Около двух часов пополудни, когда наши танкисты уже порядком устали от бесцельного блуждания по пыльным просёлкам и перелескам, и остановились, чтобы перекусить, на волне авиаразведки прозвучал совсем другой голос, доложивший неведомому Роману, что «букашки» обнаружены в квадрате 28–16. Через какое-то время пилот добавил, что ему удалось с трех заходов поджечь две машины, но что он подбит сам и идёт на вынужденную посадку.
– Фрицы уходят в сторону Синьково или Алёшкино – прохрипел голос и исчез из эфира.
Александр Иванович открыл планшет и поводив по карте пальцем отыскал Синьково.
– Ребята, да мы совсем рядом, ещё километра три проехать.
Он высунулся из люка и огляделся. Вдали ревела артиллерия и чёрные клубы дыма, поднимаясь на западе, сливались к югу в одно громадное грозовое облако.
– Заводи мотор, мужики, – скомандовал он. Егор, рули налево – перекроем переправу у Алёшкино и хана им.
Заскрежетали гусеницы и танк, слегка увязая в рыхлом грунте, пополз на вершину холма, закрывающего вид на уже близкую реку. Все, кроме механика-водителя, высунулись из люков боевой машины и внимательно осматривали окрестности, стараясь не пропустить внезапного появления остатков немецкой автоколонны. Наконец подъём закончился и танк замер на заросшей орешником вершине холма. В бинокль командир хорошо видел деревню Алёшкино на другой стороне реки и низкий деревянный мост, ведущий на эту сторону. Присмотревшись, он заметил, что настил моста у противоположного берега сильно повреждён.
– Э, да переправа-то разбита, смотри-ка, – он передал бинокль стрелку сидевшему рядом с ним на башне.
– Да, наверное, бомба в него попала, а то и две – сказал тот, осматривая мост, – нам точно не проехать.
– Немцы, немцы, вон они! – завопил механик-водитель, указывая пальцем на просёлочную дорогу, которая, огибая холм, где стоял их танк, вела к повреждённой переправе.
Вся колонна состояла из шести или семи мотоциклов с колясками, за которыми мчался громадный легковой автомобиль совершенно необычного вида. Чёрный массивный корпус без дверей и окон, но, главное, что сразу бросилось в глаза – это колёса железного монстра, их было шесть. Немцы из-за поворота ещё не видели, что мост повреждён и, вздымая клубы пыли, неслись к реке, за которой, как им казалось, их ждёт спасение.
– Ну всё, голубчики, попались, – подумал Александр Иванович спускаясь в чрево танка. Заряжай, – толкнул он уже сидящего у пушки стрелка, а сам протиснулся к курсовому пулемёту. Так парни, сейчас мы им покажем, где живут большие красные раки. Полный вперёд!
Заревел дизель, и БТ, набирая скорость, помчался с холма, отрезая немецкой колонне единственный путь к отступлению. В это время мотоциклисты уже выскочили на мост и только тут увидели, что настил разрушен, и проехать на другую сторону совершенно невозможно. После секундного замешательства, они начали разворачиваться, но, выехавший на мост последним странный автомобиль, перекрыл им дорогу. Видимо, в этот самый момент кто-то из немцев и увидел несущийся на них с холма танк противника. Засверкали вспышки выстрелов.
– Огонь! – рявкнул Александр Иванович, нажимая спуск пулемёта и пытаясь удержать мост в перекрестии прицела.
Грохнула пушка, однако снаряд, чудесным образом никого не задев, разорвался в камышах. И вот в этот момент наши танкисты стали свидетелями столь странной ситуации, что все трое пересказывали её спустя столько лет, не пропустив и малейшей детали. Казалось, что чёрный автомобиль даст задний ход и попытается уйти по той же дороге, пока наш танк лавирует среди ям и крутых откосов на холме, дав заодно и дорогу мотоциклистам, но произошло прямо противоположное. Немецкая машина резко рванулась вперёд, сбросив в воду один из мотоциклов, и затормозила только у пролома, примерно на середине моста. Из неё выбрались двое в чёрной форме и, тут же, все мотоциклисты прекратили ответный огонь и бегом бросились к застрявшей у пролома машине. Никак не ожидавшие такого поворота событий, но обрадованные тем обстоятельством, что немцы не разбежались по камышам, танкисты тоже прекратили огонь и использовали неожиданную паузу, чтобы спуститься, наконец, с холма на дорогу. При этом они на несколько секунд потеряли немцев из виду, так как пришлось сворачивать и двигаться по глубокой промоине. Когда же они вновь увидели странный автомобиль, оказалось, что передние колёса его уже свесились с моста, а вся немецкая команда, дружно орудуя выдранными из пролома брёвнами, старается сбросить машину в воду. Озабоченный только тем, как бы не упустить немцев, командир танка, понимая, что у него всего несколько секунд крикнул водителю: – Cтой!
Танк замер. Противников разделяло не более ста метров, и промахнуться было невозможно. Лязгнул замок танковой пушки. Немцы отчаянно нажали на примитивные рычаги, и чёрный автомобиль накренился над рекой. Дав ещё одну секунду на более точную наводку, Александр Иванович выдохнул: – Пли!
Снаряд лопнул в самой гуще немцев. Взлетели обломки досок, тела с растопыренными конечностями, куски резины из распоротых осколками колёс. Массивная кормовая часть автомобиля съехала с настила, он накренился и, заваливаясь на крышу, рухнул в воду. Секунду стояла тишина, которую тут же вспорол грохот обоих танковых пулемётов. Всё было кончено в считанные мгновения. Гнать танк прямо на ненадёжный мост командир не решился. Они достали автоматы и, держа их наготове, приблизились к лежащим на мосту немцам. Все они были мертвы. Все трупы были в офицерской форме, но в солдатских сапогах, и ни у одного не было никаких документов. Не долго думая, танкисты посбрасывали убитых в реку. Туда же столкнули и изрешеченные пулями мотоциклы. Искупавшись и закусив, чем Бог послал, танкисты двинулись в обратный путь – дело шло к вечеру, но судьба готовила им новое испытание. В сумерках они напоролись на вкопанный в землю рельс и порвали правую гусеницу. Попытались связаться со штабом по радио, но безрезультатно. Ремонт в темноте затянулся до рассвета. Вконец измученные и ожидающие нагоняя за опоздание к контрольному сроку, они примчались на оставленную вчера просеку, но родного батальона там уже не застали. В то время, пока они размышляли, что предпринять в данной ситуации, на просеке показался почтальон из их части.
– Вы что здесь встали, мужики? – удивился он. Усов ваш рвёт и мечет.
– Да вот…, гусеница у нас, понимаешь…, лопнула, – ответил за всех Александр Иванович. Да, где теперь наши-то стоят?
Почтальон озабоченно потер лоб, повернулся и, размахивая свободной рукой, объяснил им в двух словах, как добраться до своего батальона.
