Несколько поутихшие из-за отсутствия новой информации споры разгорелись с новой силой, когда самые наблюдательные вспомнили о парочке второкурсников Гриффиндора. Или, точнее, вспомнили о том, что не видели их за завтраком.
Заскучавшим студентам не потребовалось много времени на то, что бы удостовериться, что совсем никто из них не видел сегодня ни Поттера, ни Грейнджер. У притомившихся было участников дискуссий открылось второе дыхание. Были подняты все сплетни и слухи, гулявшие по школе во время ажиотажа вокруг Тайной Комнаты и наследника Слизерина. И в эту плодородную, щедро удобренную почву, замечательно легли новые семена — исчезновение Дамблдора, Локхарта, Поттера и Грейнджер, а также некая тайна, скрываемая деканами.
А уж когда те из учеников, что имели возможность связаться со своими семьями не только посредством каминной сети и совиной почты, догадались это сделать... Ученики, способные похвастаться наличием родственников «со связями», раздуваясь от важности, по секрету сообщали всем желающим их слушать, что «даже в министерстве что-то происходит». Причем происходит нечто такое, что самим детям ничего конкретного не сообщили.
Вот тут-то смогли разгуляться даже те, кто сроду не страдал от избытка фантазии. Дошло даже до того, что некоторым авторам наиболее смелых предположений было предложено обратиться в Мунго... или к профессору Трелони, для обмена опытом.
Из всего многообразия вариантов, две идеи получили наибольшую поддержку социально активной молодежи. Сторонники первой теории утверждали, что вчера состоялось грандиозное сражение между наследником Слизерина с одной стороны, и преподавателями Хогвартса, при поддержке пары учеников, с другой. И теперь доблестные победители отбыли в министерство магии, где им будут торжественно вручены награды и оказаны соответствующие почести. Уроки же отменили в честь великого праздника, а общественности в лице студентов ничего не сообщают, чтобы не портить сюрприз. Единственное, в чем не удалось придти к согласию — это состав дополнительных сил, примкнувших к участникам великой битвы. Однозначно присутствовали кентавры Запретного леса и русалки Черного озера. Под вопросом было участие гигантского кальмара, а также оборотней, по слухам, населявших названный лес. Отдельным, и весьма большим, камнем преткновения стали возможное наличие на поле боя вейл и их действия для моральной поддержки всех остальных. Когда был задан резонный вопрос: «При чем тут вейлы и какого Мордреда они там забыли?», последовал не менее резонный ответ: «Без них неинтересно».
Приверженцы другой версии были уверены, что на самом деле, никакой драки не происходило. Просто учителя наконец-то устали терпеть выходки Поттера и Грейнджер и решили положить этому конец. И теперь директор вместе с преподавателем защиты от темных сил лично ведет в Азкабан Темного Лорда и Темную Леди. На вопрос же о том, какие именно «выходки» учителя «устали терпеть», следовал четкий и конкретный ответ: «Ну они в этом году... Они же... Ну они просто... Они же просто совсем уже!»
В общем, в некоторой мере достигнув консенсуса по вопросу о причинах непонятных распоряжений руководства школы, ученики шли на обед бодро и весело. Ведь там будет возможность перекинуться парой слов с другими факультетами и почерпнуть новую информацию для дальнейшего творчества.
Громом среди ясного неба ударило официальное заявление о смерти Альбуса Дамблдора.
К Альбусу Дамблдору относиться можно было по-разному.
Для кого-то он был мудрым наставником, всегда готовым помочь дельным советом в затруднительной ситуации. Для некоторых он был величайшим волшебником современности, примером для подражания, к которому можно и нужно стремиться. Кто-то считал его искуснейшим мастером, чьи познания в волшебстве ставили его на одну ступень с самим Мерлином.
Были и те, у кого имелись причины недолюбливать пожилого волшебника. Для некоторых он — один из главных идеологических противников, твердо и решительно проводящий свою политику, и постоянно наносящий чувствительные удары по позициям своих оппонентов. Кое-кого раздражали его покровительственные манеры поведения и отношение к несогласным с ним собеседникам, как к своим заблуждающимся ученикам. Были и такие, кто считал, что время старого мага уже прошло, и пора бы ему уступить место кому-нибудь помоложе.
Однако, как бы ни относились британские волшебники к Альбусу Дамбдлору, кое в чем их мнение полностью совпадало. Никто, абсолютно никто не мог уже представить себе Британию без Альбуса Дамблдора.
За последние полвека Дамблдор успел стать неотъемлемой частью волшебного общества. Выросло целое поколение, для которого он был бессменным директором Хогвартса. Даже после окончания школы, немалое число волшебников по-прежнему относилось к нему как к своему наставнику и руководителю. Каждый из них был уверен, что так было, и так будет всегда. Но и те, кому с пожилым директором было не по пути, не смели отрицать тот факт, что с мнением столь важной и сильной фигуры нужно считаться. И нисколько не сомневались, что дождаться ее ухода со сцены им не суждено, и с фактом ее существования остается лишь смириться.
Одним словом, никто из жителей волшебной Британии никак не ожидал узнать, что Альбус Дамблдор смертен. И даже более того, как и все обычные люди, он оказался внезапно смертен. И еще большим шоком стало то, что о смертности Дамлдора все узнали уже постфактум.
* * *
Школа чародейства и волшебства Хогвартс была погружена в траур. Несмотря на то, что ученикам вновь дозволили свободно перемещаться по всей территории замка, за исключением небольшого участка коридора возле кабинета директора, какой-либо радости им это не доставило. Помимо вполне естественных в подобных обстоятельствах скорби и печали, многим обитателям замка не давало покоя какое-то чувство неправильности и нереальности происходящего.
Казалось, еще чуть-чуть, и они, наконец, смогут проснуться и все вновь встанет на свои места. Начнутся рутинные школьные дни, с их простыми и привычными делами и заботами, будь то обида за несправедливое (а как же еще?) наказание или радость от успешно заработанных баллов. И любое, даже самое из ряда вон выходящее событие будет лишь поводом поболтать и посплетничать, ведь что бы ни случилось, в результате все останется по-прежнему.
Вот только проснуться никак не получалось.
За время обучения в школе, ученики успевали прочно и надежно свыкнуться с мыслью, что ничего особо страшного не может произойти ни с ними, ни с окружающими. В стенах Хогвартса случалось всякое. Школьные будни могли быть, на самом деле, весьма бурными и насыщенными. На зельях студенты исправно взрывали котлы, на гербологии с энтузиазмом вдыхали галлюциногенную пыльцу, на чарах и трансфигурации успешно отращивали незапланированные природой части тела. Вдобавок к этому, были еще и игроки в квиддич, самоотверженно подставлявшие головы под бладжеры. Также, в школе присутствовали доморощенные экспериментаторы, смело испытывавшие действие своих передовых разработок в зельях и чарах на себе и окружающих. И, конечно, нельзя забывать и об имевшихся на каждом курсе активистах «межфакультетского взаимодействия», всегда с радостью пытавшихся выяснять, кто способен взаимодействовать лучше всех.
