Мы с Реном стояли на верхней ступеньке винтовой лестницы. Несколько секунд я пристально всматривалась в темный провал. Убедившись, что другого пути нет, я подняла факел повыше и стала спускаться вниз. Через какое-то время у нас за спиной раздался тихий щелчок, потом шорох — и дверь закрылась, оставив нас в подземелье.
— Ну вот, прекрасно. Ладно, беспокоиться о том, как выбраться наружу, будем позже.
Рен только посмотрел на меня и потерся головой о мою ногу. Я почесала ему загривок, и мы продолжили спускаться. Рен шел с внешней стороны лестницы, так что мне приходилось всем телом прижиматься к стене. Вообще-то я никогда не боялась высоты, но тайный проход под землей плюс узкие ступени, плюс темная пропасть под ногами, плюс отсутствие перил могли нагнать страху на кого угодно. Так что я была очень благодарна Рену за то, что он занял опасную сторону.
Мы спускались так долго, что у меня рука устала нести факел. Я переложила его в другую руку, стараясь не капнуть горячим маслом на Рена. Когда мы наконец добрались до пыльного дна, перед нами открылся еще один черный проход. Мы вошли в него и вскоре очутились перед развилкой, от которой в разные стороны отходили два совершенно одинаковых черных туннеля. Я застонала.
— Фантастика! Лабиринт. Ну, и куда идти?
Рен вошел в один коридор и принюхался. Затем перешел во второй, поднял голову и снова втянул в себя воздух. После этого он вернулся в первый туннель и уверенно зашагал вперед. Я на всякий случай тоже потянула носом, пытаясь выяснить, что там учуял Рен, но почувствовала только резкий и неприятный сернистый запах. Он заполнял всю пещеру, усиливаясь с каждым поворотом.
Мы продолжали идти в темноте по петляющему лабиринту. Факел бросал трепещущие отсветы на стены, порождая жутковатые тени, танцевавшие в зловещих кругах тусклого света. Мы все шли и шли через бесконечный лабиринт, похожий на склеп, и по пути нам то и дело встречались все новые и новые ответвления в стороны. И каждый раз Рен останавливался, тщательно обнюхивал проходы и выбирал тот, который, как ему казалось, вел в нужном направлении.
Мы как раз подошли к очередной развилке, как вдруг жуткий звук сотряс пустоту туннелей. Загрохотал металл, и железная решетка с остроконечными прутьями обрушилась на пол за моей спиной. Я в панике обернулась и завизжала от страха. Значит, мы оказались не просто в древнем темном лабиринте, но в древнем темном лабиринте с ловушками!
Рен подошел ко мне и остановился так близко, что я могла положить руку ему на шею. Я зарылась пальцами в его шерсть и крепко сжала ее в кулаке, чтобы успокоиться. Еще через три поворота я услышала тихое жужжание, доносившееся из какого-то коридора впереди. Чем ближе мы подходили, тем сильнее становилось жужжание.
Завернув за угол. Рен остановился и посмотрел вперед. Шерсть у него встала дыбом и стала потрескивать под моими пальцами, как перед грозой. Я подняла факел, чтобы понять, почему мы вдруг остановились — и еще крепче вцепилась в Рена. Меня забила дрожь.
Коридор перед нами шевелился. Огромные черные жуки, каждый размером с бейсбольный мяч, лениво карабкались друг другу на спины, преграждая проход. Казалось, какая-то невидимая сила не позволяла им выйти из своего коридора и хлынуть на нас.
— Р-рен… Ты уверен, что там надо туда? В-вон тот проход выглядит гораздо лучше.
Рен сделал шаг в сторону туннеля. Я с запинкой последовала за ним. Теперь я могла лучше разглядеть жуков: у них были блестящие черные панцири, по шесть волосатых лапок, дрожащие сяжки на головах и тяжелые, выступающие вперед жвала, щелкавшие, словно ножницы. Некоторые насекомые с треском раскрывали свои тяжелые черные надкрылки и с низким жужжанием перелетали от стены к стене. Другие с отвратительным шорохом сучили лапками по потолку.
Я посмотрела на Рена и судорожно сглотнула, увидев, что он твердо шагнул вперед. Тигр обернулся и молча посмотрел на меня.
— Хорошо, Рен, я это сделаю. Но это правда, правда-преправда до смерти меня путает. Поэтому я понесусь бегом, быстрее визга, и не жди, что я буду тебя ждать!
Я отошла на несколько шагов назад, крепче сжала в руке факел и понеслась. О, как я бежала — зажмурив глаза в щелочки, крепко стиснув губы и с отчаянным горловым визгом. Я мчалась с такой бешеной скоростью, что пару раз чуть не полетела вверх тормашками, наступив подошвой сразу на несколько жуков и растоптав их в лепешку. Жуткая картина мелькнула у меня в сознании: я падаю лицом вниз прямо в это копошащееся месиво. «Нет, уж лучше буду смотреть, куда несусь!»
Мне казалось, что я бегу по гигантскому ковру упаковочной пленки с пузырьками и на каждом шагу лопаю по несколько гигантских сочных шариков. Жуки взрывались, как пакетики с кетчупом, разбрызгивая зеленую слизь. Понятное дело, такое событие не могло пройти незамеченным для остальных жуков. Некоторые из них взлетали и, покружив, садились мне на джинсы, футболку и в волосы. Я судорожно стряхивала их свободной рукой, и они несколько раз цапнули меня своими жвалами.
Добежав, наконец, до конца комнаты, я стала трястись как безумная, пытаясь сбросить мерзких попутчиков. Если бы это было так просто! Мне все-таки пришлось поднять руку и силой отдирать от себя жуков, не желавших покидать насиженные места, в том числе одного наглеца, вцепившегося в хвост моих волос. Затем я отскребла о стену подошвы ботинок и огляделась в поисках Рена.
Он вихрем пронесся через жужжащий туннель, огромным прыжком приземлился возле меня и яростно встряхнулся. Несколько неуков все еще цеплялись за его шерсть, и мне пришлось спихивать их рукояткой факела. Один из них с такой силой укусил Рена за ухо, что пошла кровь. Меня, к счастью, никто так сильно не цапнул.
— Вот видишь, как удобно носить одежду, Рен. Твари кусают тебя за ткань, а не за кожу. Бедняжка тигр! Тебе пришлось давить жуков голыми лапами, фу! Я-то хоть в ботинках.
Рен по очереди отряхнул лапы, а я помогла ему вытащить раздавленные трупики, застрявшие между пальцами. В последний раз передернувшись, я поспешила вперед, чтобы поскорее подальше уйти от этого отвратительного места.
Примерно через десять поворотов я наступила на камень, который ушел вниз под моей ногой. Замерев на месте, я стала ждать, когда сработает очередная ловушка. Ждать пришлось недолго — стены задрожали, и из них выдвинулись металлические панели, с обеих сторон усеянные грозными металлическими шипами. Я снова застонала. Мало того, что из стен торчали острые колючки, так еще вся ловушка оказалась вымазана каким-то липким черным маслом, сочившимся из каменных отверстий в полу!
Рен снова превратился в человека.
