Надира была такая красивая, что трудно было в это поверить.
— А ваше мнение значения не имеет? — спросила Кейт.
— Никакого.
— Вполне благоразумно, — заявила мисс Симпкинс, глянув поверх своего шитья. — Замужество — слишком важный вопрос, чтобы позволять молодым самим решать его.
— Моя мать согласилась бы с вами, — сказала Надира. — Именно поэтому я уже помолвлена.
— Ты? — Почему-то это неожиданно причинило мне острую боль.
— Через три дня свадьба.
— Вы не можете этого сделать! — воскликнула Кейт.
— Нет, потому что меня там не будет, верно? — Она озорно улыбнулась.
— Ты удрала! — сообразил я, изумленно и с восхищением.
— О! Это просто скандал! — высказалась мисс Симпкинс, но отложила работу и подалась вперед в кресле.
— Если бы вы увидели мужчину, за которого я должна была выйти, — ответила Надира, — вы бы тоже сбежали. У него очень плохие зубы. И он такой старый, что годится мне в деды.
— Я полностью на вашей стороне, — сказала Кейт.
— Если я не выйду замуж и не стану женой и матерью, дома у меня нет будущего, — продолжала Надира. — Вот почему мне нужно золото мистера Грюнеля.
Она была права. Если она хочет уйти из семьи и жить сама по себе, ей понадобится много денег. Незамужней молодой женщине очень трудно найти приличную работу или жилье. А если она цыганка, то и того труднее.
— И всё же я считаю, что это распущенность, — сообщила мисс Симпкинс. — Вы очень дерзкая девушка.
— Я, вообще-то, хотела бы поселиться в Париже, — сказала Надира. — Может, купить симпатичный домик на берегу Сены. Мы могли бы стать соседями.
Мисс Симпкинс с удвоенной энергией принялась за шитье.
— А ты? — спросила меня Надира. — Что ты сделаешь со своей долей сокровища?
— Куплю новую форму, — решительно заявил я.
Она рассмеялась:
— А потом?
— Ну, смотря сколько будет денег, верно?
— Столько, что не будешь знать, куда их девать, — ответила она. Глаза её сияли.
— О, я бы купил маме и сестренкам дом. Замечательный дом на холме Пойнт Грей, с видом на реку и горы. Маме не нужно было бы больше работать. Я бы нашёл хорошего врача, чтобы он вылечил её ревматизм. Нанял бы кого-нибудь помогать ей по хозяйству. Им не пришлось бы тогда самим шить себе одежду. Я бы купил им самый шикарный автомобиль, если бы они захотели!
— Но ты же должен хотеть чего-нибудь и для себя тоже.
— Летать, — сказал я, но это была ложь. Я хотел гораздо большего и стыдился того, что мне столько всего хочется. Я теперь всё время мечтал о деньгах. Я купил бы себе одежду, как у Хэла Слейтера. Она позволит мне не выглядеть таким юнцом. Я стану более мужественным. Мне не придется сносить косые взгляды мисс Симпкинс и слушать её замечания о том, что я ни на что не гожусь. Я не буду страдать от унижения, позволяя Кейт платить за меня в ресторане. Если даже я вылечу из Академии, то смогу купить корабль и нанять команду, которая будет называть меня капитаном. Деньги, будто джинн из лампы, сотворят чудо и подарят мне счастливое будущее.
После полудня я корпел над учебником физики, пытаясь дрессировать цифры из уравнения, словно цирковых мартышек, — без особого успеха. Когда я стирал свои карандашные каракули в третий раз, в салон ворвалась Кейт со стеклянной колбой в руке, она запыхалась и раскраснелась и в то же время была явно довольна собой.
— Что это там у тебя? — спросил я.
— О, всего лишь кое-какие образцы, — ответила она, направляясь к своему столу.
Мисс Симпкинс остро взглянула поверх книги:
— Что вы подразумеваете под образцами?
Кейт уселась и принялась рассматривать свою колбу в лупу.
— Это путешествие дало мне отличную возможность проверить мою теорию. Я закинула сеть.
— Сеть? — переспросил я.
— Вывесила это в иллюминатор. Подождала тридцать минут, и теперь у меня есть первые экземпляры.
— Что у вас там такое, Кейт? — требовательно вопросила мисс Симпкинс.
— Идите посмотрите, — счастливо ответила та.
Мисс Симпкинс приблизиться не пожелала, но я и Надира, конечно же, подошли. Даже без лупы я мог разглядеть, что внутри колбы кипит жизнь. Мы с Надирой склонились поближе, едва не соприкасаясь головами.
— Пауки? — с изумлением спросил я.
— Да, — подтвердила Кейт. — Те, что внизу, на дне, ещё оцепеневшие от холода, но остальные чувствуют себя вполне хорошо.
Они так и сновали по банке. Некоторые с виду были довольно обычными, но другие выглядели очень странно: они были веретенообразной формы, с непривычно маленькими телами и очень длинными ногами.
— Но они не живут здесь, на высоте, — сказала Надира. — Их, наверно, занесло сюда ветром.
— Некоторых, скорее всего, да, — согласилась Кейт. — Что само по себе уже восхитительно. Они достаточно легкие, чтобы лететь по ветру, возможно, тысячи миль. Они могут пересекать океаны. Заселять новые континенты! Не думаю, чтобы кто-нибудь задумывался о таком способе расселения насекомых. Но некоторые из этих пауков и вправду очень необычные.
Кейт постучала пальцем по колбе, указывая на паука, которого я до этого не заметил.
— Это что, крылья? — изумленно спросил я.
— У пауков не бывает крыльев, — сказала Надира. — Это должно быть что-то другое.
— Я думаю, что это летучий паук, — ответила Кейт. — Но не вполне уверена. Арахниды вообще-то не моя специальность. Но если это так, то никто никогда ещё не находил такого. И взгляните на остальных насекомых.
Их было множество. Это были странные существа с маленькими сплюснутыми телами в панцирях и с несколькими парами крепких крылышек. Окраска их была приглушенной, в серебристых, серых и молочно-белых тонах. Наверное, чтобы не выделяться на фоне неба и облаков. Никому неохота быть съеденным. Было просто удивительно думать, что насекомые залетают так высоко, пусть и при помощи сильных попутных ветров.
— Ты знаешь, что это за существа? — спросил я Кейт.
— Нет, — ответила она, — но не могу дождаться, когда начну препарировать некоторых из них.
— Кейт, вы же не собираетесь резать их на части! — воскликнула мисс Симпкинс.
— О да, это совершенно необходимо.
— Вы не будете заниматься этим в нашей каюте.
— Вряд ли какому-нибудь из них удастся удрать. — Кейт озорно улыбнулась мне. — Хотя вот у этого, на мой взгляд, очень неприятные челюсти.
— Вы будете держать их в банке! — заявила компаньонка.
Кейт не обращала на неё внимания.
— Всё это может означать, что существует целая наука, воздушная зоология, ожидающая, чтобы её открыли!
