– теперь одна семья. Он стал моим братом, наверное – это меня вполне устраивает.
Когда-то, в своём нескладном детстве, мечтал о таком счастье, но так и не увидел его. Отец – алкоголик и мне не интересно с ним было жить, даже на могилку к нему не хожу. А мать и две сестрёнки – просто бабы. Друзья были, но не родные же, а так хотелось именно братика, или двух. Одного – постарше, что бы защищал, а другого – младше, что бы за ним ухаживать. Чуть возмужав – покинул отчий дом, теперь живу один, как могу, тоскливо иногда бывает. Правду говорят: «лучше поздно, чем никогда».
Как же скучно сидеть дома, кажется, что стены сейчас раздавят, хочется свободы и раздолья. Собрал: харчи, приборы, остальную амуницию и поехал. Иду по полю, жарко сегодня, но как обычно – махаю клюшкой, не обращая внимания на погоду, лишь бы дождя не было. Обычно думаю о чём-либо другом, слух-то работает автоматически. Среди всей этой какофонии звуков – не пропущу тот, что нужен. Кроме того: надо ещё по сторонам смотреть, на всякий случай и под ноги, иногда. Что бы не споткнуться о кочку, или камень от фундамента. Но самое противное – ямки от недавно побывавших здесь, коллег, которые за собой – никогда не закапывают. Понароют, как свиньи и смотаются, а мне потом местные упрёки адресуют и бесполезно убеждать, что я – другой и так не делаю. Для них мы все одинаковые, обидно становится, ведь между мной и этими чуханами – огромная разница. Приходится терпеть, стиснув зубами свою гордыню, или уходить, что бы не начинать скандалить по пустякам. Лучше потом приехать, если место сильно привлекательное.
Иногда раскопают немаленькую, видимо большая железка попадётся, оставят и дальше идут. Но она с обрывистыми краями, глубиной – почти по колено. И как назло – не видно из-за высокой травы, которая растёт именно здесь, по закону подлости. Обходишь справа – это растение, которое выше пояса, делаешь шаг влево, что бы на свою траекторию вернуться, а там – засада. Обычно же не смотришь, а просто – ставишь ногу. Всё, как бы само собой происходит, ну обошёл помеху и забыл. Но если в такую неожиданность оступиться, то можно и сломать чего и грязно выругаться в адрес этого мудака, что всегда неприятно. Однажды ногу вывихнул, примерно таким вот образом и забыл, на пару недель, про поиски. Но сегодня неприятность другая была бы, если не договор с демоном:
– стой, мина.
– стою, где?
– на полвторого, в десяти шагах.
– понял, прохожу мимо.
– не надо, может сработать, а тебе ещё – рановато помирать.
– это радует, а что с ней делать?
– ничего, два шага влево, иди дальше.
– понял, ну а если кто наткнётся: полноги оторвёт, или вообще – погибнет.
– разорвёт на куски, тебе-то какая разница.
– да в общем-то никакой, но профессиональная этика иногда зовёт быть достойным высокого звания искателя кладов, а не простого любителя металлопоиска.
– научись вежливо отказывать, на призывы своей этики и слушай свой разум.
– да уже давно умею его слушать, а что за мина-то?
– от сто двадцатого миномёта, взрыватель бракованный, не трогай.
– эта в клочья разнесёт кого хочешь, может потом шлёпну, издалека?
– лучше я.
– понял, ещё часок подожди, закончу здесь, отъеду вон туда и рванёшь.
– давай прямо сейчас, тут ничего нет, а мне тебя ждать – некогда.
– понял, уже бегу к машине.
Выключил прибор и быстрым шагом направился в сторону своего средства передвижения. По дороге сложил штангу, закинул всё на заднее сиденье и поехал подальше, куда наметил, для остановки. Доехав, развернул влево и тут же увидел взрыв, похожий на те, что показывают в кино. Именно на том самом месте, где только что был, значит не обманул. Эхо войны всё-таки здесь присутствует, хоть и не так часто, как в других регионах. На мгновение представил, что со мной было, если бы жил по старому, без Бифа в голове. Наверное: хоронили бы останки в закрытом гробу. Хуже, если живой остался, точнее – продолжало существовать то, что уцелело. Хорошо, хоть одна конечность дееспособность сохранила – смог бы совершить суицид и не мучиться. Ну а если в коме, или овощем стал, то родне столько неприятностей, своей нелепостью принёс, что и подумать противно.
Сижу на берегу реки со спиннингом в правой и пивом – в левой руке. Не клюёт ничего и становится скучно. Но для меня рыбалка давно уже стала обычным отдыхом, а не азартом, или способом добычи пропитания. Вечереет, ветер стих и начинают одолевать насекомые, надо бы костерок сварганить, иначе – съедят. Поставил удилище на рогатку и пошёл искать сушняк. Здесь его практически нет, а ближайшая лесополоса – в километре отсюда. Съездил на машине, привёз немного, мне на пару часов и спать, а утром – пораньше свалю, что бы дармоеды не поймали.
На закате пыталась клевать, точнее объедать насадку, обычное явление в такой день, и что рыбе не предлагай – не поймаешь. Ну и пусть, зато комаров распугал дымом и огнём. Можно спокойно посидеть, подумать о светлом будущем. Но почему-то не видно, что оно будет таким, наоборот – тёмное и печальное. Так всегда бывает, когда знаешь – к чему придёшь. Становится скучно, исчезает загадка, или тайна, которая должна манить к себе. То есть: больше нечего разгадывать, надо только дожить до конца, если получится и уже не изменить свою участь, как ни старайся.
Вот раньше была идеология верных ленинцев, которую вдалбливали с детских лет, во всех, без исключения. В те, недалёкие времена, всем стадом шли к победе какого-то мифического счастья и благополучия. Где каждый будет иметь всё, что захочет, при этом отдавая – сколько сможет. Даже лозунг такой придумали: «от каждого по способностям – каждому по потребностям». Оказалось – брехнёй, то есть: обычное рабство, с очень хитрым обманом. Говорят: «человек хорошо делает только то, что хочет делать». Вот эту самую хотелку и усердно навязывали, а попробуй не захотеть строить коммунизм – заклюют всей стаей.
Но теперь-то вообще нет никакой цели, на горизонте жизни. Всякий член общества выживает, как может, или как получается, а главное: всем, всё – пофигу. Эти, язвы нашего бытия, жестоко обнажились, когда совдепия рухнула и началась – анархия. Но я не смог стать вором, или мошенником – это не моя стихия. Зато, искренне радовался свободе
