– Да что ты за ерунду городишь, Игорь? – обиделся Тепляков. – Все данные об охранных системах Санта-Лучины в самом деле есть в интернете. Сам посмотри.
Он придвинул ко мне ноутбук, предлагая воспользоваться им для установления истины, но я ни отвергнуть, ни принять его предложение не успел, потому что все присутствующие загалдели и набросились на меня с обвинениями.
– Ну, что ты такое говоришь, Игорь?! – потрясая головой со своими знаменитыми пегими волосами, стала увещевать меня Мария. – Парню спасибо надо сказать, а ты!..
– Действительно, Игорь, не будь таким букой, – прошептала Саша, приблизив свои губы к моему уху, и игриво ущипнула меня ими за мочку.
– Все готов охаить и всех во всем подозревать, – проворчал Сильвестров. – Трусит он просто.
– Правда, Игорь! – просительным тоном произнес Михаил Березин. – Давай не будем палки в колеса вставлять и подвергать все сомнению.
– Но ведь в любой компании должен быть хоть один здравомыслящий человек, который просто обязан время от времени остужать горячие головы своих товарищей, – решительно заявил я, пока не собираясь отступать от своей твердой позиции, не поддаваться на провокации и ни за что не лезть в собор не только самому, но и удержать от этого поступка своих друзей или, скорее всего, уже недругов.
– Да ладно, чего его слушать! – заявил Сильвестров, и в его глазах, красных от выпитого, вспыхнули два злых огонька. – Давайте дальше обсуждать план… – Он замялся, подбирая подходящее слово, и я за него закончил:
– Ограбление собора Санта-Лучина. Давайте будем называть вещи своими именами.
– А почему это ограбление? – пропела Женя сладеньким, а точнее, издевательским голоском.
– А как еще можно назвать, как принято нынче говорить, несанкционированное проникновение в храм с целью изъять оттуда драгоценности? – Я хоть и отвечал Аксеновой-старшей, но смотрел прямо в глаза Марии Тропининой. – Как данное деяние может квалифицировать честный русский учитель, пускай и испанского языка?
Она промолчала, хлопая круглыми глазами за стеклами очков, не зная, что ответить, и потихоньку начала краснеть. Тут снова влез пьяный Сильвестров, причем не по делу:
– Так храм же католический, а мы – православные!
– Какая разница, католический или православный! Все мы христиане, а собор Санта-Лучина – одна из святынь Каталонии. – Я его даже взглядом не удостоил, продолжая смотреть в глаза учительнице испанского языка. У той до того напряглось лицо, что, казалось, кожа на скулах натянулась, как на барабане. Наконец Мария не выдержала моего взгляда, опустила глаза и начала мямлить:
– Но, Игорь, мы же не собираемся обворовывать храм. Мы ничего из него не возьмем. Мы только глянем, на месте ли сокровища Христофора Колумба.
– А потом повернемся и уйдем, да? – хмыкнул я.
– Ну, если они там… – протянула учительница испанского.
– Не знаю, как вы, – с пьяной ухмылкой произнес Сильвестров, – а я свою долю заберу.
– А я бы хотел сдать клад государству, – заявил второй очкастый из нашего подполья, Михаил Березин. – Для меня главное – факт открытия новых исторических событий, неведомых науке.
– Давайте все-таки трезво будем смотреть на вещи, – тоном рассудительного человека проговорила Женя Аксенова. – Найдем сначала клад, а там видно будет, что с ним делать.
– Действительно, может быть, никакого клада и нет, – пожав плечами, промолвила женщина-хлорофитум и как-то расслабилась, очевидно, посчитав, что сумела выпутаться из щекотливого положения, в какое я ее поставил своими недвусмысленными вопросами на тему морали и совести.
– В самом деле, Игорь, – барабаня пальцами по столу, вступил в разговор до сей поры никак не выражавший своего отношения к проходившей дискуссии Егор. – Мы войдем в церковь и выйдем из нее так, что никто и не догадается о том, что мы в ней побывали. Мы же не собираемся никого грабить, убивать, даже причинять физический вред. Поверь, никто не пострадает.
– Правда?! – передразнил я Теплякова, делая дурашливое лицо. – А как же сторож в будке у ворот? Вы надеетесь на то, что он будет спать и не увидит, как отключатся камеры, как по двору будут ходить люди?
Мои слова смутили Теплякова, кажется, охранник из будки у ворот совсем вылетел у него из головы, да и у остальных членов нашей пока еще не банды, а компании.
– Действительно, – обескураженно произнес он и покусал свои полноватые губы. – О стороже я и не подумал. Это еще одна причина, из-за которой следует съездить в монастырь и посмотреть, как еще, кроме специальных средств охраны, можно обойти дежурного в будке. Но я обещаю, никакого вреда его физическому здоровью мы не причиним.
– Хочется верить в то, что вас всех за подобные проделки не посадят на долгий срок в испанскую тюрьму, – скептически ухмыльнулся я.
– Так ты что, не с нами? – разочарованно проговорила Смольникова и взглянула на меня своими синими наивными глазами.
– Нет, конечно, – произнес я, решительно поднимаясь. – Хотите, воруйте, хотите, грабьте, дело ваше, мне с вами не по пути. – И с этими словами двинулся к двери.
– Надеюсь, ты не собираешься идти в полицию? – угрожающе бросил мне в спину Сильвестров.
Я остановился и обернулся.
– Нет, при условии, конечно, что вы не нанесете никакого вреда охраннику. В противном случае выступлю против вас свидетелем. И передачи, разумеется, носить вам в испанскую тюрьму не буду. Честь имею. – Я развернулся и, уже больше не оглядываясь, вышел в коридор. Последнее, что я услышал, перед тем как захлопнуть дверь, было презрительно брошенное Сильвестровым слово «трус».
Я спустился на этаж ниже в свой номер, рассчитывая ни с кем больше не встречаться и пораньше лечь спать. Но моим планам не суждено было сбыться. Едва я, приняв душ, лег на кровать и включил телевизор, как ко мне один за другим стали приходить члены нашей подпольной организации и уговаривать меня принять участие в странной затее проникнуть ночью в собор Санта-Лучина. Приходили две сестренки, затем Мария Тропинина, потом Егор Тепляков, после – Михаил Березин, не было лишь Сильвестрова и Смольниковой. И всем я отвечал категорическим отказом. Боже, чего мне только не пришлось услышать в этот вечер – от предложений забрать себе две доли клада до проклятий и угроз физической расправы надо мной. Все слова я терпеливо выслушивал, кивал в ответ, затем отвечал отказом и выпроваживал очередного визитера за дверь. Сильвестров, к счастью, так и не появился, а то дело с ним наверняка закончилось бы дракой. Последней пришла Саша…
Эта ночь была самой жаркой из наших ночей в Каталонии. Я изнемогал под напором ласк и нежных слов молодой женщины. А в перерывах между ними Саша уговаривала меня не отрываться от коллектива и вместе со всеми принять участие в дальнейших поисках сокровищ Христофора Колумба. В конце концов моя душа стала размягчаться, как воск, из которого можно лепить все, что угодно. Дело кончилось тем, что на следующее утро я вместе со Смольниковой пришел к месту сбора нашей группы в фойе «Индиана Парка». Не стоит, наверное, говорить, что мое появление был встречено группой на ура.
