Приземлившись и взяв напрокат машину, Питт направился в столицу Канады. Морозило сильнее, чем в холодильнике. Снежное покрывало на земле радовало глаза зеленой вышивкой сосен. «Красивая страна, — подумал Питт, — только зимы чересчур суровые. Послать бы их куда подальше на север — и чтоб больше не возвращались».
Переехав по мосту реку Оттава, он оказался в городишке под названием Халл. Сориентировавшись по карте, он добрался до комплекса высотных зданий, где расположилось несколько правительственных ведомств. Ему предстояло отыскать Министерство охраны окружающей среды.
Охранник у ворот подсказал, какой дом нужен Питту. Дирк припарковал машину на министерской стоянке и вошел. Изучив в холле доску с перечнем учреждений, он поднялся на лифте.
Дежурная дама в возрасте выдавила любезную улыбку:
— Чем могу помочь?
— Моя фамилия Питт. У меня назначена встреча с Эдвардом Поузи.
— Минуточку. — Дама позвонила по телефону и известила начальника о визитере. Положив трубку, она кивнула: — Пожалуйста, пройдите по коридору до самого конца.
В конце коридора прямо у двери Питта встретила премиленькая рыжеволосая секретарша и провела в кабинет Поузи.
Приземистый бородатый человек в очках встал и, перегнувшись через стол, обменялся с Питтом рукопожатиями.
— Рад новой встрече с вами, Дирк. Когда мы виделись-то в последний раз?
— Одиннадцать лет назад, весной восемьдесят девятого.
— Да-да, проект «Жук-скакун». Мы познакомились на конференции, где вы делали доклад о своем открытии нефтяного месторождения возле острова Баффинова Земля.
— Эд, мне нужна помощь.
Поузи указал на кресло:
— Садитесь, садитесь. Чем конкретно могу помочь?
— Мне нужно от вас разрешение на обследование горнорудных работ, проводимых на острове Кангит.
— Вы имеете в виду предприятие Дорсетта?
Питт кивнул:
— У НУМА есть основания полагать, что тамошняя технология извлечения породы самым губительным образом сказывается на жизни моря вплоть до самой Антарктики.
Поузи раздумчиво посмотрел на гостя:
— Это как-то связано с австралийским круизным лайнером?
— Возможно.
— Но вы что-то подозреваете?
— Мы — да.
— Министерство природных ресурсов — вот куда вам следует обратиться.
— Я так не считаю. Если в вашем государстве порядки примерно такие же, как и в моем, то потребуется постановление парламента, разрешающее проводить обследование на земле, законно арендуемой иностранной компанией. Но я сомневаюсь, что Артур Дорсетт допустит принятие такого постановления.
— Похоже, выхода нет, — заметил Поузи.
— Выход-то как раз есть, — улыбнулся Питт, — при условии, что вы поспособствуете.
Поузи поерзал в кресле:
— Я не имею права позволить вам вертеться вокруг предприятия Дорсетта без веских на то оснований. Никоим образом.
— Но может быть, вы пожелаете воспользоваться моими услугами для выяснения нерестовых привычек ноздреватого лосося?
— Период нереста почти закончился. И потом, я в жизни не слышал про ноздреватого лосося.
— Я тоже не слышал.
— Вам ни за что не удастся одурачить охрану шахты. Дорсетт берет на работу лучших из лучших. Бывших британских офицеров и ветеранов американских войск специального назначения.
— Я не намерен перелезать через ограду. Интересующие меня сведения я смогу получить с помощью приборов, ходя по бухточкам.
— На бирюзовом катере?
— На каяке неопределенного цвета. Местный колорит и все такое.
— Забудьте про каяк. Воды вокруг Кангита коварны. Волны идут прямо из океана.
— Вы говорите так, будто плавать там небезопасно.
— Если море с вами не разделается, — совершенно серьезно сказал Поузи, — то это сделают головорезы Дорсетта.
— Значит, я выберу лодку побольше и прихвачу гарпун потяжелее, — насмешливо ответил Питт.
— Почему вы не хотите попросту посетить предприятие в составе вполне законной группы канадских инженеров-экологов и поднять шум, обнаружив махинации любого сорта?
— Пустая трата времени. — Питт вздохнул. — Штейгер Дорсетта только прекратит работы до тех пор, пока мы не уберемся восвояси. Лучше обследовать шахту тогда, когда молодчики ни о чем не подозревают.
Поузи полюбовался облаками за окном.
— Ладно. Я устрою вам контракт с нашим министерством. Будете обследовать заросли бурых водорослей вокруг острова Кангит. Вам надлежит установить, нет ли ущерба для бурых водорослей от химикатов, попадающих в море через водостоки горнодобывающего предприятия. Как вам такое?
— Благодарю вас от всей души, — сидя, поклонился Питт. — Каков гонорар?
Поузи подхватил шутку:
— Извините, в бюджете на вас денег не выделено. Можете дать мне взятку в виде гамбургера в ближайшей забегаловке.
— Заметано.
— И еще одно. Вы собираетесь действовать в одиночку?
— А вы предлагаете батальон?
Поузи помрачнел:
— Настоятельно советую вам взять в проводники кого-нибудь из местных индейцев. Тогда вы и выглядеть будете как-то поофициальнее. Наше министерство тесно сотрудничает с племенами в борьбе за чистоту лесных угодий. Уполномоченный министерства и местный рыбак не вызовут подозрений у охранников Дорсетта.
— Подходящая кандидатура на примете есть?
— Мейсон Бродмур. Очень сообразительный малый. Я уже имел с ним дело в нескольких экологических проектах.
— Индеец по имени Мейсон Бродмур?
— Он из племени хайда, которое живет на островах Королевы Шарлотты. Большинство хайда приняли английские имена несколько поколений назад. Они прекрасные рыбаки и хорошо знают воды вокруг острова Кангит.
— Бродмур — рыбак?
— В общем-то, нет. Но человек он изобретательный.
— И что же он изобретает?
Поузи привел в порядок бумаги на столе, пристально посмотрел на Питта и сообщил:
— Мейсон Бродмур вырезает тотемные столбы.
Как обычно, ровно в семь часов утра Артур Дорсетт на персональном лифте поднялся на последний этаж небоскреба и устремился в свои роскошные апартаменты — словно бык на арену в Севилье.
Внешность Дорсетта поражала воображение. Проходя в дверной проем, он задевал плечищами о косяки и наклонял голову, чтобы не стукнуться о притолоку. Сильно волосатое тело бугрилось мускулатурой профессионального борца. Светло-рыжая жесткая шевелюра напоминала густые заросли ежевики. Энергичное выражение на загорелом лице подчеркивал здоровый румянец. Взгляд черных глаз, бивший из-под нависших бровей, был неистов. Громадные усы загибались к уголкам губ, которые постоянно извивались, как мурены, обнажая пожелтевшие зубы заядлого курильщика. Ходил магнат вперевалку, при этом плечи у него поднимались и опускались, будто коромысло парового двигателя.
