Ложь.
— Это правда! Я хотел ему помочь!
— Ты врешь. Признайся хотя бы самому себе. Ты его всегда ненавидел. Ведь ты сомневаешься, что он действительно твой сын.
— Нет, я верю, что он мой. Верю и жду каждое Северное Пламя, что он придет ко мне. И мы, наконец, объяснимся.
Только сын никогда не являлся. А им столько нужно сказать друг другу.
— Я тебя никогда не прощу за ту боль, что ты ему причинил.
— Любимая, так было нужно…
— Никогда, Сциор.
— Прошу тебя.
Даже сквозь терзания воспаленного сознания Сциор чувствовал влагу на своих щеках.
И тогда пришел он, сжимая в руках тот самый меч.
— Нет! — всхлипнул Сциор, пытаясь подняться.
Черные, как безлунная ночь, глаза брата горели ненавистью. Губы сжались в тонкую, напряженную линию, подчеркивая непримиримость его намерений. Челюсть выдвинулась вперед, мышцы на ней напряглись. Он всегда так делал, когда был чем-то недоволен. Хотя выглядел при этом нелепо.
Однако Сциора это не забавляло. Он трясся от ужаса даже перед мертвецом. Потому что ненавидел и боялся того, что последует дальше.
Брат подошел к любимой и ударил ее ладонью по лицу. Она упала и выставила перед собой руки.
— Не тронь ее!
— Вы думали, я не узнаю? — от его вкрадчивого голоса все внутри холодело от ужаса. — Неужели, вы считали, что сможете обмануть меня, унизить и избежать при этом наказания?
— Пожалуйста, убей меня вместо нее!
Брат нанес удар ногой, опрокидывая любимую на пол, чтобы затем пронзить ее сердце мечом.
— Нет!
— Твой ублюдок следующий, — он выдернул клинок и посмотрел на рыдающего Сциора. — А ты будешь смотреть, как я с ним расправлюсь.
Любимая застонала и пошевелилась. Тогда брат расхохотался, снова занес меч и вонзил ей в живот.
— Нет! Остановись! Забери меня, — умолял Сциор, срывая голос, пока раз за разом брат убивал любимую прямо на его глазах. — Забери меня…
Весь остаток ночи он вновь и вновь проживал свой самый жуткий кошмар.
Сеть орнаментов на стенах «Ледяного Шинка» напоминала острые грани морозных узоров на стекле и переливалась всеми цветами радуги, гипнотизируя и вытягивая силы у расправщиков и солдат, которые пытались пробиться внутрь. Головная боль и кровавые слезы — самые безобидные последствия при длительном воздействии подобной магии. Над таверной потрудились настоящие магистры. Такое плотное виброукрепление было только у клановых замков, Магистериума и Лионкора. Год за годом на них накладывали самые различные защитные контуры слой за слоем.
— Главный Дознаватель, погасители активированы.
Брон облизнул нижнюю губу и улыбнулся. Ведь среди тех, кто заряжал старинные контуры, был его давний соперник. Он узнал вибрацию Зандра Роктава. Неистовую, но пластичную и изящную. Уникальная «подпись» мага, как отпечатки пальцев, всегда его выдает.
Когда первый слой узоров застерли, светозащита потускнела, колючие разноцветные лучи разгладились, а их пульсация сбилась с ритма. Свист из отверстий на стенах стал немного тише. Активная линия обороны здания сократилась до десяти шагов. К ее границе тут же устремились солдаты, выставив перед собой щиты-отражатели. Затем красные замерли в ожидании, когда серые расчистят для них путь. Маги едва успевали заряжать рассеиватели и глушилки в руках механиков.
Они подобрались все ближе к темпоралям, вмонтированным в стены «Ледяного Шинка». Буквально в трех шагах от Брона один из синих захрипел и осел на землю. Затем второй и третий, а потом и серый.
— Стоять! — скомандовал Брон остальным. — Что с ними?
— Не могу подобраться ближе.
— Этот умер.
— Тоже мертв.
— Мы сейчас в резонансе? Потоки полностью глушатся?
— Так точно, Главный Дознаватель. Мы настроили ритм и частоту верно. Они пока не сменились.
Темпорали «Ледяного Шинка» меняли частоту, темп и ритм в хаотичном порядке. Приходилось постоянно корректировать настройки и перезаряжать глушилки.
— Ты! — указал Брон на первого попавшегося механика рядом.
— Главный Дознаватель, вы мне?
— Да, ты. Медленно иди вперед.
— Один?
— Да! — рявкнул он. — Переставляй ноги, только когда я скажу. Пошел!
Синий понимал, что идет на смерть, но не посмел ослушаться. Он крепко сжал только что заряженный темпораль-глушилку и сделал первый шаг.
— Дальше.
По команде он двигался мелкими шажками, а темпораль в его руках дрожал, слегка сбивая баланс. Ноги механика внезапно подкосились, и он кулем рухнул на землю. Глушилка разбилась. У охранной вибрации вновь сменилась частота, и маги поспешили перестроить темпорали.
Сообразив, что механики более ценные единицы, чем солдаты, Брон вызывал их с активной линии и заставлял идти вперед. И только на седьмом трупе он понял в чем дело. Когда они хорошенько протоптали тонкий слой снега, открылась причина того, что же их убивает.
— Плиты! Не наступайте на линии стыков. Пошли!
На линиях стыка между здоровенными булыжниками брусчатки были вмонтированы темпорали. Явно что-то из магии Смерти. Брон впервые видел подобную технологию. Когда все закончится, он прикажет разобрать «Ледяной Шинок» по камушку, чтобы изучить все охранные модули и механизмы.
Добравшись до стен таверны, началась самая сложная часть. Предстояло замкнуть вибрацию каждого контура, не давая ей распространяться. Маги изрядно попотели, подстраивая реверсивные отражатели к темпоралям. И только после этого смогли немного перевести дух перед тем, как приступить к дезактивации внешних знаков и позаботиться о возможном противнике внутри.
Одна часть механиков занималась тараном, а другая готовила молот. На одном из концов, которым бьют по поверхности, синие установили усилители, чтобы звук от удара о поверхность шел внутрь материала. Проходя сквозь него, оглушительная вибрация причиняла вред тем, кто окажется по ту сторону двери.
Пятеро серых послали импульс в таран и опустились на землю от нахлынувшей слабости. Их оттащили красные за активную линию к остальным отдыхающим и раненым.
Поместив таран на колесные подмостки и закрепив на металлических лентах, его разогнали и отпустили. Устройство перекачали магией, поэтому при контакте с дверью он издал такой оглушительный грохот, что в радиусе двадцати шагов у всех со стандартными берушами в ушах лопнули барабанные перепонки. Таран веревкой, привязанной к подмосткам, подтащили обратно и снова спустили на дверь. Трое серых в бешеном ритме вращали маятниками, удерживая полог тишины для защиты от отката, но не смогли полностью его
