– Я хочу забронировать билет на обратный рейс. Места есть ещё?
За то мгновение, что служащая сверялась с данными компьютера, сердце Сергея несколько раз ушло в пятки и вернулось на своё место. Он так боялся получить отрицательный ответ! Комов всё равно не смирился бы с неудачей, отправился в представительство, стал бы головной болью всех тамошних сотрудников, но билет добыл.
– Есть, – наконец услышал он.
– Тогда забронируйте билет на имя Сергея Комова, – облегчённо сказал он, потом повернулся к Радко, который всё время стоял рядом и делал вид, что не слушает, о чём идёт разговор. – Я завтра улетаю.
– Я уже понял… – печально сказал серб.
Провожать Сергея в аэропорт поехала целая делегация на нескольких разнокалиберных автомобилях. Людей было так много, что впору было заказывать автобус. Присутствовали чуть ли не все родственники Радко (причём их было гораздо больше, чем во время крестин его сына), Милош, сотрудники порностудии, включая актрис, которые решили в честь отъезда русского «братушки» отложить до вечера все съёмки. Приехали и Богомил с Живко. Жаль, что они не захватили с собой съёмочной аппаратуры, а то смогли бы запечатлеть весь процесс для потомков. В общем, людей собралось столько, что было даже странно, что сюда не пожаловал кто-нибудь из югославского правительства, а то и сам Слободан Милошевич.
Сотрудники аэропорта, пассажиры авиарейса, прилетевшего из Москвы, и те, кто готовился отправиться самолётом в российскую столицу, недоумевали, поглядывая на шумную компанию. На их лицах был немой вопрос: кто этот парень, одетый в мятые джинсы и несвежую майку, почему вокруг него такая суета, и даже для того, чтобы сумку его нести, находится сразу несколько добровольцев?
Провожающие пели, по рукам ходили бутылки сливовицы и ракии, причём никто, даже девушки, не наливали напитки в стаканы, а пили прямо из горлышка, обжигая губы этой «огненной водой». Расплескиваясь, она текла по подбородкам, и её утирали ладонями, размазывая по лицу.
– Если поцеловать какую-нибудь из девушек в губы, то опьянеешь, причём не только из-за её внешности, а потому, что помада впитала в себя слишком много ракии! – шутил Милош.
Сергей был немного смущён подобным вниманием к своей персоне. Он не ожидал такого, думал, что всё пройдёт скромно-обыденно, как обычно: Радко довезёт его до аэропорта, на прощание они пожмут друг другу руки, обменяются дежурными фразами, он зарегистрирует свой билет, получит посадочный талон, пройдёт таможню, сядет в кресло самолёта и…
Сотрудникам аэропорта очень нравилось это веселье. Оно отражало то настроение, которое было и у них в душе. Аэропорт наконец-то открылся, он опять принимает самолёты, и символично, что вот так – весело, всем народом – в Москву провожают никому не известного русского. Комова готовы были пропустить через таможенный пост чуть ли не без очереди, совершенно не досматривая, точно он – ВИП-персона.
Порнозвёзды целовали его в губы, обнимали, висли на шее, родственники Радко изо всех сил хлопали по плечам, обнимали, крепко прижимая Сергея к груди. Комову казалось, что он чувствует, как от этих объятий трещат его рёбра.
Радко взял у него видеокамеру и снимал всё происходящее. Съемки в аэропорту запрещены, кассету могли отобрать, но полицейские делали вид, что ничего особенного не происходит. Сегодня этой шумной компании позволялось всё.
– Мы всегда тебе рады будем, – говорил ему Радко и брал Сергея крупным планом – только лицо на весь экран.
Потом его отодвинул в сторону отец, крепко обнял Комова и расцеловал в губы, обдавая парами ракии.
– Обязательно приезжай к нам! – сказал он. – Ты теперь член нашей семьи. Мы будем тебя ждать.
– Я постараюсь, – смущаясь, пообещал Сергей.
– Пиши, обязательно пиши, ну, хотя бы раз в неделю, – слышалось со всех сторон.
Комову сделалось грустно. Ему очень не хотелось расставаться с этими добрыми и бескорыстными людьми, но ведь если и задержат из-за него самолёт, так ведь ненадолго, на какие-нибудь полчаса, а затем всё равно придётся прощаться.
– Я напишу! – обещал он. – Я постараюсь приехать!
Девушка, что проверяла билеты и выдавала посадочные талоны, долго изучала первую страницу паспорта Сергея, ту, где есть фотография и написаны имя, фамилия, год рождения. Она явно пыталась извлечь из глубин своей памяти хоть какие-то сведения об этом человеке. Если его так провожают, он должен быть очень известен. Но стюардесса так ничего и не вспомнила.
– Рада приветствовать вас на нашем рейсе, – лучезарно улыбнулась она, отдавая Комову паспорт и посадочный талон.
– Спасибо, – сказал Сергей.
Усевшись в кресло, которое оказалось возле иллюминатора, он посмотрел на здание аэровокзала. На миг показалось, что друзья, провожавшие его, сейчас выйдут из здания и будут стоять рядышком со взлётно-посадочной полосой, распевая песни, до тех пор, пока самолёт, уносящий Комова на Родину, не исчезнет в небесах…
Подчиняясь распоряжениям стюардессы, Сергей покорно пристегнулся ремнями безопасности, после чего откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Спустя четыре часа, которые пронеслись как одно мгновение, открыл он их оттого, что самолёт содрогнулся – его колёса коснулись бетонной полосы аэропорта «Шереметьево-2»…
Target – мишень (англ.).
ГЦП – генератор цветовых полос, предназначается для проверки качества работы камеры.
КFOR – Международные силы по поддержанию мира в Косово. У миротворцев, базирующихся в Боснии, первой была буква «В».
