Аврора сбегала за зарядкой. Увы! Розетка была, а электричества не было! Загадок становилось всё больше.
Девочка вышла в коридор. В торце этого коридора виднелось какое-то помещение без двери, именно оттуда тусклый свет освещал коридор. И оттуда доносились какие-то звуки. Лукреция могла быть только там, и Аврора решила, что надо кое-что у неё выяснить, несмотря на неприветливость женщины.
Помещение было кухней. Но какой! Такие кухни Аврора видела только на картинках в книжках или в кино про старину. Весь угол занимала огромная печка, топка которой была открыта, и Лукреция как раз подбрасывала в неё полено. Из печки вылетел целый сноп искр, но все они погасли, упав на железный лист, прибитый на полу, около печки. Сверху печка была прикрыта чугунной плитой, а на ней шипели и плевались кипятком и маслом закопчённые кастрюли и сковородки. На столе посредине кухни лежали продукты, доски, ножи. Здесь готовился обед. Не было видно холодильника, раковины, не говоря уже о различной кухонной технике. Зато в углу стояла бочка с водой, а на табуретке — таз с грязной посудой.
Лукреция захлопнула дверку печи, распрямилась, засунула испачканные сажей руки под фартук и вопросила:
— Чего пожаловали, барышня? Проголодались? Обеда ещё нет, могу пока предложить хлеб с молоком.
Аврора отрицательно помотала головой, после дорожной болтанки о пище она пока не могла и подумать.
— Можно вас о чём-то спросить?
— Смотря о чём. То есть, спросить-то можно, да только не всегда нужно, — глубокомысленно и непонятно ответила Лукреция.
— Скажите, здесь есть электричество?
Женщина, казалось, вздохнула с облегчением. Она боялась другого вопроса.
— А зачем вам, барышня? Вроде, сейчас день, всё и так видно.
— Мне надо телефон зарядить. И планшет.
— Ишь ты! Раньше ружья заряжали, а сейчас телефоны! И зачем вам здесь телефон? Я в этом не разбираюсь, но слыхала, что нет от него толка в нашей глуши.
— На него можно фотографировать. А на планшете у меня книги.
— Чего только не придумают! Чудеса, да и только! Телефоном фотографируют! Да и что здесь фотографировать? Выбросьте это из головы, барышня! Место это… такое. Не надо ничего здесь делать лишнего. А насчёт электричества, так это к вечеру ваш папаша включит генератор, вот и будет у вас свет. А днём нечего горючее переводить!
— Какое — такое место? — заинтересовалась Аврора.
— Уж такое! Сказано мне молчать, вот и молчу. А папаша ваш зря вас сюда привёз! Не место дитю здесь!
— Госпожа Лукреция! Можно я вас попрошу: зовите меня по имени, а не барышней. Меня зовут Аврора. И на ты, мне ведь только десять лет.
Лукреция взглянула на Аврору и неожиданно улыбнулась.
— Тогда уж и ты меня зови просто Лукрецией, без «госпожи». Какая я госпожа, простая баба деревенская! И вот что ещё. Чего я скажу — слушаться! Если хочешь целой и невредимой остаться.
— Ладно.
Авроре очень хотелось расспросить, что же ей угрожает в этом «таком» месте, но она решила не раздражать Лукрецию, а узнать всё постепенно. Здесь была тайна, а тайна всегда влечёт к себе.
— А сейчас, ступайте, барышня… ступай Аврора отсюда, а то испачкаешь своё городское нарядное платьице в золе, да в саже, мне же потом стирать.
Аврора покинула кухню и вернулась в свою комнату. Надо было организовывать жизнь на новом месте. Аврора достала пауэрбанк и подсоединила к нему телефон. Хорошо, что она захватила его с собой. А вечером папа включит этот самый генератор, и всё будет в порядке. Потом она сняла с себя платье, в котором приехала. Шкафа не было, и она повесила платье на спинку стула. А сама переоделась в джинсы и футболку, которые, по её мнению, больше подходили к теперешней обстановке. Потом Аврора немного поглядела в окно, где виднелся силуэт дома на фоне хмурого неба. Дом как дом. Серое двухэтажное здание с башенкой, прилепившейся сбоку. Высокая крыша, узкие окна. Ничего особенного. В городе, где жила Аврора, были дома в сто раз красивее этого. Но господину Му приглянулся именно этот дом, находящийся в несусветной глуши, и вот теперь отец Авроры должен превратить его в уютный красивый особняк для того, чтобы господин Му мог принимать в нём своих друзей. Папа сумеет! Аврора верила — всё получится, у них появятся деньги, маму вылечат, и они снова заживут той прекрасной жизнью, которая была у них совсем недавно.
Тут Аврора увидела отца и господина Му, направляющихся от особняка к их домику. Она выскочила в коридор и услышала конец разговора.
— Мы обо всём договорились. Автобус с рабочими прибудет завтра утром. Прошу обеспечить им фронт работ. Все расходы в разумных пределах будут оплачены. Держите меня в курсе дела. Я, в свою очередь, периодически буду контролировать ход работ. Желаю успеха.
После этих слов раздался звук отъезжающего автомобиля.
Через минуту папа уже сидел на диванчике рядом с Авророй.
— Я вижу, ты уже обживаешься на новом месте. Молодец, дочка. Я думаю, всё будет хорошо. Работа, я уверен, будет выполнена в срок. Ничего сложного. Возможно в доме от сырости присутствуют споры грибка, вот они-то и портят всё. Сделаем анализ, обработаем фунгицидом, вот и решение проблемы. Ну а сейчас, я немного поработаю с документами, потом пообедаем, и отдыхать! Да, Аврора, вот что. Пообещай мне, дочка, что не будешь гулять по саду и, особенно, заходить в большой дом. Сад сильно зарос, там могут быть ядовитые растения, да и змей, говорят, здесь видели. В особняке тоже сейчас небезопасно, всюду строительные леса, инструменты, можешь пораниться. А мне сейчас надо, чтобы с тобой всё было хорошо. В этом твоя помощь. Понимаешь?
Аврора кивнула. Жизнь на новом месте рисовалась скучной и неинтересной. Остаётся только тайна… Если только она действительно есть.
6. К чему приводит непослушание
Целая неделя прошла с того дня, когда Аврора впервые оказалась в этом месте, отгороженном от всего мира высокой чугунной оградой. И это было поистине необычное место. Во-первых, вся территория заросла непроходимым бурьяном. Снаружи ограды росла только самая обычная трава, а здесь было прямо какое-то буйство зарослей, почти как в джунглях. Во-вторых, здесь всегда была плохая погода. Ну нет, не совсем плохая но и не такая, какой положено быть летом. Солнце почти не показывалось из-за туч, если случался дождь, то это был не весёлый летний ливень или даже гроза, а скучный, моросящий, холодный дождичек, как будто на дворе стояла поздняя осень. От этого Авроре было грустно, и грусть её
