— Не в твоем положении ставить условия. Но я согласен. Как тебя зовут — не спрашиваю. Все равно, надгробный памятник ставить не будем. Есть вопрос: откуда ты знаешь, что я майор и вообще, кто навел на нас? Это ведь не случайная встреча?
— Ты прав. Возможно, Господь отсчитывает последние минуты наших жизней. Если твоей — то эти знания тебе не пригодятся… Если моей — тем более, переживать нечего. Поэтому отвечу на твой вопрос, майор Андреев Сергей Сергеевич. «Крыса» у вас штабная завелась. Точнее, «крот». Кто — не знаю… В общем — хватит сопли на кулак наматывать. Сыграем по-взрослому, в ножички, без пукалок?
— Легко. Тем более, что это последняя просьба осужденного на смерть.
…Легкий шорох заставил его встрепенуться: «Кто? Да, собственно неважно. Здесь, куда ни кинь гранату — везде враги. Так что, еще повоюем. Хоть сейчас воевать мне не с руки, точнее не с ноги. Бедро, по-прежнему, чертовски болит», — Сергей перевернулся на живот и прислушался. Тихо, как в могиле, но ощущение присутствия тех, кто может ампутировать тебе уши, вместе с головой, оставалось. Боковым зрением, он заметил справа какое-то движение. «Не шустри, Андреев. Спокойно. Прикинь, сколько их и где. А то, не ровен час, попадешь под перекрестный огонь. Расстреляют в упор со всех сторон, и поминай, как звали. Вякнуть не успеешь». Снова, смутные, призрачные тени скользнули за соседние развалины. «Черт, ничего не разберешь. Темнота — друг нападающих. Придется действовать на авось. Впрочем, как и в большинстве случаев». Сергей поднял обломок кирпича и бросил его в сторону. Реакция крадущихся фантомов оказалась, очень, даже, неплохой. Застрекотали автоматы. Свинец защелкал по камням именно в том месте, куда упал кирпич. «Неплохо, — констатировал Сергей, — но спецы так не работают. Им, по крайней мере, не надо объяснять неписаные правила войны: от одной спички могут прикурить только двое. Третий — легкая мишень для снайпера. Не кучковаться всем в одном месте. В отдельную цель сложнее попасть, чем в толпу. А уж тем более, смертельно опасно стрелять с одного места». Трех-четырех секунд хватило майору, чтобы сорвать с гранаты чеку и забросить ее туда, откуда раздались выстрелы. Следом полетела вторая. Оглушительные взрывы и последовавшие за ними крики и стоны разорвали ночную тишину. Когда шум камнепада и визг осколков затих, Сергей услышал слабые звуки, напоминающие горловое клокотание, вперемежку с хрипами. «Значит, кто-то еще жив. Пойду брать интервью. Если, конечно, успею. А успеть желательно. Даже очень». Андреев пополз в направлении неприятельских позиций. По мере приближения, он все явственнее понимал, что впереди его ждет только разочарование.
Четыре развороченных взрывом тела были разбросаны в радиусе десяти метров. Пятый член команды, прислонившись к полуразрушенной стене, судорожно дышал, булькая кровью. Одной рукой придерживал вываливающиеся из вспоротого живота внутренности, другой — пытался нащупать автомат. Его глаза, не мигая, смотрели на Сергея. В них не было ничего, кроме животного страха и боли.
— Да, не повезло тебе. Лучше уж сразу, как они… Ты кто, боец? Откуда?… — спросил майор по-испански.
Взгляд боевика затуманился. Он пустил еще одну порцию кровавых пузырей, дернулся и затих.
«Что такое не везет и, как с ним бороться… Впрочем, раздумывать сейчас некогда. Наверняка, взрывы слышны были далеко. Скоро сюда прибудет „кавалерия“. Надо „лечь на дно“, хотя бы до утра. Здесь не будут долго искать. Скорее всего, бросятся за мной в погоню». Андреев осмотрелся. Недалеко у стены, в полу зияла черным провалом узкая щель. Сергей подполз к ней, посветил фонариком. «Похоже на какой то подвал. Что ж, на дно, так на дно». Он протиснулся внутрь. От стен веяло сыростью. Сильно воняло плесенью и еще очень знакомым, неприятным сладковато-приторным запахом разлагающегося мяса. «Наверное, крыса сдохла…». Майор отсел подальше от лаза и вернулся к своим мыслям…
Сверкнули ножи, и начался молчаливый хоровод двух псов войны. Никто из бойцов не решался сделать первый выпад. Малейшая ошибка грозила молниеносной контратакой, неминуемый результат которой — смерть. Пошла игра на нервах. Оба знали, что настоящая, боевая схватка отличается от киношно-показушной своей скоротечностью. Два-три удара и все — «сливай воду». Или пан, или пропал. Эффектов, с «открытием второго дыхания», после получасового избиения, не предусмотрено.
— Что ж ты, Сергей Сергеич? Прямо, как молодая жена перед брачным ложем. Чего стесняешься? Вот он я, бери. Весь перед тобой.
— Не переживай. Скоро будешь подо мной.
— Батюшки святы, какие мы грозные. Давно ли ты ножичек научился в руках держать? А то ведь могу преподать пару уроков. Практически бесплатно. Всего лишь за твою жизнь.
— Нет. Жизнь мне дорога, как сбывшаяся мечта. А мечту нельзя убить. Поэтому, результат нашей «дружеской» встречи уже определен свыше. Неожиданно, Сергей наступил на что-то скользкое. Не удержав равновесия, он упал на спину.
В ту же секунду, враг одним прыжком набросился на майора. Андреев успел перекатиться в сторону. Нож врага вошел в мягкую почву по самую рукоять. Нога Сергея, обутая в тяжелый армейский ботинок, глухо и мощно врезалась под ребра наемника. У того перехватило дыхание. Не медля, майор перескочил на спину поверженному. Широкой ладонью схватил его за лицо и поднес нож к горлу.
— Ну, вот и все, друг. Game over. Я же сказал, что скоро ты будешь подо мной. И это получилось даже быстрее, чем я думал. Если тебя ждут праотцы — отправляйся к ним. Счастливого пути, извини, не желаю.
Лезвие, отточенного, как бритва, ножа рассекло противнику шею от уха до уха. Он не успел издать ни звука.
— Мельник! Ты где? Уходим, — Сергей вытер окровавленные руки о траву, — Возвращаемся к ребятам. Через полтора часа связь с «базой». А нам еще надо выйти в контрольную точку.
Сергей не испытывал ни малейшего угрызения совести: «На войне, как на войне. Здесь либо — ты, либо — тебя. Да и за ребят поквитался».
Перепрыгивая через поваленные деревья, тесаками проделывая путь в зеленых зарослях, через десять минут, они с Мельником прибыли на место.
— Ну, как вы тут, «субчики-голубчики»? Не соскучились?
— Командир, ну нельзя же так. Бросил нас, можно сказать на произвол судьбы. Оставил одних в лесу. Мы плакали, плакали. Аукали, аукали. Никто не отзывается. Никто не хочет прийти на помощь бедным, заблудившимся сироткам… Как прошло, майор?
— У нас — все в ажуре. Даже лучше. «Мне отмщение аз воздам!» А что у вас?
