…Между тем Жак, согласившись с разумными доводами Боба, оставался в «Одиноком доме» с братьями. Ковбой же обещал сделать все возможное и невозможное, чтобы догнать беглеца.
С момента пробуждения прошло не больше четверти часа. Как люди, привыкшие ко всем превратностям опасной жизни на границе, десперадос и Боб собрались очень быстро: поспешно проглотив несколько кусков мяса и запив стаканом вина, они подхватили дорожные сумки и вышли во двор — как раз вовремя, чтобы попрощаться с мисс Кэт Сюлливан, которая, оправившись наконец от вчерашнего потрясения, уже вовсю суетилась по хозяйству.
Четыре лошади по-прежнему стояли в конюшне: они, видимо, томились от вынужденного заточения и производили дьявольский шум, всхрапывая и колотя копытами в перегородки стойла. Полковник, следовательно, ушел пешком. Каким образом и по какой дороге? Вот что не давало покоя весьма заинтригованному этим непонятным обстоятельством Бобу.
Ковбой, назначив самого себя командиром отряда, — еще немного, и его станут именовать «полковником»! — шел впереди, внимательно вглядываясь в снег. Наряду с любопытством Боб испытывал смутную тревогу. Что, если он не сумеет разгадать тайну? Опытный охотник, он пока не мог объяснить себе, как удалось полковнику уйти по свежему насту глубиной в шесть футов. С другой стороны, даже в этой печальной ситуации молодому человеку не терпелось сразиться с противником, не уступающим ему в хитрости и уме.
Итак, ковбой пробирался по траншее, ведущей на конюшню и к погребу, дошел до места, изрытого и истоптанного в схватке Жана со свирепым медведем, осмотрелся и заметил глубокую рытвину шириной примерно в метр. Она вела почти прямо на северо-восток и напоминала обыкновенную канаву, хотя была вырыта не лопатой.
Больше всего это походило на то, как если бы неведомый великан пробивал себе дорогу в снегу, толкая огромное дерево.
Хотя продвигаться по этой рытвине нелегко, она вполне выдерживала вес человека. Ноги провалились по колено, но идти вперед было можно.
Десперадос с Бобом во главе углубились в снежный проход: они чуяли опасность, однако глаза горели от алчности и предвкушения мести.
Пройдя двести метров, задевая плечами откосы канавы, края которой возвышались над их головами, Боб остановился и обернулся к Неду Муру, идущему следом.
— Ты догадался, Нед, кто это прорыл?
— Нет! Я вижу только следы проклятого полковника и твои.
— Но ведь к нам в «Одинокий дом» заходил гость?»
— Гризли!
— Именно, черт побери! Гризли учуял запах людей и животных в «Одиноком доме». По мягкому снегу он добраться не мог. Однако силищи ему не занимать и, поднявшись на задние лапы, передними он стал разрывать наст, а задними откидывать комья.
— Ты прав! — воскликнул десперадо.
— Но это еще не все! — продолжал Боб. — Гризли был убит Жаном, однако я вижу еще след, ведущий от «Одинокого дома».
— Невозможно! Это означало бы, что нас навестил еще один медведь.
— Я точно знаю, что в этих местах бродили два гризли, ведь именно они растерзали наших лошадей на плато Мертвеца. Ничего удивительного, что второй, заждавшись приятеля, в свою очередь отправился к дому по уже прорытой дороге. Вот почему траншея так хорошо утоптана. Гризли прошлись по ней трижды…
— Стало быть, полковник…
— Полковник двинулся за вторым медведем, когда тот уходил прочь… Видишь следы когтей, стертые ногой человека?
— Похоже, так оно и было!
— Ну, пойдем дальше!
В течение примерно получаса им удалось преодолеть всего лишь пятьсот — шестьсот метров, но зато с каждым шагом слой снега становился тоньше.
Начинался подъем, и уже можно было увидеть крышу «Одинокого дома», стоящего в лощине, открытой ветру и почти полностью засыпанной снегом. Таким образом, толщина покрова вокруг усадьбы достигала нескольких метров, тогда как на склонах — всего нескольких дециметров. Жилище Джо Сюлливана оказалось в снежном плену, и выбраться оттуда хитроумному полковнику удалось только благодаря медведям, потрудившимся над изготовлением траншеи.
Боб со своими спутниками очутился у края сосновой рощицы, каким-то чудом выросшей на крутой скале.
С громадным трудом они проделали путь еще в три километра, как вдруг следы полковника исчезли в двухстах шагах от просторной пещеры.
Возле входа в нее горел, весело потрескивая, большой костер, у которого на корточках сидели двое человек готовя себе жаркое. При виде Боба и его спутников они мгновенно вскочили.
— Вот это да! — промолвил Боб, не веря своим глазам. — Мистер Джонатан!
— И Джо Сюлливан, хозяин «Одинокого дома»! — добавил Нед Мур.
Каким образом Джонатан ускользнул от гибели во время разгрома своего дома. — Дурные вести. — Джонатан встревожен. — Двойная охота. — Второй бурый медведь. — В окружении. — Смерть гризли. — Содержимое его желудка. — Изумление Джонатана сменяется яростью. — Гробница полковника Ферфильда.
Хотя нам до сих пор почти не удавалось встретиться с Туссеном Лебефом, это одно из главных действующих лиц нашей правдивой истории, и в подлинности его существования заверил автора один из героев его книги.
В самом деле, Туссен Лебеф жил в Манитобе и оставил о себе столь отвратительное воспоминание, что жене и детям, невинным жертвам его преступлений, пришлось навсегда покинуть родные места.
А теперь расскажем, что произошло с момента его исчезновения вплоть до того, как ошеломленный Боб встретил проходимца в самом сердце Черепаховых гор в компании Джо Сюлливана.
…Читатель помнит, что дом Туссена в Гелл-Гэпе разгромили и сожгли, а сам он, казалось, нашел смерть под развалинами. По крайней мере, так утверждала молва.
В свое время американские газеты подняли большой шум вокруг этого дела, ошибочно возлагая вину на ковбоев, будто бы решивших отплатить Джонатану за грубость и обман при расчете. Даже опубликовали фотографии предполагаемых убийц и их жертвы — как известно, здешние репортеры умеют добывать сведения даже из-под земли. Впрочем, скоро пронесся слух, что Джонатану, вопреки всем предположениям, удалось спастись от верной гибели.
Это стало известно вскоре после пожара, когда приступили к расчистке обломков. Под развалинами обнаружили бронированную дверь, ее удалось вскрыть с большим трудом. Там оказалось убежище с подземным ходом в сад к резервуару с водой; выход был полностью скрыт разросшимся вьюнком.
Отсидевшись до ночи в тайнике, Джонатан под покровом темноты бежал из города в Черепаховые горы, где у него были многочисленные сообщники, промышлявшие контрабандой. Затем Туссен вернулся в Гелл-Гэп под охраной самых отчаянных контрабандистов, чтобы извлечь из укрытия массивный сейф.
