спросила Алевтина.
–В Лондоне? Я же в Париже был. Ты чего, заболела?
Алевтина повторила за ним.
–Заболела…
Вал удивлённо посмотрел на неё и подошёл ближе. Он приложил свою горячую ладонь ей на лоб, измеряя её температуру. Убедившись, что её лоб не пылает, Вал недовольно хмыкнул:
–Что это с тобой? Как сама не своя.
«Да и ты, как сам не свой», – подумала про себя Алевтина.
Она посмотрела ещё раз в телефон, когда Вал пошёл на кухню, забыв про состояние Алевтины. И тогда она увидела дату полностью.
–Год и три месяца… – отчаянно прошептала она, не отрывая своего взгляда от даты на экране.
Вал быстро перекусил и снова куда-то сбежал, не сообщив об этом Алевтине. Она бы и не заметила его исчезновения, если бы не услышала, как громко захлопнулась входная дверь. Она сидела перед зеркалом, рассматривая себя. Ничего не изменилось с тех пор, когда она сидела здесь, собираясь на похороны Рафаэля. Одним словом, ничего хорошего она там не увидела.
Нажав на нужную кнопку браслета, её тело покрылось пластинами доспехов. Она видела теперь только зелёные глаза, смотрящие на неё. Потухший взгляд, из-за которого она не могла себя узнать. Она видела в них всё, что произошло за то время, пока существуют эти фантомы. Встреча с Виктором. Первый фантом, который возвышался на кресте склепа в день похорон Рафаэля. Этот ужасный белый свет и безразличный «старенький» идиот Александр. Михаил с его предложением присоединиться к организации. Они выглядели совсем не так, как сейчас, когда Алевтина знает о них чуть больше. Первый полёт, когда Александр столкнул её с крыши. Вал… Который относился к ней иначе. Что же произошло за этот год? Почему он ничего не спрашивает? Может, Александр уже наговорил ему что-то? Что она…Нет, он бы такого не ляпнул. А если ляпнул, то ему пора валить из страны…
Алевтина встала с места и направилась на крышу. К тому месту, где она впервые почувствовала, что значит летать. Открыв дверь туда, она сразу же услышала запах ночи. Холодный, свежий, моросящий кончик носа, пробирающий до самых кончиков волос. Было уже темно, и Алевтина в очередной раз подумала о Вале. Куда же он ушёл?
Она села на край крыши, не деактивируя доспехи. Мысли мыслями, но безопасность всё равно должна быть важнее. Мысли пропалим сразу же, как только её ноги повисли в воздухе. Она не хотела никого видеть, хотя бы несколько дней. Внутри ощущалась пустота, о которой говорил Виктор, повествуя о своей жизни. Не хватало только внутреннего голоса хаоса. Алевтина усмехнулась этой мысли и вспомнила, что так делал Александр. Он часто усмехался на свои мысли. Потому что считал их глупыми, как и она сейчас.
–Это мило, что ты знаешь такие подробности обо мне, – голос раздался внутри неё.
Сначала она подумала, что это очередная галлюцинация и никого рядом нет. Боковым зрением она увидела, как кто-то садится рядом с ней и неожиданно её глаза наполнились слезами. Рядом сидящий человек деактивировал её доспехи и прижал к себе. Алевтина сразу почувствовала знакомый запах порошка, исходящий от одежды. Она прижала широкую грудь к себе, пытаясь осознать, что это происходит в действительности. Он не пропадёт.
Страшная картина возникла перед ней. Тело Александра было нанизано на большую ледяную стрелу. Он был весь в крови, окрашивая в красный цвет белый снег. А его лицо… лежало рядом с ней, застывшее в предсмертной агонии.
–Успокойся, Ал, – прошептал Александр, гладя её растрёпанные волосы, – Всё хорошо. Уже всё хорошо.
–Год… Меня не было год, – захлёбываясь собственными слезами, пыталась сказать Алевтина, – Я даже не всё помню, что было где-то… Где-то там. Помню только отрывки, и то состоящие из кошмаров.
Александр молчал, ожидая, что Алевтина сможет выговориться. Она вздрагивала, пытаясь набрать как можно больше воздуха. Её тело дрожало в перерывах между короткими вдохами. Ветер охлаждал и так холодную кожу, поэтому Алевтина предложила зайти домой.
–Я бы хотела согреться, – улыбнулась она, стараясь не освобождать истеричные нотки, и отодвинулась от Александра.
Одного взгляда хватило, чтобы понять, что Алевтина выглядела, как свежий огурчик, в отличие от Александра. Если бы она не знала, что это он, то вряд ли бы смогла узнать его на улице. Его отросшие волосы торчали в разные стороны, как солома. Карие глаза наполовину скрывались под опухшими веками. Отросшая щетина. Боже…
Она хотела что-то сказать, но забыла, как произносятся слова. Её рот остался открытым, выражая нескрываемое удивление. Александр улыбнулся и недовольно покачал головой. Он понял, почему она так на него смотрит.
–Не хочу выходить на свет. Увидишь меня на свету, точно упадёшь в обморок, – ответил он, снимая утеплённую кожаную куртку и надевая её на плечи Алевтины.
–Что было за это время? – тихо спросила она, совершенно забыв о том, что несколько секунд назад она была на грани срыва.
–Выговорись лучше ты, – тут Алевтина услышала знакомые нотки командира Александра и улыбнулась.
–Я узнала про Виктора. Кто он, и как он таким стал.
–Доброволец, который согласился на эксперимент?
–Нет, – уже более серьёзным голосом ответила Алевтина, отчего Александр сразу посмотрел на неё, чтобы убедиться, что разговаривает именно с ней, – Он – нечто большее, чем доброволец. Он – сын Михаила. Виктор Андраш, могила которого осталась пустой.
Когда Алевтина начала свой долгий рассказ, Александр не мог оторвать от неё своего удивлённого взгляда. Он ощущал, как увеличились его глаза, но не мог с этим ничего поделать. Она говорила ему такие вещи, о которых он знал, но далеко закопал эти знания, и не вспоминал их. Он подумал, что это странно. Не мог один Михаил сделать так, чтобы никто не мог подумать о том, что Виктор – это ТОТ САМЫЙ Виктор. Его же сын. Именно во время рассказа Александр вспомнил первую встречу с Виктором. Они тогда называли его Либором, как и было написано в его досье. Слыша это имя Виктор приходил в ярость и кричал через его железную маску, что это его зовут Виктор. После этого Михаил сознался, что подделал документы по просьбе испытуемого. И всё… Но почему никто не мог догадаться до очевидной вещи? Может быть, сам Виктор приложил к этому свои силы? Когда Алевтина закончила своё повествование, она посмотрела на Александра, который смотрел вниз, обрабатывая всё, что сейчас услышал. Она посмотрела туда же, куда и он.
Машины лились огромным потоком. Рабочий день заканчивался,
