— Мои домашние (она помнила, что так называют здесь домовых) приготовят вам дом, — бесстрастно сказала девушка. — Есть какие-то пожелания? Многого предложить не могу. Например, комфорта.
— Нам бы дом, вблизи которого есть строение наподобие сарая, — заторопился Аэрон. — Чтобы держать там арестованного до выяснения положения дел.
— Хорошо. Я объясню домашним, чего желают… гости. В сущности, уже сейчас могу показать один дом — рядом со своим.
— Леди Селена, вы забыли кое-что. Раз мы теперь придерживаемся дипломатических отношений, не могли бы вы вернуть мне… — Аэрон замялся. — Вернуть мне изъятые у меня вещи?
— Мика.
Мальчишка осторожно подошёл к эльфу и протянул сложенные горстью ладони, с которых Аэрон и взял оружие и артефакты. Причём, взяв, он нахмурился. Не сразу сообразив, в чём дело, девушка слегка улыбнулась: кажется, Коннор снял с артефактов силы… Траян тем временем подошёл к Джарри, который с трудом сел и довольно безразлично наблюдал за происходящим. Кажется, Траян хотел ударить его, но, словно вспомнив, оглянулся на острый взгляд Селены и только недовольно проворчал:
— Вставай!
Первым бросился к Джарри Коннор. За ним — остальные трое детей. А Селена бросила вампиру:
— Пусть они помогут ему подняться. Он был добр с детьми.
Пока Траян вежливо смотрел на неё, произносящую эту фразу, Коннор, насколько она успела заметить, на пару секунд приложил ладонь к спине мага — и тот поднялся сам.
Вскоре они пошли по деревне процессией: впереди — Селена с детьми, позади — военные полицейские, между которыми плёлся Джарри.
Девушка держала за руку покорно шедшего рядом с ней Коннора. Держала крепко.
"Но ведь ты жив! Значит, преступления не было!"
"Он всего лишь попадёт в тюрьму, потому что доказать, что из-за него я погиб, у них не получится!"
"Откуда ты знаешь, что нельзя доказать его вины?"
"Моего тела нет. Не найдено. А это очень важно. Джарри могут судить лишь потому, что из-за него я попал к машинам-демонам".
"А если он скажет про тебя?"
От неожиданности Коннор посмотрел ей в лицо.
"Джарри не такой. Он не скажет".
"И ты позволишь, чтобы он оставался в тюрьме? Чтобы с ним обращались так, как эти… эти… Даже не знаю, как их назвать!"
"Селена, ты многого не понимаешь, потому что не знаешь. Если я попаду к ним в руки, они сделают из меня… Джарри знает. Поэтому он молчит и будет молчать".
Но, мысленно высказав это, Коннор угрюмо насупился и стал смотреть вперёд.
Между тем они прошли "лётку", дошли до дома, откуда высунулись поглазеть на них двенадцать детей, которым Коннор велел не выходить — и они повиновались. Хоть что-то — вздохнула девушка. Если мальчишка будет помогать, с таким неожиданно большим количеством детей она справится. Наверное.
— Вот этот дом, — сухо сказала Селена, кивком показывая на соседний, через свой дом, тоже двухэтажный. — За ним есть небольшой пристрой в виде сарая. Довольно крепкий. Я пришлю домашних, чтобы они помогли привести дом в жилое состояние.
Через минуту они все смотрели, как Джарри втолкнули в сарай и заперли. После чего военные полицейские извинились перед хозяйкой деревни и вошли в дом — осмотреть его. А Селена с детьми, чувствуя больно вздрагивающее сердце, пошла к своему дому.
Гномы-домовые нагрели к их приходу несколько баков воды. Вновь прибывших детей Селене пришлось мыть собственноручно. Коннор и в самом деле помог. Он просто приказным тоном говорил:
— Мирт, быстро в ванную.
И Мирт спокойно входил к девушке и был покорным, как овечка. Выставив очередного отмытого и одетого в чистое, Селена снова слышала властный голос мальчишки — и в ванную комнату входил следующий или следующая.
Она как-то быстро потеряла им счёт и чисто машинально мыла каждого, вытирала и выставляла… И потом, когда пауза затянулась, она решила, что вымыла всех и что теперь есть время подумать о себе. Или о ком-то другом… Перед глазами мягко оформилась картинка: вампир вталкивает в сарай Джарри. Тот медлит на пороге — секунду, голова его чуть поворачивается… Дверь резко захлопывается… Селена вздрогнула от пригрезившегося звука, медленно закрыла дверь ванной комнаты и встала лицом к стене. Он хотел обернуться — увидеть её… Лицо мгновенно нагрелось, а к глазам подступили слёзы. Ткнувшись лбом в стену, девушка скривилась от плача. Уже вздрагивая всем телом, она напрасно хлопала ресницами, машинально пытаясь удержать слёзы, но не чувствуя их, уже льющихся, и твердила себе: "Успокойся! Ты должна быть железной леди, а не размазнёй! Кто же виноват, что такая ситуация? Тупик. Что будет хорошо для Джарри, будет плохо для Коннора. Что хорошо для Коннора…" А в памяти снова — другое: тёплые, сильные ладони Джарри на её плечах, он вглядывается в её глаза — улыбается… Шмыгая носом и чувствуя, как катятся слёзы, девушка думала только об одном: "Я настолько невезучая, что не смогла от этой невезучести избавиться даже здесь, в совершенно другом мире! Как будто перетащила её следом за собой сюда… Ну почему?! Почему я такая невезучая?!"
— Ты переживаешь из-за Джарри?
Девушка резко застыла, пытаясь немедленно привести в нормальное положение искривлённый плачем рот. Только вот губы не подчинялись… Вот как. Не сообразила, что только что командовавший детьми мальчишка придёт последним… Она сжала кулаки и надменно дёрнула подбородком. Он ребёнок. Не поймёт. Поэтому…
— Да. Переживаю. — Она сказала это стене — медленно. Вразбивку. И добавила: — Я привыкла к нему. — А про себя закончила: "И даже не подумала, что можно влюбиться за какие-то несколько часов. Влюбиться так, что, скажи: "Пойди и убей этих двоих!", сделаю сразу, если точно буду знать, что на пользу". — Коннор, почему Джарри придумал себе такое наказание — стать троллем?
— Ты правда не местная?
— Я из мира, где есть только люди. Там нет вампиров, нет оборотней или эльфов.
— Полгода… Тролль — самое презренное здесь существо после оборотней, — задумчиво сказал мальчик. — Эльфы и вампиры — господа. Люди — после них, ступенью ниже. Только маги, самые сильные, могут быть ближе к господам.
— Странная раскладка, — прошептала Селена и, наугад дотянувшись до полотенца, взяла его промокнуть лицо. — Иди сюда. Тебе повезло. Ещё два бака с тёплой водой есть.
Она ожидала, что и он безапелляционно скажет: "В трусах!", но мальчишка подошёл ближе и негромко сказал:
— Только не спрашивай ни о чём. Обещаешь?
— Обещаю.
Она сказала это спокойно, предполагая увидеть на его теле синяки или порезы, как у других детей из его команды.
