Алексей Котов - Передайте в Центр (сборник)

Майор Дубов поднял глаза.

– Досье на Эли Форстер, живо! – потребовал Джон.

Майор медленно встал. Ствол пистолета смотрел ему прямо в лицо.

«Нужно схитрить и потянуть время», – лихорадочно соображал Дубов.

– Какую папку? – с деланным удивлением спросил он.

– Не дури, майор! – насупился Джон. – Давай папку!

Дубов нехотя повернулся к сейфу. Отперев замок, он слегка потянул дверцу, но она, как всегда, не поддавалась.

– Быстрее! – рявкнул Джон.

Майор сделал вид, что уперся что было силы, но дверца сейфа оставалась на месте.

– Вдвоем бы нужно, – не оглядываясь, сказал он Джону.

– Ты у меня сейчас вдвоем с пулей в свой ящик влетишь! – пообещал «Дубина».

Дубов вспотел от страха. Он изо всех сил рванул дверцу, и вдруг на него обрушилась огромная тяжесть. Она сжала мир до предела, и Дубов увидел пол перед своим носом.

«Дверца сейфа оторвалась, – теряя сознание, догадался майор. – Вот, оказывается, почему на сейфе было написано «брак»…»

«Дубина» Джон замер. Пару секунд с нескрываемым удивлением смотрел на придавленного массивной дверцей майора, а потом опрометью бросился к открытому сейфу. Он сразу узнал бело-розовую папку и, открыв ее, увидел фото Эли Форстер.

«Она, она!..» – едва не вскрикнул от радости Джон и опрометью бросился из кабинета.

Эли Форстер торопливо спускалась по порожкам гостиницы, как вдруг ее окликнул хорошо знакомый голос.

– Подожди, Эли, ты кое-что забыла.

Эли резко оглянулась. К ней неторопливо шел генерал Кошкин.

– Ах, это вы… Я просто решила немного прогуляться, – молодая женщина улыбнулась генералу.

– Без лишних глаз? – Кошкин кивнул назад.

Там, противоположенной стороне тротуара врачи «скорой» как раз грузили в машину носилки с Мариной. Около них метался возбужденный и бледный Коля. Он забыл обо всем на свете и не отрывал глаз от бледного лица Марины.

– У меня такая работа, – Эли стала серьезной.

– Девчонка выживет?

– Конечно. Даже если Марина выпила всю упаковку «Биостра», после промывания желудка все будет хорошо. Одна моя знакомая выпила две и выжила без помощи врачей. Я же не убийца, Николай Александрович.

– Знаю, – генерал взял Эли под локоть. – Идем, я тебя провожу немного.

К молодой женщине снова вернулась ирония.

– В тюрьму, что ли?

– Нет, до такси, – генерал показал глазами на стоящую неподалеку машину с «шашечками» на дверцах. – Машина отвезет тебя в аэропорт. Но сначала мы поговорим немного.

Эли с нескрываемым удивлением взглянула на Кошкина.

– О чем поговорим, генерал?

Какое-то время Кошкин молчал и смотрел себе под ноги.

– Примерно через пару дней тебе придется отвечать на вопрос, кто выиграл в этой игре, Эли, – наконец заговорил он. – Уверяю тебя, это будет не так просто.

– Конечно, – согласилась Эли. – Я хотела взять Марину с собой, но я ошиблась… Она оказалась не той девушкой, из которых вы готовите своих неуловимых «красоток».

– Ты уверена в этом?

– Абсолютно! Для работы в разведке нужны железные нервы.

Кошкин кивнул и отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

– Ты права, Эли… – он остановился и, порывшись в портфеле, достал досье Эли. – Держи, это тебе на память.

Какое-то время Эли смотрела на папку, не торопясь взять ее в руки.

– Это розыгрыш, Николай Александрович?

– Бури, пока даю, – генерал сунул папку в руки молодой женщине. – И передай от меня привет доктору Хартли.

…Уже в машине Эли быстро просмотрела досье и поняла, что это та самая папка, которую когда-то ей показывал Фил Андерсен. Она захлопнула ее и долго смотрела в окно. Справа уже приближался аэропорт. Он вырастал словно из земли, и за пеленой дождя был похож на гигантский гриб еще не до конца распрямивший свою шляпку…

«Боинг» приземлился в парижском Орли ровно в семь тридцать. Эли Форстер покинула салон последней. На трапе он глубоко вдохнула свежий воздух и улыбнулась.

«Воздух свободы и демократии!..»

В ее сумочке зазвонил сотовый телефон.

«Правда, этот воздух всегда бывает с примесью запаха интриг и заговоров», – улыбка Эли превратилась в усмешку.

Она поднесла телефон к уху.

– Да?..

– Это Фил Андерсен, – коротко сообщил ей глухой голос. – Куда ты пропала, Эли?

– Я немного пошаталась по московским магазинам, Фил, но потом мне все надоело, и я решил вернуться домой.

– Ты с ума сошла?!

– Разумеется, нет. Кстати, я уже в курсе того, что русские догнали «Дубину» Джона на загородном, московском шоссе примерно через пару часов после его визита к майору Дубову. «Дубина», прежде чем ему надели наручники, успел сжечь некую папку одолженную им у майора.

– А ты уверена, что именно та папка, о которой мы когда-то говорили с тобой?

– Я уверена в том, что ее больше нет, Фил, – Эли не смогла скрыть торжествующей улыбки.

– Хорошо, я учту и запомню это, Эли.

Голос Фила Андерсена не обещал ничего доброго. Эли выключила телефон.

Доктор Хартли нервно расхаживал по кабинету.

– Итак, Эли, не смотря на истошный вой Фила Андерсена, что вы провалили блестящую операцию, вы сами утверждаете, что вам удалось выполнить задание, – доктор остановился у окна и закурил. – Кто из вас двоих прав, Эли?

– Разумеется, я, милейший доктор, – пожала плечами Эли. – Потому что я открыла тайну генерала Кошкина. Он готовит своих прекрасных «красоток» из непрофессионалок и при этом блестяще использует их внутреннюю, почти всегда очень наивную мотивацию: это любовь и прочие, как говорят русские, «тили-тили, трали-вали». Но этот метод действует. Например, образно говоря, как неподготовленному человеку легче пройти по канату через пропасть? Ответ прост: с завязанными глазами. В противном случае у человека закружится голова и он упадет. Примерно так же наивно действуют и «красотки» Кошкина.

– Минуту, Эли, – перебил доктор Хартли. – Вы говорите о наивности. Но позавчера одна из «красоток» Кошкина попала в засаду в отеле «Рижестан» в Карачи. «Янусу» иногда везет даже с «красотками» генерала Кошкина. Русская девушка отстреливалась до последнего патрона, а потом выпрыгнула с двенадцатого этажа. Кстати, я не уверен, что она закрыла глаза, когда шагнула в эту пропасть.

– А что ничего не доказывает, уважаемый доктор.

– Вы разве ничего не поняли, Эли? – доктор Хартли подавился дымом и закашлялся. – Если бы девушка просто захотела уйти из жизни, чтобы не попасть в руки изуверам «Януса», она могла застрелиться. Но она предпочла другую смерть. Ее изуродованный труп после падения труп никто и не опознал. Никто так и не узнал, кто она и откуда пришла.