— Давайте попробуем посмотреть на них в ультрафиолете, — предложил эксперт. Он открыл объемистый саквояж, извлек оттуда небольшой прибор, похожий на переносный фонарь, только с темно-синим стеклом.
Все присутствующие сгрудились вокруг эксперта. Он попросил задернуть шторы, после чего включил прибор в сеть. Осветитель загорелся темно-фиолетовым мерцающим светом. Узкий луч скользнул по полу. Пятна потемнели, затем засветились, приобретая на глазах бархатистый вид. Выключив прибор, эксперт достал из саквояжа пузырек с жидкостью. Он капнул на одно пятно, на другое. По краям пятен появились пузырьки пены, словно кто-то добавил в жидкость немного мыла. Проба на кровь с раствором люминола тоже дала результат.
— Очень похоже на кровь человека, — констатировал эксперт. — Предварительные пробы положительны. Нужно изъять участок доски с пятнами. В биологической лаборатории определят вид, группу и половую принадлежность крови.
Корначев вспомнил давний случай, когда во время осмотра квартиры, где произошло убийство, он обнаружил кровь не только на полу, но и под обоями. В дальнейшем это помогло успешно завершить расследование. И тут обои совсем новые, импортные, с модным рисунком. Он достал перочинный нож, концом лезвия разрезал плотную глянцевую бумагу. Под обоями оказался второй слой. Едва отошел от стены широкий прямоугольный кусок, как все увидели на зеленоватом фоне штукатурки мелкие коричневатые пятнышки. Неопытный человек мог принять их за следы, какие остаются, например, после того, как раздавишь комара или муху. Но искушенным в своем деле людям даже без специального исследования (а его, несомненно, проведут позднее) было ясно, что это брызги крови. Они оказались на стене приблизительно в метре от пятен на полу, занимая сравнительно небольшую площадь.
Вырезая кусок обоев, потом отделяя от пола древесину, Юрий чувствовал себя несколько неуютно. Похоже, что именно в этой комнате убили Вересун. Значит, меньше чем двое суток назад он, следователь Корначев, находился здесь наедине с опытным и коварным преступником. Юрий вытер со лба капельки пота и, взяв себя в руки, вместе с криминалистами аккуратно упаковал лоскуты обоев и кусочки дерева в полиэтиленовые пакеты.
К восьми часам вечера осмотр особняка и прилегающей территории был закончен. И все же полного удовлетворения ни Юрий, ни Тропников не испытывали. Конечно, кое в чем они продвинулись вперед. Но белых пятен в расследовании оказалось больше, чем можно было ожидать. Главное — не нашли мешочек с алмазами. Сегодня ночью он Корначеву, пожалуй, приснится…
И вторая загадка. То, что убийство Вересун совершено в этом большом мрачном доме, теперь почти не вызывало сомнений. Но был ли убийцей Жмакин? Час назад Тропников дозвонился до криминалистической лаборатории и ему сообщили результаты баллистической экспертизы: следы нарезов на пуле, извлеченной из тела девушки, не совпадали со следами на экспериментальных пулях, отстрелянных из пистолета Жмакина, хотя калибр зарядов был одинаковый — 7,62 мм. Это означало, что смертельный выстрел был сделан из другого пистолета. Но раз возник другой пистолет, возможно, был и другой человек?
На всех последующих допросах Петр Клепиков упрямо придерживался тактики, выработанной не одним поколением преступников. Опытом в этом деле он обладал немалым. За ним числилось три судимости: две за хулиганство в молодости и последняя за спекуляцию дефицитными запчастями для автомашин. Между ним и Корначевым шел долгий и томительный диалог. Туз не молчал в буквальном смысле этого слова. Он отвечал на вопросы коротко и односложно, понимая, что каждая неосторожно сказанная фраза идет в актив следователя. Их поединок напоминал перетягивание каната. Клепиков неохотно уступал свою территорию, признавал только то, что нельзя было не признать.
Например, он не отрицал своего участия в истории с машиной Казаряна. Да, он шантажировал его, подбрасывал записки, раза два звонил по телефону. Но чаще разговаривал с Казаряном шеф. Да, это он избил инженера вместе с Алфеевым. На следующий день они все трое отправились за Казаряном к институту, а оттуда прибыли к уже известному гаражу, где состоялась купля-продажа «Жигулей». Затем оставили машины на стоянке и отправились за ними лишь через несколько дней по приказу Жмакина. Относительно имевшегося у него оружия — пистолета «парабеллум-люгер» с солидным запасом патронов, Клепиков придерживался прежней версии: нашел в карьере. По-видимому, он считал ее весьма удачной, и в душе был рад собственной находчивости, так как дополнительных вопросов насчет пистолета следователь пока не задавал.
Но! Даже этих односложных ответов Корначев добился с превеликим трудом. Так, Клепиков ни за что не признался бы в том, что был в гараже, если не допущенная им ошибка — интерес к бутылке из-под заморского виски. Теперь он никуда не мог уйти от факта, что след на поверхности ее стекла оставлен большим пальцем его правой руки.
Между тем подруга Вересун Ирина Березовская опознала в Клепикове именно того человека, который зимой приходил за вещами девушки. Проводя опознание, Тропников подобрал пять человек, внешне схожих с Тузом. И все-таки из всей пятерки Березовская указала именно на Клепикова. Правда, добавила, как и прежде, когда ей показывали фотопортрет, созданный методом фоторобота, что у мужчины, приходившего в общежитие, не было усов. Юрии без особого труда проверил и эту деталь. Съездивший в таксопарк Добровольский привез показания разных лиц, подтверждающих, что усы у таксиста Клепикова появились сравнительно недавно, где-то с начала весны.
— Дело в том, Юрий Владимирович, — уточнил Добровольский, — что Туз поспорил со своим сменщиком, неким Савиным. Клепиков обязался за смену «настрелять» сто сорок баксов, а Савин доказывал, что ничего не выйдет. Спор заключили при свидетелях, и Туз выиграл его. Тогда-то Савин сбрил свои усы, а Клепиков в честь «победы» начал их отращивать.
Косвенные улики тоже привязывали Туза к расследуемому делу. При задержании и обыске в кармане у него нашли начатую пачку сигарет «Золотое руно». Вообще Туз оказался завзятым курильщиком: зубы у него пожелтели, изо рта исходил неприятный запах. Конечно, «Золотое руно» курят многие, однако Клепиков предпочитал именно этот сорт. Свидетельством тому были два блока, обнаруженные у него дома, а также показания его коллег по таксопарку.
В своей «шпаргалке» Юрий пометил страницы дела, где были подшиты свидетельские показания и заключения экспертов. Методично и неторопливо, не обращая внимания на явное противодействие Туза, он продолжал допрос:
