– Что ж, не зря говорят, что правда глаза колет… Так вы согласны пойти на корабль добровольно?
– Извините, я ещё не закончил свое дело.
– Понятно… Джон, пожалуйста…
– Я вам все объясню. Вижу, что иного выхода нет. Вы собираетесь меня выслушать?
– Еще одну побасенку? – он резко мотнул головой. – Нет!
– А я ещё не готов уйти отсюда. Тупик… Свенсон взглянул на Хансена, тот повернулся к выходу. Я сказал:
– Ладно, если вы такой упрямый и не хотите даже выслушать меня, зовите своих бульдогов. К счастью, у нас сейчас целых три дипломированных врача. – А это ещё к чему?
– А вот к чему!..
Разные виды оружия выглядят по–разному. Одни кажутся относительно безвредными, другие – уродливыми, некоторые имеют чисто деловой вид, а иные так и бьют в глаза злобностью и свирепостью. «Манлихер–шенауэр» у меня в руке выглядел откровенно свирепым. В свете лампы Колмана вороненый металл отсвечивал зловеще и угрожающе. Чтобы пугать людей, лучше орудия не придумаешь.
– Вы не станете стрелять, – хладнокровно заявил Свенсон.
– Мне надоело болтать. Мне надоело просить, чтобы меня выслушали. Давайте, приятель, тащите своих подручных.
– Вы блефуете, мистер! – разъяренно воскликнул Хансен. – Вы не посмеете!
– Нет уж, слишком многое поставлено на карту. Но вы можете проверить. Не будьте трусами, не прячьтесь за спины своих матросов. Не посылайте их под пули…
– Я щелкнул предохранителем. – Попробуйте сами отобрать его у меня.
– Стойте на месте, Джон, – быстро кинул Свенсон. – Он не шутит.
Похоже, в этом своем чемоданчике с секретным замком вы прячете целый арсенал, горько добавил он.
– Совершенно верно. Пулемет, шестидюймовую морскую пушку и многое другое. Но для таких вот небольших операций годится и небольшой пистолет… Так вы собираетесь меня выслушать?
– Да, собираюсь.
– Отправьте назад Ролингса и Мерфи. Мне вовсе не улыбается, чтобы кто–то ещё об этом узнал. К слову, они, должно быть, промерзли до костей. Свенсон кивнул. Хансен подошел к двери, открыл её, что–то коротко произнес и тут же вернулся. Я положил пистолет на стол, поднял фонарик и сделал несколько шагов. – Подойдите сюда и посмотрите, – сказал я. Они подошли. Оба прошли мимо стола с пистолетом, но даже не взглянули на него. Я остановился над одним из лежащих на полу обгоревших трупов. Свенсон приблизился вплотную, вгляделся повнимательнее. Остатки крови отхлынули у него от лица, какой–то странный звук вырвался из горла.
– Это кольцо, это золотое кольцо… – произнес он – и умолк.
– Значит, про это я не соврал.
– Да, не соврали… Я… Я даже не знаю, что сказать. Мне чертовски…
– Да ладно, сейчас это уже не имеет значения, – грубо прервал я его. Посмотрите сюда. На спину. Извините, мне придется убрать немного угля.
– Шея, – прошептал Свенсон. – Она сломана.
– Вы так считаете?
– Наверно, что–то тяжелое, может, какая–то балка в домике…
Она, должно быть, свалилась…
– Вы видели один из этих домиков. Там нет никаких балок. Посмотрите, здесь не хватает полутора дюймов позвоночника. Если бы что–то очень тяжелое свалилось ему на хребет и сломало его, то этот отломанный кусок остался бы на месте. А его здесь нет. Он просто вырван… Он был застрелен спереди, пуля попала в горло и прошла через шею насквозь. Пуля с мягким концом, это видно по размеру выходного отверстия, из пистолета крупного калибра, скажем, из «кольта», «люгера» или «маузера». Я объясняю достаточно понятно?
– О Боже милосердный! – На этот раз Свенсон был действительно потрясен.
Он всмотрелся в лежащие на полу останки, потом перевел взгляд на меня. Убит… Вы считаете, он был убит?
– А кто это сделал? – яростно выкрикнул Хансен. – Кто, приятель, кто? И зачем, черт бы его побрал!
– Я не знаю, кто это сделал.
Свенсон продолжал глядеть на меня, глаза у него сузились.
– Вы обнаружили это только что?
– Я обнаружил это прошлой ночью.
– Вы обнаружили это прошлой ночью… – Свенсон произнес это медленно, с расстановкой. – И все это время, уже на борту лодки, вы ни словом не обмолвились… Вы ничем себя не выдали… О Господи, Карпентер, вы просто бессердечны!
– Да, конечно, – сказал я. – Видите пистолет вон там, на столе? Он бьет оглушительно, но когда я пристрелю того, кто это сделал, я даже глазом не моргну… Вы правы, я бессердечен.
– Это у меня сорвалось. Извините. – Заметно было, что Свенсону с трудом удается взять себя в руки. Он взглянул на «манлихер–шенауэр», потом на меня, потом снова на пистолет. – Око за око – это уже в прошлом, Карпентер. Никому не позволено вершить суд собственноручно.
– Перестаньте, а не то я расхохочусь. А в морге это неприлично. Кроме того, я указал вам ещё не все. Есть ещё кое–что. Я нашел это только что. Не прошлой ночью… – Я показал на другой труп на полу. – Хотите осмотреть этого человека?
– Пожалуй, нет, – ровным голосом ответил Свенсон. – Может, вы лучше сами нам все скажете?
– Да вам будет видно даже оттуда. Вот голова. Я приподнимаю её.
Видите?
Крохотная дырочка впереди на лице, чуть правее середины, и огромная дыра на затылке. То же оружие. В руке у того же человека.
Оба моряка не сказали ни слова. Оба были слишком потрясены.
– А траектория у пули очень необычная, – продолжал я. – Как будто стрелявший лежал или сидел, а погибший стоял прямо перед ним…
– Да… – Свенсон, казалось, не расслышал моих слов. – Убийство. Два убийства… Это работа для властей… Для полиции.
– Конечно, – сказал я. – Для полиции. Давайте позвоним в местное отделение и попросим сержанта заглянуть к нам на пару минут.
– Это не наша работа, – упрямо повторил Свенсон. – Как командир американского военного корабля, я несу полную ответственность за все происходящее и в первую очередь обязан сохранить корабль и доставить уцелевших полярников со станции «Зебра» обратно в Шотландию.
– Сохранить корабль? – переспросил я. – Значит, по–вашему, убийца на борту не подвергает корабль опасности?
– Есть ли он… Будет ли он на борту – нам неизвестно.
– Вы сами не верите тому, что говорите. Вам хорошо известно, что он будет на борту. Вы, как и я, прекрасно знаете, отчего возник этот пожар, вы чертовски хорошо знаете, что это вовсе не несчастный случай. Единственный элемент случайности в этом деле – это сила и площадь распространения огня. В этом убийца, скорее всего, просчитался. Но время и погодные условия были против него, а выбирать ему не приходилось. Как иначе он мог уничтожить следы преступления? Только устроив пожар достаточной силы. И он бы вышел сухим из воды, если бы сюда не прибыл я и если бы я не был убежден заранее, ещё до отплытия, что в этом деле что–то нечисто. Но, разумеется, убийца принял все меры, чтобы не погибнуть самому. Так что, нравится вам или нет, коммандер, а придется взять убийцу на борт корабля.
