Пока он рассчитывался с шофером, появился носильщик в форменной красной куртке с тележкой, на которой покатил багаж Аллена.
Несколько минут ушло на формальности, затем Аллен получил ключ от номера.
— Полчаса вам хватит? — спросил Росовски.
— Конечно.
— Я буду вас ждать здесь. Если не возражаете, пообедаем вместе.
Аллен кивнул и двинулся к лифту.
Через сорок минут Аллен в твидовом пиджаке и в рубашке без галстука появился внизу. Очень худой, с черной, без единого седого волоска, шевелюрой, он выглядел моложе своих сорока пяти лет. Росовски, которому в этом году минуло пятьдесят три, подумал, что никогда не рискнул бы опоздать на десять минут и сделать вид, будто не заметил этого.
— Мы можем пообедать, не выходя из гостиницы. На выбор — китайская, французская и японская кухня. Я бы…
— Разумеется, японская. Китайскую еду я знаю лучше гостиничных поваров. Французская кухня, как ее здесь представляют, ничем не отличается от стандартной американской.
— Прошу.
Аллен двинулся вперед. Росовски на секунду задержался у выставленных в вестибюле произведений кондитеров отеля. Торт в форме Эйфелевой башни в самом деле заслуживал внимания. «Японцы так часто вспоминают об Эйфелевой башне, — подумал Росовски, — чтобы иметь возможность лишний раз сообщить, что Токийская телевизионная башня выше на несколько метров».
— Пожалуйста, направо.
Наблюдая за Алленом, который не мог оторваться от жаренных в масле креветок, — здесь неплохо готовили тэмпура, — Росовски пытался понять этого человека, которому придется подчиняться. Вчера его пригласил к себе резидент, бодрый и подтянутый, как всегда после бани с массажем удовольствие, которое резидент позволял себе не чаще двух раз в неделю.
— Джек, вам придется поехать в Нарита встречать нашего гостя Эдварда Аллена. Он приезжает сюда с поручением особой важности. Он японского не знает, в Токио первый раз. Естественно, ему нужна помощь.
— Каков характер задания?
— Аллен сам скажет все, что необходимо… — Резидент произнес это с каменным выражением лица.
Росовски не понял, то ли резидент просто не знал, о чем идет речь, то ли не хотел снисходить до дел, которые казались ему незначительными.
— Здесь довольно мило. — Аллен обвел глазами комнату. Они сидели за подковообразным столом, в центре была небольшая жаровня, и повар жарил нарезанную кусочками рыбу, овощи, грибы и раскладывал по тарелкам. Японская кухня проста, но вкусна.
Росовски определенно не нравилась его манера безапелляционно судить обо всем. Когда Росовски при выходе из ресторана заплатил за обоих, Аллен приятно улыбнулся.
— Вы, вероятно, устали? — начал Росовски. — Все-таки такой длительный перелет…
— Да, я пойду спать, — сказал Аллен. — Заезжайте за мной завтра в восемь. Поедем в посольство. Спокойной ночи.
Он повернулся и пошел к лифту.
Выезжая со стоянки, Росовски вздохнул. За тридцать лет работы в Центральном разведывательном управлении США он перевидал разных начальников. В молодости он относился спокойнее к странностям своих шефов, с возрастом стал более раздражительным. Аллен вызывал в нем только отрицательные эмоции. Росовски и сам не мог понять причину внезапной неприязни.
Самолет австралийской авиакомпании приближался к Токио. Пассажиры надели пиджаки, собрали ручную кладь — портфели, сумки, свертки.
Стюардесса склонилась над креслом в самом хвосте салона:
— Не нужна ли вам помощь в заполнении таможенной декларации?
Молодой человек, по виду японец, покачал головой. Стюардесса нашла, что для азиата у него приятное, хотя и не слишком выразительное лицо.
Она прошла дальше. Рейс был неудачный: у одного пассажира случился сердечный приступ, некоторое время пилот даже обсуждал с землей вопрос о вынужденной посадке. Пожилой женщине стало плохо на взлете, у маленького мальчика разболелись зубы, и он плакал. Этот молодой человек с приятным лицом сидел спокойно, изредка посматривая в иллюминатор. Стюардесса решила, что он служащий какой-нибудь торговой фирмы и в Австралии был в командировке.
Проводив взглядом стюардессу с длинными белокурыми волосами, он вытащил паспорт и, сверяясь с ним, заполнил декларацию. Судя по паспорту, он был гражданином Сингапура. Мысль лететь из Канберры принадлежала его шефу. Въездная виза была выдана японским посольством в Канберре. «Срок пребывания десять дней… Может быть использована в течение месяца со времени выдачи». Дата… Печать… Подпись.
Самолет прилетел поздно ночью. В гигантском аэропорту было очень тихо. Туристы гоготали на весь зал.
Он приметил, с какой неприязнью посмотрел на австралийских туристов иммиграционный инспектор, прикрепляя к его паспорту въездную карточку. Таможенник у стойки с надписью «Для иностранцев» не заинтересовался им, бросив равнодушный взгляд на его аккуратный чемоданчик.
Он вышел в стеклянную дверь, но не сел сразу в такси, а поставил чемоданчик на асфальт и стал наблюдать. К выходившим пассажирам одна за другой подкатывали машины. Потом, словно что-то решив, он подхватил чемоданчик и сел в очередную машину. Судя по надписи, такси принадлежало самому водителю.
Таксист, ничего не спросив, отъехал от стоянки и только тогда, найдя в зеркале заднего обзора лицо пассажира, улыбнулся:
— Здравствуй, Ватанабэ-кун. Долетел нормально?
— Да, все в порядке, — небрежно кивнул пассажир. — Спасибо, Морита-кун.
Таксист вытащил из внутреннего кармана пиджака длинный белый конверт и через плечо протянул пассажиру:
— Здесь билет до Саппоро и деньги. Я отвезу тебя прямо в Ханэда, до самолета не так уж много времени.
— Есть какие-нибудь дополнительные инструкции? — поинтересовался Ватанабэ.
— Пожалуй, нет, — неторопливо ответил таксист, — мы сворачиваем здесь операции. Токийское полицейское управление в последнее время слишком уж активничает, поэтому надо расширить связи с нашими партнерами по всей стране. Сакаи, с которым ты встретишься в Саппоро, контролирует не только остров Хоккайдо, но и весь север Хонсю. С открытием новой курьерской линии Бангкок — Токио нам понадобится много покупателей, не так ли?
Пассажир согласно кивнул.
— В этом году в «золотом треугольнике» соберут колоссальный урожай. Товар уже готов. Причем хорошего качества — «999», «Два дракона», «Олень и петух».
— Японцы предпочитают слабые наркотики, амфетамины. Адская смесь, вроде кхай, который делают из морфия, дросса — субстрата опиума и аспирина, здесь не пойдет.
