Такие прецеденты в мировой истории общеизвестны. Но когда стало ясно, что Иван Грозный отступать не собирается и город может пасть, именно такой подземный лабиринт, привязанный на современном плане города к Проломной улице, вполне могли использовать, как идеально подходящий для складирования ханской казны подземный склад. Все необходимые для такого рода дел параметры у него имелись. Большая заглублённость в естественные карстовые полости. Давно проделанный и, наверняка, достаточно хорошо замаскированный тайный ход в природное подземелье. А главное, поскольку он начинался во владениях не последнего лица в государственной иерархии, о точном его местонахождении знали буквально единицы. И эти «единицы» по вполне понятным причинам не имели ни малейшего желания раскрывать данный секрет, кому бы то ни было.
К тому же обстановка сложилась так, что данный тайник был задействован только в самом конце военной кампании и вот почему. Общеизвестно, что Иван-IV ходил на Казань трижды. Первый поход состоялся в 1548 году. Второй раз царь атаковал город в 1550 году и стоял под стенами крепости с 25 декабря по 25 марта. А третий и последний поход был им предпринят, как Вы теперь уже знаете, в 1552 году. Получается так, что у казанских властителей до последнего штурма было два успешных опыта по отражению нападения! А опыта полного поражения и тотального разгрома не было ни одного! И это очень существенно. Значит, у них была обоснованная уверенность в том, что «пронесёт» и в этот раз. Что им совершенно незачем спешно ворошить царские подземелья и перетаскивать многотонные сокровища куда-то ещё. То есть русский «авось» оказался и татарским «авосем» тоже. И это многое меняет в нашем расследовании.
Кроме того, ведь татарские ханы заранее знали о том, что к городу движется царь со своим войском. Откуда? Так он же сам их и предупредил! Как предупредил? Письменно! Как же ещё? Письмо послал с предупреждением. Выдайте, мол, ребята предателей и заговорщиков по-хорошему и никакой войны не будет. И войско своё Иван-IV тащил за собой не как карательный отряд, а как весомый аргумент своей монаршей правоты. У него за спиной разворачивалось антирусское движение, возглавленное выходцем из крымских татар Едигером Магомедом и терпеть такое, он никак не мог.
Вы спросите, не потому ли я так уверен в миролюбии Ивана Грозного, что сам русский? А вот и нет. В отличие от «великого специалиста по всевозможным кладам» я умею думать головой и без привлечения всяческого нацизма и шовинизма анализировать доступные нам факты. И их я Вам уже приводил, Вы только не обратили на них внимание. Повторю ещё раз ход событий, а Вы следите внимательно.
1. 15 сентября Грозный посылает свой ультиматум из Свияжска. «Отворите ворота, – пишет он казанцам, выдайте изменников и царь простит вас».
2. 20-го войско высаживается в 6-и верстах от Казани.
3. 21 и 22-го идёт разгрузка.
4. 23-го начинается медленное окружение города.
То есть целую неделю Иван ждёт ответа на своё послание. Да, он угрожает Казани, но никаких военных действий всё ещё не начинает. А что же в это время делают верховные владыки в самом городе? О-о-о, они заседают на совете всех князей и мурз. Заседают четыре дня и, наконец, выносят приговор.
«Царь Едигер Магомед советом злым с Казанцы утвердился, а государю бить челом не хотят, а единомышленников его Кул шериф молна и Кады, да Заинет Князь Нагайский, да изменников государевых Чапкун Князь, тот Аталык у него, да Ислам Князь, Аликей Нарыков, Кебек князь Тюменский, Дербышь Князь, те всю землю на лихо наводят, а запасы в городе многие: совет их послал на Арскую засеку, твоих же государевых изменников, Япанчу Князя, да Чапкунова племянника ШунакМурзу, Да Аральского Князя Явуша: а велел к засеке своих людей собирати, которые не в городе, и приходите на Государевы люби, и на засеку бы воинских людей на поле Арское не пустить…».
Смысл ответа предельно ясен. Князья всех татарских земель дружно отвергают предложения Грозного и объявляют всеобщую мобилизацию. Запасов в крепости довольно, и кто кого одолеет ещё неизвестно. Им есть на что рассчитывать. Регулярных войск не менее 15000 человек. Да мужское население города вполне способное держать оружие, числом примерно в 30000. Да шестиметровой толщины и двенадцатиметровой высоты крепостные стены… Вот они шансы-то и уравниваются. К тому же русский царь к серьёзной войне явно не готов (рассчитывает в душе на мирный исход переговоров). Вспомним, что как только татары предприняли первую мощную контратаку, «грозный» Грозный, сразу забыв про свой угрожающий титул, тут же начинает писать запросы в свои тыловые инстанции. Войско раздето, а на дворе уже осень, кушать нечего, палатки разметал ураган, и боеприпасов на долгую осаду явно не хватит. Короче говоря, он оказался точно в такой же ситуации, как и немецкие войска, застрявшие в 1941 году под Москвой в летних тужурках и бумажных шинельках.
Да неужели же татарское руководство стало бы в такой ситуации вывозить к озеру и топить свои, с таким трудом нажитые сокровища? Да ни в жизнь! Совершить такой акт означало одно – всенародно признать, что всё потеряно, разгром неминуем и спасения нет. Но в конце августа всё обстоит с точностью наоборот. Войска сильны, стены крепки, запасов – просто море. А уж насчёт бегства из города не могло быть и речи. Вот если бы они бежали, то да, могла возникнуть идея насчёт того, чтобы освободится от сковывающих движение тяжестей.
Кстати сказать, только тогда и могли бы свалить мешки и бочки в «Кабан», поскольку озеро оказалось бы как раз на пригодной к отступлению дороге. Но нет, никто о бегстве и не помышлял. Решительная оборона и внезапные вылазки, вот какая оборонительная тактика была избрана на Высшем совете. Её татары и придерживались.
Но вскоре случилось одно событие, резко ускорившее ход событий. 4-го сентября русские войска устроили подкоп под стену у Тайницкой башни и произвели подрыв стены рядом с Ханским дворцом. Вслед за этим они попытались ворваться в Кремль, но были отбиты. Поскольку возникла прямая угроза сохранности ценностей, то, видимо, только тогда о них вспомнили и решили на всякий случай перепрятать получше. До окончательного падения города оставалось менее месяца, и потенциально у его защитников было вполне достаточно времени для осуществления своего намерения. Несомненно, данное важное дело было поручено именно Чапкуну Отучеву. Во-первых, он и по должности отвечал за казну, а во-вторых, наверняка уверенно заявил о том, что точно знает, где можно хорошо и незаметно спрятать такое большое количество ценностей. (Ещё бы ему не знать, когда у него дома есть личное карстовое подземелье, давным-давно оборудованное тайным входом и прочими бытовым удобствами).
