— В первую очередь нам необходимо узнать: какие культуры приживутся в этом поле и приживётся ли что-то вообще. В зависимости от результата наши командиры примут решение о судьбе этого пограничного участка, — он осмотрел доспехи подруг, — в этом снаряжении вы работать не сможете. Вон там стоит сундук, примерьте оттуда вещи.
Девушки подошли к сундуку и начали перебирать одежду. Харс ходил мимо них, мешая им переодеться. Наконец он склонился над мешками с семенами, отвернувшись от них. Лика скинула свои доспехи и спешно натянула мужскую белую рубаху, которая заканчивалась на её коленях и болталась на ней как мешок. Пока она крутилась и осматривала себя, Кима нашла короткое женское платье с приятным зелёным оттенком.
— Как я тебе? — Кима покрутилась перед Ликой.
— Короткое платье… но попу закрывает — уже хорошо! — Лика провела рукой по своей рубахе. — А я тебе как?
Лика завязала подол рубахи, сильно заузив её на себе. Теперь рубаха облегала её тело, подчёркивая его стройность:
— Как Афродита? Ох, побыть мне хотя бы денёк Афродитой… — с надеждой посмотрела Лика в небо.
— И что бы ты сделала? — поинтересовалась Кима.
— Ты и так самая красивая и соблазнительная богиня! — она остановила ладонь на её ягодицах и ущипнула подругу, — и это правда!
VII
Следующие несколько недель жизни в лагере Харса были наполнены работой и трудом. Кима с Ликой пололи траву, пахали землю, носили вёдра с водой из небольшой речки, которая протекала недалеко от лагеря, сеяли семена и берегли поле от вредителей. Подруги просыпались с рассветом и, лишённые сил, засыпали на закате. Несмотря на их старания, Харс подгонял их и делал постоянные замечания, следя за каждым их действием на поле. Разговорчивым и весёлым он был лишь вне работы, а беря в руки плуг, преображался — становился жёстким, дисциплинированным и требовательным.
Мысли о побеге из лагеря, которые в начале навещали и Киму, и Лику, с каждым днём всё больше тускнели — у них не было ни возможности, ни сил. Они жили лишь от заката до рассвета, когда спали и набирались сил, а днём работали, часто не имея времени даже поговорить друг с другом. В один из первых таких вечеров Лика попыталась задушить спящего Харса, но тот спал очень чутко, и всё, что получила девушка в ответ на покушение, — лёгкие побои и голодовку на три дня для неё и Кимы.
Со временем начались проблемы с едой — она кончалась. С тех пор, как в лагере оказались Кима и Лика, союзники Харса ни разу не прислали повозку с провизией. Из-за этого мужчина сначала урезал рацион для девушек, но, наконец осознав неминуемую проблему, в один из дней остановил полевую работу и позвал их на рыбалку.
Наступал вечер, жара к этому времени спала, что облегчало передвижение под открытым небом. Они шагали втроём к реке, держа удочки, вёдра с прикормкой и мешки для пойманной рыбы. Кима с Ликой шли к реке непривычной для них дорогой — воду они набирали недалеко от лагеря, ходя по прямому пути, а сейчас Харс вёл их в обход вдоль деревьев, растущих на возвышенном береге.
Наконец мужчина остановился и показал на тропинку, ведущую вниз к реке. Она начиналась под низкой листвой деревьев, из-за чего неподготовленный путешественник вряд ли бы её нашёл самостоятельно.
— Спускайтесь медленно и осторожно. Не упадите, — Харс приподнял тяжёлую нависшую ветку и пропустил спутниц вперёд.
Подруги не ожидали настолько крутого склона, но спустились достаточно аккуратно, оказавшись в тени многочисленных деревьев.
— Ого, как здесь обставлено! И лавочки со столиком на берегу, и мостик над рекой. А можно искупаться? — Кима неравнодушным взглядом осматривала этот тихий и ухоженный уголок, скрытый от посторонних глаз.
— После рыбалки искупаемся все втроём, а сейчас разбрасывайте прикормку и доставайте червей, — мужчина присел на лавочку и осмотрелся. Это место он подготовил для отдыха и рыбалки за неделю до того дня, когда к нему прислали Киму и Лику, и больше сюда не приходил. Он был доволен, что ему удалось сделать здесь всё, что он задумал изначально, пусть ему и не удавалось здесь побыть из-за работы.
Лика подняла ведро с прикормкой и, скромно взяв щепотку, кинула её подальше от берега. Харс подбежал к ней, ругаясь и возмущаясь:
— Кто же так прикармливает рыбу! Кидай больше! Не жалей! — он выхватил из её рук ведро и большими горстями начал раскидывать прикормку по воде вокруг мостика и подальше от него. — Надеюсь, удочки закидывать умеете? Вас не придётся этому учить?
Кима с Ликой переглянулись и помотали головой:
— Не умеем… Мы сами не ловили рыбу в Фемискире, только видели, как это делали другие.
Харс раздражённо вздохнул и следующие несколько минут потратил на обучение спутниц забрасыванию удочки. Когда они втроём всё-таки приступили к ловле, мужчина с задором обратился к ним:
— Я устраиваю соревнование! Кто из вас двоих наловит больше рыбы, той я разрешаю не помогать мне в лагере с её приготовлением. Она может отдохнуть и потратить время на себя, ну а проигравшая будет выполнять все мои поручения по чистке и жарке рыбы.
Подруги переглянулись. Кима показала Лике язык, а та пригрозила ей кулаком. Обе приняли вызов и начали внимательно следить за своими поплавками.
Время шло, а у девушек рыба то срывалась, то внаглую поедала под водой червей на крючках, о чём горе-рыбаки не сразу догадывались. Ещё и голодные до крови комары атаковали их со всех сторон. Лишь Харс вытаскивал рыбу одну за одной, с усмешкой поглядывая на спутниц и не обращая внимание на насекомых. Когда он наполнил своим уловом два мешка, Кима с Ликой сдались и отложили удочки.
— Ну что, безгрудые, сколько
