Милка вжалась в стену, не решаясь даже посмотреть в сторону бледного тела. Гера охнул и пополз к подруге. Брест на целых ногах оказался проворнее и опустился на колени рядом с обнаженным телом. Мурка, или Катерина, лежала лицом вниз. Она была без сознания и абсолютно нага. На голове не осталось волос, а все тело было в рваных ранах, по ногам текла кровь, смешиваясь с землей. Гера подполз и положил ее голову на свои искалеченные ноги. Брест аккуратно дотронулся до ран и отдернул руку. Под пальцами пульсировало мокрое мясо.
- Они секли ее ботангом, - пробормотал он. – Милка, дай мне твое тряпье.
- У меня ничего нет, - испуганно прошептала служанка.
- Исподнее сымай, - прикрикнул наемник.
Служанка не посмела ослушаться. Она отошла в угол и, быстро сняв доспехи и нательное, кинула Бресту белье, поспешно одеваясь обратно. Он поймал тряпки и промокнул сочащуюся из ран кровь. Воровка едва вздохнула, когда ткань коснулась рассечённой плоти.
- Все хорошо, все будет хорошо, - баюкал ее Гера, - Потерпи, родная.
Брест внимательно посмотрел на Прежнего, но промолчал. Мурка что-то бессвязно промычала, но захлебнулась и смолкла, тяжело дыша.
- Что она сказала? – прошептала Милка. Она все-таки подошла к раненной и теперь смотрела во все глаза на темный, еле подвижный силуэт.
- Она ничего не сказала, ей вырвали язык, - мрачно ответил Гера. Он продолжал гладить ей лицо, стирая текущую изо рта кровь. Брест отодвинулся от них и устало прислонился к закрытой двери:
- Гера, когда они вернутся?
Прежний немного подумал и ответил:
- С утра они молятся в часовне, а после идут кто-куда: одни на дорогу, другие - по хозяйству. Тебя и девушку, я думаю, с утра выгонят на болота, добывать торф. Меня и Катерину до вечера не тронут, потом заберут одного из нас на очищение.
- Зачем им разбой на дороге, коли они такие церковники? – спросил Брест. – Всех не очистишь.
- Жить-то на что-то надо. Деревня в болоте: ни полей засадить, ни охотой не прожить, вот они и разбойничают.
- С верой в свое правое дело? – горько добавил наемник.
- Именно, - ответил Прежний.
Брест поднялся и принялся ходить, прощупывая стены.
- Что ты делаешь? – обреченно вздохнул Гера.
- Нам надо до утра отсюда убраться. Мурка скоро начнет заживать, и я думаю, та паскуда очень удивится, когда обнаружит ее целой и невредимой по утру. Что они с ней сделают на этот раз, я не ведаю, но у меня на ее счет другие думки.
- И как ты хочешь отсюда выбраться? – хмыкнул Прежний, - Думаешь не пытались?
- Пытались – не пытались, клал я с высокой колокольни. Утром нас здесь уже не будет, - сжав кулаки, прорычал Брест.
- Как же ты на него похож, - в очередной раз пробормотал Прежний.
Глава 13.
375 год от наступления Тьмы
месяц Хлеборост
18 день
Брест кружил по избе и предлагал разные варианты побега. Гера и Милка держали Катерину, не давая ей чесаться. Когда мясо начало заживать, она стала извиваться, как уж на сковородке, пытаясь дотянуться до зудящих ран. Говорить она по-прежнему не могла, только мычала. Они накинули на нее нательное белье служанки, стараясь прикрыть наготу и не дать замерзнуть. Гера держал ее искалеченными руками и отбрасывал один план побега за другим. Брест становился все мрачнее. Милка пыхтела, вцепившись в руки Прежней, и иногда вставляла слово другое.
- Значит, двери мы не откроем, - заключил наемник, нарезая очередной круг. – Выбить тоже не получится?
- Они подпирают ее бревном. Чем сильнее будешь толкать дверь, тем глубже в землю загонишь подпорку, – ответил Гера
- Ты говоришь, что с утра тринники сначала молятся всей толпой в часовне, а потом идут по делам?
- Ну, - в очередной раз подтвердил Прежний.
- А когда у них трапеза?
- Не знаю, вроде до молитвы, а что?
- Просто перебираю любые способы. Черт, ничего не ум не приходит! – наемник выругался и уселся на пол.
Мурка дернулась, но сильные руки служанки ее удержали. Воровка застонала и принялась, что-то мычать. Милка извиняющимся тоном пробормотала:
- Терпи, пожалуйста. Гера сказал, что тебе нельзя давать чесаться.
На что она получила еще один нечленораздельный клекот. Прежний усмехнулся:
- А будешь так выражаться, оставим здесь, - пообещал он, улыбаясь.
- Ты понял, что она сказала? – удивился Брест.
- Нет, но она очень громко думает, - продолжал горько улыбаться парень.
- Понятно, никак не привыкну, что ты мысли читаешь. Послушай, ты ведь знаешь этих болотников? Может, есть среди них тот, кого можно подкупить?
Гера помотал головой:
- Нет, им плевать на золото. И потом, чем ты их подкупишь? Портками?
Наемник зарычал и, вскочив, опять принялся шагать из угла в угол. Мурка зашевелилась, пытаясь сесть, ее тут же уложили обратно.
- Не глупи, раны не до конца затянулись, разойдутся еще, - успокоил ее Гера.
Она не послушалась и, мотнув головой, поднялась на дрожащих руках. Глубокие порезы на иссеченной спине еще кровоточили, но уже не так сильно. Воровка взялась за переносицу и звучно хрустнула ей, вскрикнув от боли. Мила в испуге отстранилась, а Прежний только молча наблюдал за ее действиями. Из носа потекла кровь, а Мурка, шатаясь, промычала:
- …о..
- Что? – не поняла ее служанка.
- Нож, - изумленно повторил Гера, - Мы забыли про нож.
Милка тут же поползла до порога, и, нащупав складной ножик, кинула его Бресту. Наемник умудрился его поймать в кромешной темноте и, выдвинув лезвие, примерил в руке.
- Годится. Осталось только заманить сюда кого-нибудь из этих.
Прежний поддерживал шатающуюся подругу, покачал головой:
- В плен хочешь взять? Брест, ты не понимаешь, им наплевать на смерть. Так они станут только ближе к свои Трем. Возьмешь одного в заложники, остальные только помолятся за него, но жизнь его беречь не будут.
Надежда, искрой вспыхнув в темной хибаре, так же быстро потухла. Наемник выругался, но нож не отпустил. Он вертел его в пальцах, изредка поглядывая на стонущую воровку, которая от бессилия опять упала на пол. В воздухе повисло обреченное уныние, каждый думал про предстоящие пытки. Милка подошла к Бресту и тихонько опустилась рядом, погладив его по плечу. Наемник бросил на нее удивленный взгляд:
- Ты чего?
- Я… - она запнулась. Слезы покатились по ее щекам, и служанка быстро смахнула их. - Если уж нам не суждено отсюда уйти, то можно я хотя бы с тобой побуду…
- Дык ты и так вроде со мной тут, - не понял Брест.
Гера закашлялся из соседнего угла. Милка бросила на него жалобный взгляд и отстранилась от наемника. Прежний прочитал ее мысли и тихонько кивнул:
