- По такой-то жаре?
- А тебе удобно? - покосился Макс на босоножки подруги. Они были на удивление чистые.
- Нормально.
Навстречу им шли туристы. Высокий бородатый козёл лет пятидесяти, в круглых очках, клетчатой рубашке, шортах и сандалиях, с ним две женщины, полноватые, хипповские, лет по тридцать. Должно быть, гарем. У Макса, привыкшего разбираться в людях с первого взгляда, уверенность в этом возникла чёткая.
- Здравствуйте, - прощебетала Майя.
- Здравствуйте, - вежливо кивнул козёл. Вслед за ним случайных путников поприветствовали его жёны, как добрых старых приятелей.
"За своих, что ли, приняли? - изумление Макса было стремноватым, с гнильцой и подозрительностью. - На кого же мы в таком случае похожи? А ты быстро обживаешься здесь, подруга."
Дорожка вела с холма в новую впадину, с небольшим участком пляжа. Оползневые языки, которые Крым высовывал после каждого хорошего дождя, повсюду лизали Чёрное море. На пляжике принимала картинные позы обнажённая женщина, её ловил в видоискатель беззастенчивый фотограф.
"Красивая, - заметил Макс. - Что называется, всё при ней. Этот чёрт портфолио для домашнего употребления делает или с целью наживы?" Но интересоваться у фотографа не стал, а сказал Майе, когда они отошли подальше:
- Добро пожаловать в Лисью бухту!
- Да уж, - она потупила глазки. - Это обещанные достопримечательности?
- Настоящих достопримечательностей ты ещё не видела, - Макс был и сам немало смущён, но держался бодро.
С пляжика тропа резко стремилась на крутую стенку, которую надо было брать штурмом с разбега и в одном месте подтягиваться, упершись руками в бугры по обеим сторонам прохода. Макс так и поступил, залез, подал Майе руку и затащил подругу к себе. Дальше дорога была ровной. Спускалась по отлогому склону вдоль обрыва, но можно было сойти к морю и двигаться по белому песчаному пляжу. Появились редкие палатки. А вот дальше… Дальше начиналась настоящая смесь птичьего базара с гуманоидным лежбищем.
- Ух ты, ни фига себе! - вырвалось у Макса, когда ему открылась целиком Лисья бухта.
Некогда живописная в своём первозданном запустении, она превратилась в пошлое пристанище дикого турья и нудистский пляж. Между холмов бок о бок стояли тенты, палатки и торговые шатры. Четверо молодых татар возводили из ракушечника обширную постройку, вероятно, будущий магазин или кафе. Жизнь кипела и переваливалась у моря лоснящимися телами.
- Пошли купаться! - Майя сняла босоножки и побежала вниз, Макс поплёлся следом.
По мере приближения к сердцу бухты скопление отдыхающих диким и бесконтрольным образом граждан росло. Ничего подобного во времена своей службы Макс и вообразить не мог. Лисья бухта всегда пустовала, сколько он помнил. С наступлением новой эпохи всё решительно изменилось. У людей в изобилии появились машины, деньги и время, чтобы отдыхать. Нравы также стали свободнее. Одежда теперь считалась признаком дурного тона или, в лучшем случае, оправданием болезненной глупости, когда новоприбывший вылезал надолго под солнце, а потом весь остаток отпуска прятался в рубашку с длинными рукавами и штаны до пят. Майя немедленно облачилась в общепринятый костюм Евы, сложила одежду кучкой и крикнула:
- Никитин, не стой, иди ко мне!
Макс покорно затопал, оглядываясь. Майя выбрала место неподалёку от стаи нудистов. Стройная ушастая девушка с эльфийским причесоном возлежала с сонными видом, безбоязненно подставляя себя жгучим лучам, кожа у неё сделалась почти чёрная. Вокруг девушки образовался мужской коллектив с доминирующим самцом и тремя кавалерами-отгонышами, которые всегда шляются вокруг пары, держат лидера начеку и готовы заменить его при исчезновении.
Макс стыдливо оставил трусы и последовал за подругой.
- У нас пятнадцать минут, - строго предупредил он, показывая циферблат водоустойчивых "Касио". - Солнце уже высоко. Освежаемся, сушимся и в одежду.
- А я крем от загара забыла взять, - беспечно отозвалась Майя. - Плевать. Облезу.
- Не облезешь, - пообещал Макс. - Я буду следить.
Майя поспешно отвернулась, скрывая улыбку, и нырнула.
Макс не задержался в воде и вышел на переполненный берег. Пляж кишел безразличными к своей и чужой внешности нудистами. Потряхивая целлюлитными ляжками, прошли туристки второй свежести. "Надо срочно вводить купальники! - разборчивому Максу стало дурно. - Глухие для женщин и трико для мужчин, полосатые, как до революции."
Он потоптался на месте, ощущая себя чужим на этом празднике плоти. Солнце начинало жечь, а Майя всё не вылезала и не вылезала. Море после вчерашнего дня успокоилось, в прозрачной воде виднелись медузы. Макс поймал ближайшую, размером с теннисный мячик, и метнул. Медуза стремительно и неотразимо ушла в район вынырнувшей Майи. Раздался звучный шлепок, подруга исчезла.
- Никитин, совсем опух!
- Тач-даун , - прошептал Макс и крикнул: - Вылазь давай, не задерживай движения!
Они побрели через лежбище к холмам, осаждённым пёстрыми шатрами "дикарей". Спиной Макс чувствовал холодные жгучие стрелы, но постепенно Майя смягчилась и её взгляд перестал жалить. Подруга с любопытством присматривалась к вылинявшим палаткам, заботливо обложенным крупной галькой, самодельным очагам из плоских, слепленных глиной камней, к разбросанному в беспорядке имуществу.
Макс тоже подмечал, что где плохо лежит. Смущало только количество глаз, устремлённых в их сторону. У самых холмов, на дальнем краю стойбища им улыбнулась удача. Новенькая оранжевая палатка приткнулась на отшибе, словно бедный родственник. За ней валялся туго набитый рюкзак с притороченным сбоку ковриком из пенки. Поблизости никого не было. Очевидно, хозяева недавно прибыли, наспех поставили палатку и побежали купаться. Верещагин поозирался. На них никто не смотрел.
- Берём этот рюкзак! - сказал Макс.
- А люди что скажут? - притворно испугалась Майя, памятуя, как он хотел везти всё имущество на себе из Санкт-Петербурга.
- Люди такое скажут, что без переводчика не разберёшься.
Макс решительно взвалил рюкзак на плечо и пошагал по тропе в сторону зарослей. Майя примолкла и поспешила за ним. Вроде бы обошлось без палева, но свидетели всегда есть, это плутовка знала точно. И если не заметили сразу, то вполне могли догнать чуть погодя. Туристы народ крепкий, привычный к длительной и быстрой ходьбе, чего не скажешь о разнеженных городским транспортом любителях лёгкой наживы. Похитителей драгоценного имущества могли изобретательно наказать.
Гоня прочь печальные мысли, ушлая парочка обогнула кусты и встала как вкопанная. У края дороги сидел похожий на Дэцла парень в полосатом оранжево-синем балахоне. Над головой у него торчала густая копна сальных волос, заплетённая негритянскими косичками, вьющимися так смачно, что парня можно было заподозрить в пользовании бигуди. Запустив пятерню целиком в волосы, он сладострастно скрёб башку.
