– Вот оно что…
«Хм…» – пробормотала Канбару-сан.
Её выражение лица было серьёзным.
– Так значит, Арараги-семпай сегодня не придёт, ха.
– Ага, – кивнула я.
Она была по-своему умна, или, скорее, она удивительно чётко понимала ключевой вопрос беседы.
С ней нужно быть осторожной.
– Хотя в его случае это вряд ли грипп… он не ходил с начала второго триместра.
Просто на всякий случай я спросила своего классного руководителя, и похоже, Арараги-куна и вчера не было. В классе уже вдоволь подумали о том, что я, Сендзёгахара-сан и Арараги-кун отсутствовали одновременно.
Подумали… я бы предпочла, чтобы они воздержались от этого.
Не придумывайте невесть что.
«Хм…» – снова пробормотала Канбару-сан.
– Но это проблема. Встреча «в классе на втором этаже» – очень расплывчато. Он знает, сколько в Наоецу зданий?
– Нет, не в школе. Он, видимо, говорит о руинах.
– Ох, понятно, – сказала Канбару-сан, будто только что осознав это.
А в чём-то она наоборот тормозила.
– Но тогда он мог бы просто позвонить. Я постоянно пытаюсь до него дозвониться, но никак не получается.
– …
Я снова промолчала, потому что не могла смириться с тем, что Канбару-сан звонила из школы… нет, не поэтому. Из-за этой новой информации я теперь понятия не имела о положении Арараги-куна.
Это не то что на него не похоже…
Это просто бессмыслица.
– То есть он…приглашает меня на свидание! Он не встречает меня, так что, наверное, он готовит для меня сюрприз!
– Ты не допускаешь, что там что-то более серьёзное?
Сюрприз? Правда? Она крайне оптимистична.
Что ещё удивительнее, она была серьёзна.
Насколько же меня утомляют разговоры с ней!
– А, понятно, понятно. В таком случае, я понимаю. Сегодня ночью я хотела почитать, но если Арараги-семпай хочет меня, то выбора нет. Мне придётся преодолеть все препятствия и ответить на его зов!
– Преодолеть все препятствия?..
Она же сама сказала, что хотела почитать…
Её стиль речи был столь пафосен, столь театрален, что чем серьёзнее она становилась, тем сильнее издевалась над собеседником. В этом плане её характер был недостатком.
Это не раздражало.
Но такая узколобость вызывала беспокойство.
– Эм, Канбару-сан…
– Хм? Что такое?
Я подумала о том, что сказать, но в итоге не смогла собраться с мыслями, и промолвила:
– Будь осторожна. Позаботься об Арараги-куне.
– Хорошо. Спасибо за помощь, Ханекава-семпай!
– А… всегда пожалуйста.
– Я слышала о пожаре, так что думала, что ты будешь расстроена, но, похоже, это не так. Это замечательно! Как и ожидалось от тебя, Ханекава-семпай!
– А?
Она знала.
Потрясающе. Зная об этом, она так разговаривала со мной.
О, нет.
Что она имеет в виду, говоря, что я не расстроена?..
– Ну, удачи!
Канбару-сан подняла руку и пошла в том направлении, откуда пришла.
Не побежала, пошла.
Я хотела предупредить её о беготне по коридорам, но она не всегда бегала.
Она была до ужаса непредсказуема.
– …
Теперь, когда Канбару-сан ушла, я должна была поспешить в столовую, но я не сделала ни шагу.
Во мне раздавались не последние слова Канбару-сан.
Мой разум был опутан положением Арараги-куна.
Арараги-кун столкнулся с какой-то дилеммой. И всё же он позвонил Канбару-сан. Это значило, что вопрос, который он хотел задать ей, был необходим, чтобы разрешить эту дилемму.
Он не просто просил помощи.
Это было нечто намного, намного более серьёзное.
– …
Поэтому я посчитала положение абсурдным.
Если ему так нужна помощь, то почему Арараги-кун послал сообщение Канбару-сан? Подумать только, он искал помощи не у меня, а у Канбару-сан. Я просто не могу поверить.
Но интересно.
«Раздражение», которое чувствовала Сендзёгахара-сан, я понимала очень хорошо и была готова согласиться с ней, но я совершенно не ожидала, что из-за этого она назовёт меня белой.
Я завидовала Канбару-сан, которая получила сообщение от Арараги-куна.
И я точно злилась.
Я злилась, потому что Арараги-кун не послал сообщения мне.
На пути из школы меня одолевало сильное чувство ненависти к самой себе.
Я хотела попросить Канбару-сан позволить мне пойти вместе с ней. Но, поскольку в сообщении была только она, я воздержалась от этого – на это мне ума хватило.
Я не знала, стоит ли говорить Сендзёгахаре-сан об этом. Поскольку Арараги-кун был её парнем, она имела право знать, но она совершенно точно будет беспокоиться. И она наверняка разозлится на него, не подумав.
Я добралась до виллы Уоррен, так и не приняв решения…
– О, добро пожаловать, Ханекава-сан. Ты поздно.
– Ага, я была в магазине. О…
Когда я открыла дверь, то заметила ещё одного человека.
Это был человек с серебристыми прилизанными волосами.
В своём элегантном костюме он казался очень серьёзным. Если говорить словами другой эпохи, то он был наёмником.
Или же по его виду можно было подумать, что он адвокат, или бюрократ, или ещё кто-то в этом духе.
Но я знала наверняка.
Я слышала от Сендзёгахары-сан.
Её отец работал экспертом при какой-то иностранной компании.
– Рад познакомиться.
Он поприветствовал меня первым.
Он сидел за столом, но встал и поклонился.
– Я – отец Хитаги.
– О… эм…
Я была озадачена.
Сендзёгахара-сан говорила, что её отец придёт сегодня, но я не думала, что он вернётся так рано.
Как и следовало ожидать от того, кто работал в такой компании, он не был связан временем. Я почувствовала какой-то абсурдный восторг.
– Ханекава Цубаса. Прошу меня извинить. Прошлой ночью я позволила себе остаться у Вас дома.
– Понятно, – кивнул отец Сендзёгахары-сан.
И потом он замолчал. Мне он показался неразговорчивым.
Он выглядел очень молчаливым, хотя когда я продолжила стоять в дверях, не снимая туфель, он бросил на меня взгляд и сказал:
– Давайте я сделаю чай.
После чего направился на кухню.
Там он поставил чайник на плиту.
Его слова и движения ослабили напряжение, и я смогла разуться.
Перевела дух.
Не отрывая глаз от её отца, я села рядом с Сендзёгахарой-сан.
– Прости, Ханекава-сан. Папа закончил работу раньше, чем я думала, так что и вернулся раньше, – прошептала Сендзёгахара-сан.
– Всё нормально. Это я первая вторглась в ваш дом, – прошептала я в ответ. – Но если дело в этом, могла бы просто написать или позвонить мне.
– Нет, я хотела сделать сюрприз.
– …
Считай, у тебя получилось.
Подумать только, на Арараги-куна день за днём такие сюрпризы валились. Несмотря на поверхностное впечатление, его жизнь весьма тяжела.
