Сегодня на Вашингтонской колонне альпинисты разминаются перед штурмом главных пиков, среди которых самой высокой и грозной слывет скала Эль-Капитан, вертикально вздымающаяся на три тысячи футов.
Из Дэнвилла до Йосемитской долины Джек добирался на автомобиле шесть часов. Около десяти вечера в гостинице «Авахни» после сытного ужина он сразу же лег спать. В начале шестого утра он уже был на ногах.
Рассвет предвещал ясный, солнечный день. Лучшей погоды для восхождения не пожелаешь. Прежде чем начать подъем, Джек нашел устойчивый крепкий валун и как следует размялся. Разминка с каждым годом отнимала все больше сил. А ведь, помнится, в двадцать — двадцать пять лет он без напряжения мог сложиться в три погибели. Может быть, сорок — это уже запредельный возраст?
Вдыхая холодный воздух ясного утра, Джек обмотал пальцы клейкой лентой, чтобы придать прочности сухожилиям, натер ладони мелом и проверил снаряжение. Потом нащупал высоко над головой углубление в камне и на одной руке подтянулся на пару футов вверх. Через час-другой солнце разогреет камень, и ноги в ботинках на резиновой подошве будут меньше скользить. Основные трудности ожидают его сейчас, на первом этапе восхождения по местами обледенелому граниту.
Джек сразу постарался поймать привычный ритм.
Падение на Мачхапучхари не повлияло на его мастерство. Он не ошибся в себе. Безусловно, он все тот же юркий скалолаз, некогда покорявший Эль-Капитан за рекордно короткое время. Но по мере продвижения Джек все острее чувствовал, что это не просто подъем, а урок самопознания. Прежде он лазал по скалам развлечения ради. Теперь же взбирается на пик, обремененный дополнительным грузом — гибелью Дидье.
Два часа он поднимался, наслаждаясь тишиной и собственной ничтожностью пред серым ликом скалы. Смотреть вокруг было не на что. Может быть, потому, что ему стало скучно, на высоте пятьсот футов Джек сделал то, чего прежде при одиночном восхождении никогда себе не позволял. Он глянул вниз.
Мозг пронзила адская боль. Он в мельчайших подробностях снова пережил падение с северного склона Мачхапучхари. Потом память разыграла козырную карту. Джек вспомнил, что прошло не девятнадцать, а двадцать лет со дня гибели брата. Он разбился в этой самой долине. Без месяца двадцать лет назад. Случайное стечение обстоятельств? Бесспорно. Однако такие вот незначительные совпадения и подтачивают мужество.
Кровоточащими пальцами он вогнал в трещину крюк и повис над пропастью на подвесном сиденье. Его парализовал страх.
— Черт возьми, что я здесь делаю? — прошептал он.
Минуты текли, а он все висел и думал, что впервые в жизни натолкнулся на самую непреодолимую преграду из тех, что ему когда-либо случалось преодолевать. И эта преграда — он сам.
«Ну же, давай, — приказал он себе. — Вперед!»
Дождавшись, когда исчезнет дрожь в животе и в ногах, он полез дальше.
Медицинский центр Калифорнийского университета раскинулся на лесистых склонах Маунт-Сутро, возвышающейся над сан-францисским районом Хейт-Эшбери. В университетской больнице Свифт сразу направилась в радиологическое отделение, где ее ждала Джоанна Джардино, которая пользовалась репутацией одного из наиболее перспективных специалистов в области неврологии.
Женщины тепло обнялись под взглядом наблюдавшего за ними симпатичного индуса в белом халате.
— Познакомься, это Манарит, — представила Джоанна. Индус чуть поклонился. — Старший нейрорентгенолог. Специалист по внутричерепным аномалиям. Манарит, это Свифт.
— Рад познакомиться. — Индус пожал протянутую Свифт руку и указал на ящик, который она принесла с собой. — Наш пациент там?
— Здесь, — подтвердила Свифт, постучав по ящику.
Джоанна подписала договор о неразглашении сведений, но к Манариту с подобной просьбой Свифт решила не обращаться. Он не имел никакого отношения к палеоантропологии и к тому же безвозмездно предоставил в ее распоряжение свое время и дорогостоящее оборудование.
Они проследовали за Манаритом в большую комнату, где стоял огромный компьютерный томограф для аксиального сканирования. Черный, блестящий, он был похож на стереосистему высшего класса, в которую хочется залезть, чтобы изнутри в полной мере насладиться качественным звуком.
Манарит извлек из ящика череп и, прокомментировав его необычные габариты, положил под рентгеновский излучатель. Метод компьютерной аксиальной томографии заключается в том, что компьютер, проанализировав и суммировав данные послойной рентгенографии, выводит на монитор картину внутренней структуры черепа, дающую представление о форме и объеме мозга, некогда его заполнявшего. Затем с помощью программного обеспечения, разработанного в Голливуде для фильмов вроде «Терминатор-2», можно воссоздать лицо, а порой и весь внешний облик обладателя черепа.
Через пару минут компьютер воспроизвел детальное цветное изображение черепа.
— Замечательная картинка, — сказала Джоанна. — А на мозг можно взглянуть?
— Нет ничего проще, — заявил Манарит.
На экране появилось изображение черепа с мозгом, выглядевшим столь натурально, что Свифт казалось, его просто можно взять с монитора и переложить в сосуд с формальдегидом.
— Потрясающе, — восхищенно воскликнула она. — Почти все доли видны.
— Не почти, а все, — возразил Манарит. — Все до единой.
В доказательство своих слов он перевел курсор на область затылка и несколько раз щелкнул мышью, увеличивая зрительную зону коры головного мозга.
— Ну как? — самодовольно поинтересовался он.
— Превосходно, — похвалила Джоанна.
Через несколько секунд Манарит вручил Свифт компакт-диск:
— Дарю.
— Я вам очень признательна, Манарит.
— Пойдем ко мне, — предложила Джоанна. — Пропустим данные диска через программу анализа неврологических конфигураций.
В своем кабинете Джоанна вставила диск в компьютер. На экране высветилось изображение мозга. На первый взгляд он почти не отличался от человеческого.
— Ладно, — промолвила Джоанна. — Давай попробуем установить объем. — Она нажала пару клавиш и прочитала результат: — Тысяча миллилитров. Минимально возможный для человека.
— Но в два раза больше, чем у гориллы, — заметила Свифт.
— Теперь посмотрим здесь. Затылочная область больше, чем у человека, а височная и теменная — меньше.
— Как у обезьяны, — прокомментировала Свифт.
Джоанна увеличила на экране изображение лобных областей мозга.
— Хм, интересно. Обонятельные луковицы просто огромные. Данное существо очень хорошо различало запахи.
