— Сделаю. Когда у меня будет, о чем сообщить, пришлю вам отчет по электронной почте.
Сэм дал отбой и набрал другой номер из своей адресной книжки. Реми перехватила его взгляд и спросила:
— Что теперь?
— Ну, эти дела с Кубой навели меня на мысль. Кто имеет больший доступ к информации по Кубе, чем… Руб?
— Руб Хэйвуд? Хорошая идея. Я уверена, что Кубе в ЦРУ отведен целый отдел.
Внедорожник подкинуло на особенно противной рытвине, и супругов сильно тряхнуло. Миссис Фарго вцепилась в сиденье и потянулась свободной рукой к золотому амулету на шее. Ее муж подождал гудка и прошептал ей:
— Сейчас нам не помешало бы немного дарованной скарабеем удачи. Не могла бы ты потереть его, чтобы появился джинн?
Они засмеялись, и тут в телефоне прозвучал голос с характерными интонациями Хэйвуда.
— Руб, это Сэм! — ответил Фарго. — Твой старый друг-приятель.
— Сэм! Сколько лет, сколько зим! Что, ты сейчас в Колумбии? Хочешь угостить меня обедом?
— Придется перенести это на потом, Руб. Нет, я звоню тебе, скорее, в поисках фактов.
— Что на сей раз?
Фарго поведал, что ищет. Когда он закончил, его друг несколько секунд молчал.
— На это может уйти некоторое время, но я дам поручение аналитику, — сказал он наконец. — Я слышал, в наши дни они могут творить чудеса с помощью компьютеров.
— Информация хороша ровно настолько, насколько хорош тот, кто вводит ее в компьютер, — заметил Сэм.
— Разве это не верно? Итак, ты хочешь знать о кубинских археологических тайниках в Морро? Это довольно маловразумительное поле исследования, даже для тебя…
— Я просто пытаюсь сохранить наши взаимоотношения свежими и непредсказуемыми.
— Гм. Знаешь, а я получил повышение.
— В самом деле? Поздравляю!
— Спасибо. Я бы сказал, каково мое новое звание, но тогда мне придется тебя убить, так что лучше не спрашивай.
— Рад за тебя.
— Ладно, дружище. Я задам работу своим эльфам. У тебя прежний электронный адрес?
— Некоторые вещи никогда не меняются.
Когда Сэм дал отбой, Реми придвинулась ближе:
— Что ты думаешь о наших новых коллегах? Марибела потрясающая красавица, правда?
— Кто? — переспросил ее муж. — А, сестра! Я не заметил.
Миссис Фарго ткнула его локтем:
— Ты в курсе, что, когда ты лжешь, в твоих глазах мелькает эдакий предательский огонек?
— Ты кому будешь верить, мне или моим лживым глазам?
— Да я просто говорю… Она не такая, как я ожидала.
— Ее брат тоже. Не такой уродливый, как сестра, но тем не менее.
Дальше они ехали мимо разноцветных фасадов магазинов и жилых домов молча, погрузившись в собственные мысли. Теперь мысли эти крутились вокруг мифического правителя, места его последнего упокоения и препятствий, которые предстояло преодолеть, чтобы появился хоть какой-то шанс найти его гробницу.
Синевато-серое небо брызгало дождем на ветровое стекло «Субурбана» Антонио. В это время года утренний туман был обычным явлением в Федеральном округе, или в ФО, как называют его жители Мехико. Пока они ехали на север из городского центра в бедный пригород Лопес Матеос, машина то и дело попадала в пробки.
Потом Касуэло свернул, и, проехав еще квартал, они оказались перед двумя военными машинами, справа и слева от которых стояли тяжело вооруженные солдаты, держа наготове винтовки «М-4».
— Это наша охрана, — объяснил водитель, сбросив скорость. — Полицейские затребовали поддержку армии после того, как прошлой ночью их обстреляли. Вероятно, это были лишь подростки, но сейчас все на взводе.
Он подвел машину к осыпавшемуся бордюру рядом с продовольственным магазином на углу. Стена магазина была разрисована из баллончиков знаками банд, а поперек его разбитых окон выгнулись железные прутья арматуры. Когда Антонио открыл водительскую дверь, появился солдат с нашивками сержанта, и археолог показал этому суровому ветерану свое удостоверение личности. Тот недоверчиво вгляделся в бумаги, после чего взмахом руки позволил исследователям двигаться дальше. Марибела повернулась и посмотрела на Сэма и Реми:
— Настало время шоу… Так у вас говорят?
— Именно так, — ответила миссис Фарго.
Желтая лента отгораживала земляной коричневый склон, ведущий в пропасть под улицей. Сэм и Реми задержали дыхание из-за вони скопившихся нечистот канализации, а Антонио исчез во мраке подземелья.
Послышался отдаленный рев газогенератора, и внутри зажглись два небольших фонаря.
— Давайте. Осталось еще примерно пятнадцать футов, — позвала сеньорита Касуэло.
Реми с трудом сглотнула, чуть не подавилась и последовала за двумя мексиканскими археологами. Сэм тут же двинулся за ней.
Впереди была брешь в каменной стене, там, где камни рухнули внутрь, в пространство за ними. Антонио пробрался через отверстие, трое его спутников — за ним. Еще один фонарь был установлен на треножнике там, где скрещивались три подземных перехода.
Сеньор Касуэло подождал, пока все его догонят, и объяснил:
— Каждый из этих ходов ведет в погребальную камеру. Вероятно, самая значительная — та, которая прямо впереди. Вы увидите гончарные изделия и другие предметы… Они все пронумерованы, и мы оставили их там, где нашли, чтобы в ближайшие несколько дней исследовать более тщательно. Будьте осторожны — пол неровный.
Тесной группой они приблизились к первому склепу. Их шаги отдавались эхом в тесном пространстве, а воздух был пропитан запахом влажной земли и разложения. Антонио нагнулся и щелкнул выключателем распределительной коробки, лежащей у его ног. Ряд рабочих ламп осветил конец тоннеля, и их жутковатый отсвет замерцал на стенах погребальной камеры.
Реми едва не задохнулась, когда корень дерева коснулся ее плеча.
Сэм взял ее за руку:
— Здесь страшновато, а?
Комната была маленькой, двенадцать на двенадцать футов, не больше. В дальнем ее конце виднелось каменное возвышение — это было место последнего упокоения высокопоставленного тольтека. Горшки, глиняные фигурки, маски и орудия из обсидиана валялись слева и справа от возвышения, а над ними перекрещивались куски белого шпагата, натянутого, чтобы точно определить местоположение каждой находки. Самым поразительным было то, что каждый дюйм стен покрывали пиктограммы: вся комната была произведением тольтекского искусства.
Сэм остановился рядом с возвышением, глядя на это потрясающее зрелище, и почувствовал, как жена придвинулась к нему. Они обвели взглядами живописную картину вокруг.
— Все эти вещи, скорее всего, были собраны в аккуратную кучу, — сказала Марибела. — Но за минувшие века землетрясения вот так с ними обошлись. Хотя захоронение в поразительно хорошем состоянии, и самое изумительное — это резные пиктограммы. Очень напоминают те, что были обнаружены при раскопках других известных нам тольтекских исторических мест. Но я никогда еще не видела их в таком изобилии.
