Двое охотников с собаками сейчас уверенно держали след. Новички молодцы, тело грязью измазали, чтобы не сверкать в зарослях. Не все до этого додумываются. Только собаки свежий след не потеряют никак.
— Сколько у них форы? — спросил Бугор идущего впереди следопыта.
— Минут тридцать, сорок не больше.
— Успеть бы догнать.
— Пока они по тропе идут.
Отряд загонщиков буквально бежал. Они хорошо знали местность. Высматривать ловушки нет необходимости, на тропе их никто не ставит. Во всяком случае, на этой тропе.
— Они свернули к ручью, — доложил ведущий.
— Бля, — выругался Бугор. — Ты и еще пятеро дуйте по следу, я с остальными рвану к мосту. Не думаю, что они по течению обратно в нашу сторону двинут.
Одна собака пустилась по следу к реке, вторая осталась в группе командира, направившись к мосту. До моста идти не так далеко. Тропинка хорошая, опасности нет.
Чутье не подвело Бугра. Их отряд стоял у моста и смотрел на влажные следы, ведущие к противоположному берегу.
— Бля, — опять выругался Бугор. Сегодня явно не их день. Конечно группа свежих рабов весьма кстати, но убийцы его людей ушли от погони.
— Может, рискнем? — предложил один из загонщиков.
— Тебе жить надоело? Перекур на час, потом прочешем берег на километр в обе стороны. Если они назад не вернулись можно уходить.
— Лучше бы они к нам попали, дольше бы прожили, — высказался мускулистый мужчина с арбалетом.
— У нас бы им тоже не понравилось, но да, пожили бы дольше с пользой для нас, — согласился командир.
Загонщики устраивались на отдых, давая беглецам шанс вернуться.
* * *
Мы уверенно продвигались вперед. Тропинка оказалась не столь нахоженной как предыдущие. Дважды попадались ловушки с петлями. Заросли не выглядели опасными, но я не позволял себе расслабиться. Чувство опасности держало определенное напряжение. Я не мог определить точно, но какая-то опасность нам грозила. Интересно, что опасность была повсюду. Я уже некоторое время не чувствовал погони за спиной. Теперь даже не опасность, а что-то неизведанное окружало нас. Потоки окружающего пространства были вполне нормальными, как и повсюду вокруг. Тропинка уводила нас все дальше от погони, а чувство опасности не пропадало. Здесь никого нет кроме охотников с ловушками для зверья. Никаких следов стоянок или жилища, только дикий лес. Люди здесь ходят, иначе, откуда тропинке взяться. Тропинка не очень популярна у ходоков, скорее тропа охотников не более.
По пути попалась неплохая жердина для копья. Я решил сделать привал, чтобы изготовить оружие. Воды мы напились из ручья, есть пока не хотелось. Зилия сидела напротив меня, прислонившись к дереву. Она ничего не говорила, отдыхала, прикрыв глаза. Не знаю, насколько хорошим копье получится, надеюсь, для Зилии подойдет. У меня копье нападавшего мужика. Арбалет не заряжал, болт покоится в рюкзаке. Толка от арбалета в зарослях немного. Держать его взведенным долго не стоит, поэтому копье наш лучший друг. Если почувствую погоню, придется зарядить и встретить из зарослей первого гостя.
— Готово, попробуй, — протягиваю девушке палку с примотанным ножом. Она молча берет оружие и кивает головой. Потом ее глаза становятся совсем большими. Она что-то заметила за моей спиной. Медленно поворачиваю голову, чтобы увидеть наконечник стрелы, направленный мне в лицо.
Тело реагирует моментально, уходя с линии огня. Противник почему-то не стреляет, а лишь ведет меня, не сбивая прицела. Дело плохо. Если кинуться на него стрелу можно схлопотать запросто. Тут в дело вступает моя спутница, выбрасывая вперед руку с копьем. Нож скользит по боку аборигена, украшая рубашку красной полосой. Охотник лишь делает шаг в сторону, стреляя в меня из лука. Видимо девушку он не воспринимает всерьез.
Бросаю тело в сторону, чтобы тут же ринуться в атаку, но ноги не слушаются меня. Каждый следующий шаг дается мне все труднее и не доходя до охотника я падаю на бок. Вижу перед глазами Зилию с торчащим в шее коротким шипом. Шип с парализующим ядом, приходит догадка, и я устало прикрываю веки.
Тело плавно покачивается в такт шагам. Носильщики идут ровным шагом, берегут дыхание. Мое тело, подвешенное к шесту, болтается словно дичь. Кистей рук я не чувствую, веревки больно впиваются в запястья. Висеть головой вниз тоже не очень приятно, но моим носильщикам до этого нет дела. Я бы с удовольствием шагал своими ногами, но не могу договориться с охотниками. Вместо слов из меня лезет непонятное мычание. Хорошо, хоть дыхание не парализовано, несколько замедлилось, но я пока жив. Тело Зилии я заметил только через час, когда начался спуск в овраг или ущелье. Впереди нас шел охотник с девушкой на плечах. Если бы не попка, торчащая кверху, можно подумать, что он козу несет. Если смотреть по весу, то так оно и есть.
Охотников всего трое. Между собой они не разговаривают, берегут дыхание. Несколько коротких фраз, когда они нас вязали, полезной информации не принесли. Язык я понимал, а что толку. Ничего важного между собой охотники не обсуждали. Интересно, они на нас охотились или случайно наткнулись? Почему не пытались поговорить? Ведь должны знать, что всем ссыльным знание их языка в голову загружают. Отношение к нам, как к обыкновенной добыче.
Надо отдать должное, лучник в меня попал. Я стазу не почувствовал стрелу в теле, ведь яд уже начал действовать. Задача лучника была нас отвлечь, чтобы двое с духовыми трубками успели подстрелить. Стрела прошла по касательной, разодрав ткани возле левого нижнего ребра. Наверное, красная полоса на моем теле не хуже чем у лучника.
Несли нас довольно долго. С каждой минутой действие парализатора в крови слабело. Через два часа я мог произвольно напрягать мышцы, язык во рту нормально двигался. Разговаривать с охотниками я не решился. Даже если они меня сейчас отпустят, потребуется время, чтобы я смог ходить. Руки и ноги капитально перетянуты. Восстановить кровообращение быстро не получится. Если они собираются тащить меня еще пару часов, можно остаться без кистей и ступней вообще.
— Если вы развяжете мне ноги, я могу идти куда вы скажете. Обещаю не пытаться сбежать. Есть риск, что я останусь без рук или ног, веревки сильно стянуты, — я попытался разжалобить своих пленителей во время очередного привала.
— Руки и ноги тебе не понадобятся, — коротко отрезал старший из охотников.
Вот так, коротко и понятно. А как быть с инструкцией, загруженной в память на Земле? Там ведь сказано, что аборигены относятся к пришельцам дружелюбно. Получается, тысячи уголовников смогли развязать вражду с местным населением. На земле об этом никто не знает, продолжая пичкать нас устаревшей информацией. Правильно говорят: знание — сила. Наверное, эти белые идолы у дороги означали территорию аборигенов и заходить нам туда не стоило. Попасть в руки преследователей нам тоже не желательно. Вот и получается засада со всех сторон. Как выкручиваться из ситуации я не представлял. Если меня скоро не развяжут — хана конечностям.
