На моей малышке появление Велиссы сказалось удручающе. Сначала она застыла, растеряв всю свою уверенность, а после попытки этой ведьмы прикоснуться у ней, и вовсе потеряла способность соображать. От судорожного всхлипа, маска на Талиоке треснула и осыпалась горсткой пыли на пол — боевая ипостась Древней пропала. В одно мгновение моя малышка превратилась из грозной блистающей красавицы в маленькую растерянную девочку, что заставило мое сердце болезненно сжаться.
— О, котик, ну что же ты мне не даешь поприветствовать мою подопечную как следует, — пропела эта фурия.
— Потому что не стоит приличной девушке марать свою репутацию общением с тобой, мерзавка, — ответил я, примериваясь к первому удару.
Велисса не очень хороша в боевых искусствах, мой долг — уничтожить ее. Другой возможности уже не будет. Но Талька….
— Я ее воспитывала почти четырнадцать лет. От ее репутации ничего уже не осталось, мой милый котик, — рассмеялась она, а я почувствовал одуряющий сладкий запах.
Так вот оно что! Она разработала для себя какие-то духи, которые действуют даже на оборотней! И все-таки это обычный приворот, а значит, на меня не действует, так как я уже семнадцать лет назад нашел свою истинную любовь. Звучит слишком пафосно, но по сути верно. Такова уж природа зооморфа — с первого взгляда распознавать свою истинную вторую половинку и влюблять так, что ни один приворот уже не властен.
— Ты держала ее в заложниках почти четырнадцать лет, Велисса. Называй вещи своими именами, — фыркнул я, заталкивая Талиоку себе за спину. — Кстати, смени парфюм — воняет жутко.
Целительница отстранилась, недовольно скривив губы. На краткий миг мне показалось, что в ее глазах, устремленных на Тальку, плещется боль и тоска, но это ощущение быстро прошло. Велисса не любит никого, кроме себя. Малышку она лишь использовала.
Ослепительно улыбнувшись, эта мегера вдруг изобразила разочарование.
— Истинно влюбленный, какая жалость. Ладно уж, мне пора, — взмахнула рукой она, открывая телепорт. — Я уже поняла, что мой план провалился, а значит пора отступить. Но мы еще встретимся. Я от своих намерений не откажусь.
Она шагнула в портал, а я ничего не сумел сделать, чтобы остановить ее. Теоретически, я мог бы атаковать ее, исказить параметры телепорта или придумать что-то еще, но два маленьких кулачка вцепились в мою рубашку на спине, а позвоночником я ощущал горячее дыхание и влагу. Таля явно сломалась и теперь плакала, а это очень плохо для ее имиджа.
— Возьми себя в руки, малышка, — тихо пробормотал я, оглядываясь на свидетелей.
Царь обмякла в кресле и, кажется, готова была разрыдаться в любую минуту. Принцесса пребывала в прежней позе, но явно хотела подойти к матери и утешить ее. Никто пока не смотрел на Талю, что было нам на руку.
— Потом поплачешь, сначала закончи дело, — более резко выразил я свою мысль, после чего получил довольно увесистый тычок прямо по правой почке. Вот ведь маленькая зараза!
Талиока
Появление Велиссы выбило меня из колеи. Я же помню, как обмывала ее тело, хоронила. Я точно помню — она умерла! В этом нет никаких сомнений! Но она жива… Жива… И магистр ее терпеть не может. Что-то в это ситуации не правильно. Не правильно! Так не должно быть! Почему мы вдруг стали… врагами? Нет, я люблю Велиссу, а она — меня. Это просто недопонимание.
«Ты такая хмарка» — раздался в моей голове презрительный голос тетки. — «Я ненавидела тебя всю твою жизнь. И держала при себе лишь как гарантию от неожиданного нападения.»
После этих слов она открыла портал, а у меня окончательно пропали силы и гордость. Вцепившись в рубашку магистра и уткнувшись лицом ему в спину, я лишь пыталась рыдать не в полный голос, потому что мне казалось, что в сердце вонзили ржавый кинжал и методично поворачивают.
«Ты такое ничтожество» — прошелестели в голове ее последние слова, после чего портал закрылся. И никто не попытался ее остановить.
Через некоторое время я пришла в себя настолько, чтобы продолжить наш спектакль. Спасибо учителю, он не давал мне сосредоточится на моей боли. Мы с царицей обо всем договорились — и о нерушимом мире, и о союзнических отношениях, и о безоговорочной поддержке правящих династий. Она на все согласилась, чтобы сохранить жизнь дочери, после чего добавила, что она и так скоро потеряет мужа.
После этого выяснилось, что Она шантажировала царицу здоровьем внезапно захворавшего мужа. Я предложила свои услуги в лечении и с первого же взгляда на больного поняла, что его давно и методично травят макутой — ядом, разработкой которого так гордилась моя тетка. Он не оставлял следов в организме, заставлял жертву сильно мучиться и очень легко выводился, если знать как. Я прекрасно знала, что для выздоровления больному просто надо пить много молока с медом и ванилью, не употреблять алкоголь, лекарства, не пользоваться магией. Простейшие инструкции и через три дня пациент будет здоров, бодр и полон сил. Даже последствий никаких не останется.
Когда я объявила результаты своего обследования, царица готова была удушить меня в своих объятиях, принцесса просто радовалась, а магистр смотрел на меня так, будто видел насквозь. Именно он отвел меня в выделенные мне апартаменты, уложил в кровать и напоил снотворным. Я не хотела засыпать, потому что там бы я осталась один на один со своими кошмарами, но противостоять ему не могла. Тем более что магистр так странно улыбался, что щеки сами собой краснели, а голос пропадал напрочь.
Уже на грани сна мне показалось, что учитель целует меня в лоб и говорит:
— Спи малышка. Завтра все наладится, я обещаю.
— Наш план провалился, — спокойно заявила женщина, появляясь из телепорта.
Тихо хмыкнув, беловолосый мужчина с татуировкой на пол лица оторвался от хрустального шара, через который наблюдал за происходящим во дворце Подводного Царя.
— Почему ты не убила их? Пожалела бывшую подопечную? Может быть, ты любишь ее, моя королева? — насмешливо проговорил он, окидывая молодеющую на глазах женщину плотоядным взглядом.
Полноватая тетка среднего роста с крикливыми ярко-рыжими волосами стремительно возвращалась в свой облик шикарной девушки с яркими глазами и роскошными волосами благородного медного цвета. Магический дар и всяческие косметические ухищрения позволили сохранить этой женщине себя в облике двадцатилетней кокетки, чему она неустанно радовалась. Но после вынесении приговора пришло маскироваться и прятаться, скрываясь под личиной обрюзгшей целительницы, что раздражало ее неимоверно.
