— Представляю, каково отказаться от первоначальных планов, — как раз вздыхал Смит и, возможно, автоматически покосился в сторону слизеринца.
— Ну и что? — огрызнулся Малфой. — Бывает, люди достигают успеха на таком поприще, о котором и не думали!
Судя по всему, это его задело, потому что он чрезвычайно раздражился и принялся доказывать Гермионе ошибочность подобных рассуждений на примере ни кого иного, как уважаемого профессора Снейпа. Гермиона с вежливым изумлением выслушала, что преподаватель зельеварения, приступая к работе, оказывается, не слишком ценил свои способности к зельям. По словам Драко, Снейп хотел заниматься защитой от темных искусств, а еще лучше — собственно темными искусствами.
— Снейп не скрывал от своего покровителя, сэра Абраксаса, как подружился с соседями и проводил у них много времени, — сказала Гермиона, — но, скорее всего, даже ему не уточнял, что это были за люди. Если бы Драко знал, что это родители твоей матери, он бы упомянул об этом, но он знает только то, насколько нетипично хозяйка дома относилась к готовке. Она все перемешивала, но никогда не ошибалась в сочетании, и поощряла детей делать то же самое. Малфой рассказал, что профессор развил исключительное чутье, как и другие дети в этой семье. Они, конечно, сожгли не одну кастрюлю, но Снейп задолго до школы научился, как бы это сказать, складывать в уме, что получится при сочетании тех или иных ингредиентов. Малфой помнит, с каким восторгом его дед отзывался о том, что Северус Снейп может составить рецепт, и будет знать, что получится, не притрагиваясь к котлу. Это давалось ему как бы само собой, вот.
Гарри краснел и радовался, что услышал все это от Гермионы, а не от Драко Малфоя. Он никому бы не признался, что талант зельевара развился благодаря его бабушке, а в том, что это так, Гарри не мог сомневаться: убеждали отзывы Слагхорна, который утверждал, что Лили Поттер в школьные годы преуспевала в зельях, и то, что тетя Петуния умела и любила готовить.
— Теперь я совсем не понимаю, для чего Снейп напросился в «Хогвартс», — удивился Рон.
Гарри помедлил, подумав, стоит ли отвечать, поскольку стеснялся банальности правильного ответа, но все же решил, что лучший друг вряд ли станет упрекать его в этом.
— А тебе не приходило в голову, — устало вздохнул он, — что он просто нуждался в заработке?
Это Рона не волновало вовсе, и он поспешил признаться, что, в общем, в кои веки готов согласиться с Захариасом Смитом.
— Да, не одна блестящая карьера в Министерстве накрылась, а по мне, так ну и пусть. Благодаря этой войне Малфой хоть на человека стал похож, — фыркнул он. — В нем даже совесть почти проснулась, какая-то.
В субботу вся школа завидовала выпускникам, и младшекурсники «Гриффиндора» совершенно не могли понять незыблемой серьезности старосты девочек Гермионы Грэнжер, которая, как всегда, за столом методично прочитала газету. После завтрака гриффиндорцы собрались в холле и гордо предъявили разрешения от опекунов не слишком довольному мистеру Филчу. Джинни, Колин и Луна вызвались проводить их.
— То, что нам разрешили погулять в Хогсмиде, уже доказывает, что обстановка стала куда безопаснее, — уверенно заявила Гермиона.
Гарри тоже так чувствовал. Пусть то, что им удалось сделать, не окончательно решало все проблемы, но мир стал дышать свободнее, как и он сам. А главное, теперь его, да и других наверняка тоже, поддерживала заработанная в борьбе как будто бы беспричинная уверенность, что справится можно с чем угодно.
Летнее солнце вовсю жарило на крыльце. Неподалеку у ворот столпились слизеринцы, как будто поджидая кого-то. Но даже когда гриффиндорцы и хуффульпуффцы поравнялись с ними, они не двинулись навстречу.
— И что вы тут делаете? — не мог не поинтересоваться Эрни.
— Ждем профессора Снейпа, — ответил Малфой. — Нам сказали, что из Министерства он отправится сразу сюда.
Ответ почему-то оказался для Гарри неожиданным и заставил почувствовать себя не очень приятно. Конечно, он знал, что после выяснения обстоятельств уважаемый профессор Снейп куда-нибудь денется, и Гарри сам бы удивился, если бы он подался не в «Хогвартс». И все же, даже отдавая зельевару должное, гриффиндорец так и не освободился от старой неприязни.
Его взгляд зацепил место, где совсем недавно еще находилась могила поддельного Дамблдора, и в памяти мгновенно ожили обстоятельства, сопутствующие ее появлению. В ту ночь, и до нее, и после тоже Снейп не без злорадства давал ему понять, что считает его зарвавшимся сопляком. И даже теперь, с высоты одержанных побед, Гарри все равно знал, что, по мнению Снейпа, до планки героя все равно не дотягивает.
А вот слизеринцы явно ни о чем таком не задумывались. Судя по некоторым фразам, их волнение отдавало неподдельной радостью и омрачалось разве что беспокойством, что профессора Снейпа могут и не отпустить в Министерстве так скоро, как они рассчитывают.
— Да, я думаю, нам тоже надо поприветствовать профессора, — заявила Гермиона. — Профессор МакГонагол сказала, что он никак не намерен отмечать свое возвращение в «Хогвартс», — обратилась она к Драко.
Гарри никак не ожидал, что Гермиона подложит ему такую свинью. Но то, что ответил Малфой, он, пожалуй, впервые в жизни готов был повторить слово в слово — в какой-нибудь другой компании.
— После того, при каких обстоятельствах он покинул замок, привлекать к себе лишнее внимание было бы неразумно, — заявил слизеринец.
Подошедшие равенкловцы тоже вдруг прониклись почтением к Снейпу и пожелали его встретить. Гарри, не в состоянии отпустить мысль, что сам он просто прошел бы мимо, если б не Гермиона, еще больше почувствовал себя не в своей тарелке. Казалось, никто не разделяет его чувств, даже Рон явно понимал, что заявить о них в такой ситуации будет неловко.
Поминутно бросая взгляды за ворота, выпускники, чтобы скоротать ожидание, заговорили об экзаменах, а Рон и Луна в стороне — о чем-то своем. Гарри охотно присоединился бы к ним, но не сделал этого, понимая, что он там лишний.
Первой Снейпа заметила Миллисента Булстроуд.
— Идет! — выдохнула она, благоговейно закатывая глаза. «Ну, не идиотка ли!» — подумал Гарри, но тут ему вспомнилось, как дипломатично очаровала она миссис Уизли.
Гарри никогда не испытывал удовольствия от созерцания персоны профессора Снейпа, и все же зачем-то, как все, неотрывно следил за приближением знакомой худощавой фигуры. Выглядел Снейп, как ему показалось, немного лучше, чем некоторое время назад, на собрании Ордена в доме Блэков. Теперь, вместо потрепанной робы, на нем была совсем новая, он нес небольшой саквояж и, судя по кривой ухмылке, вовсе не радовался встречающей делегации. Ученики ждали.
