— Да, он жуткий субъект, — согласился гриффиндорец. — А ты мог бы наблюдать за Драко Малфоем? — спросил он.
Уши эльфа виновато прижались к голове.
— Во имя славного Гарри Поттера, — забормотал он, — Добби готов на все, но не надо ждать от Добби слишком многого…
— Ясно, — вздохнул Гарри. — Малфои еще имеют над тобой какую-то власть, они ведь были твоими хозяевами. Если ты не можешь, все нормально, просто так и скажи.
— Добби может, — вздохнул эльф. — Просто это… так сложно все! Нельзя подходить близко к бывшему хозяину Драко, вот…
— Ну хорошо, — теряя терпение, Гарри все же старался сохранить дружелюбный тон; он уже убедился, что по-другому с Добби разговаривать бесполезно. — Но если ты что-то узнаешь, ты мне скажешь?!
— Непременно, Гарри Поттер! — и Добби радостно подпрыгнул, счастливый оттого, что ему удалось все же угодить Гарри. На том они и простились.
«С ума сойти можно с этими эльфами, — подумал Гарри. — А Гермиона еще с ними возиться собирается!».
Общественный энтузиазм подруги, между прочим, распространялся не только на домашних эльфов. Она первая заговорила о том, что нелишне бы провести собрание в Комнате необходимости по случаю листовок в школе.
— Что толку с того, что мы шепчемся по углам! — возмутилась она. — Надо встретиться и выработать общую стратегию!
И Гарри согласился, тем более, что Гермиона снова сама все устроила.
На этот раз они расположились полукругом, подтянув свои стулья и пуфики так, чтобы видеть друг друга. Каждый считал своим долгом источать возмущение; но Гарри видел, многие просто напуганы.
Эрни Макмиллан был первым, кто сумел честно заговорить об этом.
— Это просто ужасно, что такие вещи появляются в «Хогвартсе»! Как школа может быть самым безопасным местом, если здесь находится кто-то, проносящий эту гадость внутрь!
Его слова вызвали бурную реакцию, каждый желал высказаться. Гарри не раз сумел разобрать в хаотичных выкриках: «это все слизеринцы», и, пусть охотно поддержал бы эту версию, все же не мог так просто забыть предположение Гермионы.
Как ни странно, следующим до этого додумалась Лаванда.
— Хватит прятать головы в песок! — рявкнула она, зажимая уши и, дождавшись, пока умолкшие от неожиданности ребята наградят ее должным вниманием, заявила: — Я что-то ни разу не видела ни одного слизеринца в «Гриффиндоре»!
Когда намек все же дошел до сознания слушателей, они, естественно, первым делом возмутились.
— Я поручусь за каждого в нашем колледже! — воскликнула, вскакивая, Падма Патил.
— Ну и зря! — поддела ее Лаванда. — Я вот видела, как ваш Поллукс тащился от этих буклетов!
Гермиона встала и попросила тишины. Сидя рядом с Лавандой, Гарри услышал, как она, наклонившись к Парвати, тихонько произнесла: «Интересно, твоя сестра даст за своих на отсечение голову и что-то другое?».
Между тем Гермиона озвучила версию о причастности домашних эльфов к распространению листовок Темного лорда, и многие охотно ухватились за эту версию.
— Они ведь бывают в каждой общей гостиной, — кивнула Ханна.
— А не ты ли мне говорила, что в вашей гостиной буклетов с утра не было? — строго спросила Гермиона. Ханна растерялась.
— Да, не было, — промямлила она, взглядом ища поддержки у Сюзан. — Точно не было, — повторила она уже более уверенно.
— А я спускалась на кухню и говорила с эльфами, — заявила Гермиона. — Я даже спросила разрешения для этого, и профессор МакГонагол согласилась. Так вот, эльфы утверждают, что ничего не делали. Они так же напуганы этим, как и ученики. Они не понимают, как буклеты могли попасть в «Хогвартс».
— А я не понимаю, зачем? — проворчал Майкл Корнер.
На этот вопрос Гарри мог ответить без труда.
— Потому что Темному лорду нужен «Хогвартс», — отчеканил он. — И, самое противное, если он уже начал так действовать, то, боюсь, не отступится.
Пессимистичность его заявления на сей раз пробудила в аудитории что-то вроде протеста.
— Почему все-таки Темный лорд так стремится проникнуть в «Хогвартс»? — с искренним недоумением произнесла Сюзан Боунс. — Насчет Министерства — я еще понимаю, там власть, а школа ему зачем?
Собравшиеся зашептались, причем никто не обращался конкретно к Гарри, но по контексту, а также по тому, что Гермиона ткнула его в бок, Гарри понял, что именно он должен давать объяснение.
Вот тогда Гарри поймал себя на том, что лично ему намерение Темного лорда относительно школы всегда казалось абсолютно естественным, и он даже подумать не мог, что ему будет так трудно сформулировать, почему.
— Он вообще с самого начала своей… деятельности не собирался оставлять «Хогвартс» в покое, — заговорил гриффиндорец. — Сначала он хотел здесь преподавать, я разве не говорил?
— Чтобы вербовать себе сторонников среди учеников, это понятно, — кивнул Эрни. — А теперь зачем? Ведь он теперь не очень дружит с методом убеждения, прекрасно обходится, действуя силой.
Судя по новой волне ропота, слова Эрни не понравились многим, и все же в целом на это было нечего возразить.
— Знаешь, может быть, школа нужна ему из тех же соображений, что и я, — нашелся Гарри. — Ведь я уходил от него несколько раз, и уже тогда, когда, казалось бы, все, мне конец. Не надо забывать, ему нужно производить должное впечатление на его сторонников, доказывать, что никто не смеет противостоять его воле. Волдеморт…
— Слушай, пощади наши нервы! — оборвал его Майкл Корнер. — Во имя Мерлина, не все такие крутые!
Для Гарри, который уже настроился подробно изложить, чего ждать от Волдеморта, это было подобно холодному душу. Вглядываясь в лица ребят, заявивших о своем намерении помогать ему, он увидел самый настоящий страх, и злость на него, Гарри, за то, что он их, понимаете ли, пугает именем Темного лорда. Больше всего в тот момент ему хотелось закричать на них: «Ну и убирайтесь к дьяволу!».
— Вы сами себя запугиваете! — вступилась Гермиона. — Как вам не стыдно пугаться какой-то криминальной клички!
— Тебе легко говорить! Ты из магглов! — неожиданно возразил ей Невилл. — Откуда тебе знать, что значит расти в страхе!
Возмущение, готовое прорваться с языка Гарри, застряло в горле. Любого другого члена Д.А. он сурово отчитал бы за такие разговоры, но только не Невилла. После того, что он узнал о родителях Невилла, после того, как они вместе сражались в Министерстве, Гарри никак не мог себе позволить считать его трусом. А Невиил, смутившись, отступил в тень.
— Слушай, Поттер, дай нам время, — предложила Лаванда Браун. — Мы научимся, конечно, научимся нормально реагировать, когда будем слышать, как сказала Грэнжер, эту уголовную кличку.
