— Все, сдаюсь. Я не понимаю, что мы ищем.
Рен подошел и положил голову мне на колено. Я погладила его.
— Что будем делать? Поищем еще немного или вернемся в джип?
Я посмотрела на колонну, возле которой сидела. Она была покрыта резными изображениями людей, поклоняющихся Дурге. Один из барельефов изображал двух женщин и мужчину, подносящих богине пищу. Наверное, это были крестьяне, поскольку пространство вокруг них пестрело резными каменными садами и полями. Скульптор поместил на колонну даже стада каменных домашних животных и изображение сельскохозяйственных орудий. Мужчина нес сноп колосьев, перекинутый через плечо. Одна из женщин держала в руке корзину фруктов, а другая несла в руке какое-то небольшое подношение.
Я внимательно всмотрелась в барельеф.
— Как ты думаешь, Рен, что у нее в руке?
И подскочила от неожиданности. Рука принца легонько сжала мне руку.
— Сколько раз тебя просить предупреждать меня, когда хочешь превратиться! — рассердилась я.
Рен рассмеялся и провел пальцем по барельефу.
— Даже не знаю. Вообще-то это похоже на колокол.
Я тоже обвела пальцем фигуру и пробормотала:
— А что если мы тоже принесем Дурге какое-нибудь подношение?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что можно попробовать поднести ей что-нибудь. Фрукты, скажем. А потом позвонить в колокол.
Рен пожал плечами.
— Почему нет? Попытка не пытка.
Мы вернулись к машине и рассказали о нашей задумке мистеру Кадаму. Он отнесся к ней с большим энтузиазмом.
— Отличная мысль, мисс Келси! И как я сам до этого не додумался?
Он порылся в пакете с нашим обедом и вытащил оттуда банан и яблоко.
— Что касается колокола, то у меня его нет, но я думаю, что в таком старом храме он наверняка должен быть. Служители звонят в колокол, встречая гостей, во время молитвы и перед началом трапезы. Поищите в храме, друзья мои. Может быть, вам повезет, а если нет, мы съездим в город и купим какой-нибудь колокольчик.
Я взяла у него яблоко и банан и сказала:
— Надеюсь, это сработает, и Дурга благословит нас, потому что я во всем этом совершенно ничего не понимаю. И надеюсь, вы не ждете от меня слишком многого, мистер Кадам. Прошу вас, не обольщайтесь, потому что вам придется горько разочароваться!
Мистер Кадам горячо заверил меня, что никогда во мне не разочаруется, и отослал нас обратно.
Вернувшись в храм, мы разделились: Рен стал обыскивать алтарный зал, а я пошла рыться в соседней комнате, заваленной битым камнем и щебнем.
Через пятнадцать минут я услышала:
— Келси, сюда! Я нашел!
Когда я прибежала на крик, Рен показал мне узкую стену в дальнем конце комнаты, не заметную со стороны входа. В стене были выдолблены неглубокие полки в виде ниш. На самой верхней полке, куда не могла дотянуться я, но доставал Рен, стоял маленький и ржавый бронзовый колокол, густо припорошенный пылью и паутиной. В верхней части у него виднелось небольшое кольцо, за которое колокол можно было вешать на крюк.
Рен снял его с полки и обтер подолом рубашки. Очистив колокол от пыли и налета ржавчины, он встряхнул его, и мы услышали чистый мелодичный звон. Рен с улыбкой подал мне руку и повел к статуе Дурги.
— Я думаю, Келлс, что ты должна поднести угощение, — сказал он, смахивая рукой упавшие на глаза волосы. — Ты же у нас избранница Дурги!
— Возможно, — скривилась я, — но ты забыл, что я — иностранка, а ты — индийский принц. Поэтому ты лучше знаешь, как это делается.
— Но я никогда не поклонялся Дурге, — пожал плечами Рен. — Я даже не знаю, как это делается.
— Чему же или кому ты поклонялся?
— Я принимал участие во всех ритуалах и праздниках своего народа, но наши родители хотели, чтобы мы с Кишаном сами выбрали свою веру. Они были исключительно терпимы ко всем религиям, поскольку сами принадлежали к разным культурам. А во что веришь ты. Келси?
— Я не была в церкви после смерти родителей.
Рен сжал мою руку и вздохнул.
— Видимо, нам обоим придется найти свою веру. Лично я верю, что в мире существует нечто большее, чем мы сами, какая-то добрая сила, управляющая всем во вселенной.
— Как тебе удается сохранить оптимизм после трех веков, проведенных в шкуре тигра?
Рен кончиком пальца стер пятнышко грязи с моего носа.
— Скажем так, мой нынешний уровень оптимизма является сравнительно недавним приобретением. Ладно, пора за дело.
Он улыбнулся, поцеловал меня в лоб и повел прочь от колонны.
Мы подошли к статуе, и Рен первым делом стал отряхивать тигра. Что ж, очистить статую от грязи казалось правильным началом дела. Я развернула салфетку, в которую мистер Кадам положил фрукты, и принялась смахивать многолетний слой пыли. Очистив от пыли и паутины саму Дургу, со всеми ее восемью руками, и тигра, мы перешли к нише и постаменту. На пьедестале Рен обнаружил камень с небольшим углублением, похожий на чашу. Мы решили, что сюда, наверное, следует класть подношения.
Положив в чашу яблоко и банан, я отошла и встала прямо перед статуей. Рен остановился рядом со мной и взял меня за руку.
— Я волнуюсь, — пробормотала я. — И не знаю, что говорить.
Рен трижды звякнул колоколом. Мелодичный перезвон эхом облетел пещерные залы храма.
Громким и чистым голосом Рен проговорил:
— Дурга, мы пришли испросить твоего благословения на поиски. Наша вера слаба и проста. Наша задача сложна и загадочна. Пожалуйста, помоги нам найти понимание и силы.
Он посмотрел на меня. Я проглотила ком в горле, нервно облизала пересохшие губы и добавила:
— Пожалуйста, помоги этим двум индийским принцам. Верни им то, что у них было отнято. Помоги мне быть сильной и мудрой, чтобы сделать все, что от меня потребуется. Они оба заслуживают того, чтобы получить шанс на нормальную жизнь.
Я крепко вцепилась в руку Рена, и мы стали ждать.
Прошла минута, за ней другая. Ничего не происходило. Рен быстро обнял меня и шепнул, что ему пора снова превращаться в тигра. Я поцеловала его в щеку, и он начал преображаться. В тот самый миг, когда он снова стал тигром, пол под нашими ногами всколыхнулся, стены задрожали. Раскатистый грохот прокатился по храму, затем последовало несколько вспышек белого света.
Землетрясение! Нас похоронит под обломками!
Камни и куски породы посыпались с потолка, одна из массивных колонн треснула. Я рухнула на землю. Рен прыгнул и встал надо мной, защищая меня своим телом от падающих обломков.
Постепенно тряска прекратилась, рокот стих. Рен отошел от меня, и я медленно поднялась на ноги. Встав с пола, я во все глаза уставилась на статую. Целый участок каменной стены отломился и упал на пол, расколовшись на груду обломков.
