Ускорялась музыка, быстрее становился танец. Грациозно изогнувшись, девушка песчаной львицей припала к полу, стукнув кулачком, и оттолкнулась, глядя на зрителей завораживающими чёрными глазами.
“Смотрите на меня. Желайте меня. Ибо я есть желание. Невозможно меня не хотеть”, - говорило её тело, её лицо, глаза, поза.
Вот она подалась вперёд, зазывно протянула руку, так, словно хотела вытащить поражённого бедуина к себе в танец…
Бухнули табла, срывая ритм, и на “сцену” пробился светловолосый юноша - тоже в простенькой абае. Недолго думая, не обращая внимания на зашипевшую тигрицей девушку, накинул на неё хиджаб и, когда несколько человек, недовольно ворча, встали, пытаясь загородить дорогу, выдохнул:
- Это моя жена!
Зрители тут же расступились перед ним, глядя, как юноша уносит завёрнутую в покрывало, вырывающуюся красавицу.
- Снисходит же на кого-то милость Аллат, - вздохнул начальник стражи, поводя затёкшим плечом.
- Или Вадда, - откликнулся, переводя дыхание, сидящий рядом бедуин.
“Или шайтана”, - подумал хозяин чайханы, уже успевший вкусить все “прелести” брака.
***
- Что ты творишь?!
- А ты? - срывая покрывало, проскрипела темноволосая красавица. - Кто дал тебе право заявлять, что я твоя?! Кто дал тебе право мне приказывать?! Я свободна!
- Свободна-свободна, - сквозь зубы выдохнул Амин. - Пойдём на корабль.
Красавица зашипела и, глянув на юношу, подалась назад, в тень.
Спустя мгновение Амин понял, почему. Из другой тени к нему по-кошачьи крались ещё три. А двое замерли позади, ожидая.
Рука юноши метнулась к поясу, но даже вытащить джамбию он не успел.
Свистнула плеть, и тонкие кожаные ленты сдавили горло, скрутили руки. Амина прижали к стене. Один за нападающих - с закрытым тёмной тканью лицом - обнажил тонкий изогнутый меч.
Из сумрака глянули чарующе прекрасные глаза. Темноволосая красавица наблюдала, как Амин, хрипя, вырывается. Но держали его крепко.
Не спеша, наёмник с мечом приблизился. Размахнулся.
Прокусывая губы, понимая, что всё - конец, юноша дёрнулся, снова встречаясь с красавицей взглядом. Та наблюдала с маской спокойствия на застывшем лице
Амин видел, как блеснул острый кончик меча, отражая лунный свет. А потом - ярче, есь засветился, как волшебный.
И, похоже, так не должно было быть.
“Тень”, вскрикнув, выронила меч, и тут же раздался неприятный скрипучий голос:
- Оставьте его в покое.
Двое, что ждали позади Амина, выдвинулись вперёд, обнажая мечи.
- Оставьте, - повторила красавица, расправляя руки, точно крылья.
И те засветились сгустками пламени.
- Прочь!
Амин опомнился уже на бегу по дороге, кажется, в порт. Тонкая изящная рука крепко держала его, и у Амина отлегло от сердца.
Девушка остановилась вместе с ним. Обернулась.
И проскрипела:
- Я ненавижу тебя.
- Почему? - выдохнул Амин, оглядываясь. Но позади было тихо и вроде бы ничто не горело.
Красавица покачала головой и вскинула на Амина блестящие глаза.
- Я не понимаю… Почему я просто не могу тебя убить? Что в тебе такого, человек, что такого, что мне больно знать, что тебя не будет на свете?
Амин удивлённо смотрел на неё.
- Валид…
- Ты такой же, как все - глупый, слабый, ничтожный. Да, ты добрее некоторых. Да, может быть, умнее. Да, покладистый. Но почему, почему..?! - голос оборвался, и она прижалась к груди опешившего Амина, глотая слёзы. - Я ненавижу тебя, ненавижу за то, что ты привязываешь меня к себе, уже привязал, ты, ничтожный человечишка! Ненавижу за то, что заставляешь меня чувствовать, за то, что возвращаешь сердце. Это больно, о, Создатель, мне так больно! - и, вскинув голову, закричала - нечеловечески, негромко, но пронзительно. Отчаянно и горько, как пойманная в клетку птица. - Я не хочу…
Амин осторожно опустил руку и погладил её по вздрагивающей спине.
Он ничего не понимал.
***
- Отвернись.
Амин, совершенно не представляющий, что делать с плачущей красавицей, послушно повернулся к стене.
Позади вспыхнуло, и тут же знакомый мальчишеский голос недовольно пробурчал:
- Но ты хоть признаёшь, что дурак?
Амин осторожно обернулся. Перед ним стоял Валид в рваной абае, переминаясь с одной босой ноги на другую.
- С какой стати? - вырвалось у сбитого с толку юноши.
Мальчишка, вздохнув и пройдя вперёд, приглашающе оглянулся. А, когда Амин последовал за ним, принялся загибать пальцы:
- В город сегодня потащился - раз. А эта Йяла хоть и на отшибе, но своего шехзаде кто-нибудь да в лицо здесь знает. Притащил с собой невесть кого - ты хоть имя у него до того, как на корабль приволок, спросил? И откуда ты знаешь, что он не наёмный убийца?
- Но…
- Помолчи, Амин, - недовольно оглянулся мальчик. - Серьёзно, прикинуться бедненьким и я могу - и ещё качественней получится. Ты ему в душу не заглядывал.
- Знаешь, Валид, я всё равно не верю, что он наёмник, - фыркнул Амин.
- Потому что ты дурак, - отозвался мальчишка. - И в довершении ты принялся спорить с умным мной и потом снова отправился в город.
- За тобой!
- Неважно, - отмахнулся Валид. - Учись признавать свои ошибки, пока я рядом, о, ничтожный неуч.
Амин с трудом сдержал смешок.
- По-твоему, танцевать в чайхане было умнее?
Мальчик нахмурился, глянул на небо, на ползущую колесницу Вадда и неожиданно выдал:
- Они меня хотели. Все. Они жаждали хотя бы коснуться. Почему ты не хочешь?
- Глупыш, - улыбнулся юноша, потрепав тёмные кудри мальчика.
Валид вскинул на него обиженный взгляд и надул губы.
Какое-то время они молчали, потом мальчик, не выдержав, толкнул Амина локтём и буркнул:
- Ладно, пусть остаётся твой заморыш. Погорячился я - из него убийца сейчас и впрямь… Но ошейник с него не снимай!
- Почему? - опешил Амин. - Ты же всегда…
- Потому, - отрезал Валид. - Снимешь - улеч… уйду!
И, вскинув подбородок, отвернулся. Больше до самого корабля они не разговаривали.
***
В каюте стояла тишина. Валид, сидя на кровати, мрачно поедал заботливо купленный Амином заранее лукум. Причем вид у мальчишки был такой, точно он тщательно искал в каждом кусочке яд, находил и травился назло всему миру.
В противоположном углу, согнувшись в три погибели и по-прежнему стоя на коленях, прижимался лбом к полу мальчик-раб.
Амин, оценив картину, тяжело вздохнул и аккуратно поставил тяжёлый поднос с едой на низенький столик.
- Сегодня к полудню отправляемся - капитан предупредил, - попытался нарушить тишину юноша. - Никому нам в городе больше не нужно?
