К вновь прибывшим спешил незнакомый Дудину молодой офицер милиции.
— Помощник дежурного по 17-му отделению лейтенант Петров, — представился он.
— Старший оперуполномоченный уголовного розыска капитан Дудин. Что тут у вас?
— В 23.30 гражданин Дергачев, гуляя с собакой по пустырю, обнаружил у этого строения труп мужчины в возрасте примерно 40 лет, — стал энергично докладывать лейтенант, пропуская Дудина вперед. — В верхнем кармане пиджака найдено служебное удостоверение на имя Мальцева Василия Савельевича. Работает инженером на авторемонтном заводе…
— А это что за домишко? Вроде бы трансформаторная будка, — вступил в разговор приехавший с Дудиным оперуполномоченный Поздняков. Лейтенант повернулся к нему:
— Так точно. Здесь была когда-то трансформаторная подстанция. А сейчас, как выяснилось, она используется под гараж для машины индивидуального владельца. Кто владелец — уточняем.
Сделав еще несколько шагов, они остановились. В дымных лучах автомобильных фар тускло отсвечивали металлические ворота, одна из створок была распахнута, и в глубине помещения виднелась часть багажника автомобиля, поблескивали его задний бампер и белые цифры номерного знака…
На земле, едва касаясь головой порога гаража, в неловкой позе на правом боку лежал Мальцев.
С минуту все стояли в тягостном молчании. Тишину нарушил долговязый, одетый в потрепанную фуфайку Дергачев.
— Главное, я когда через проезжую часть-то перешел, не пойму, чего это моя Тяпа лает — надрывается в ту сторону? — жарким шепотом заговорил он. — Подошел ближе — гляжу: дверь у гаража открыта и огня нет. А он вот лежит… Ну, я, значит, думал, что, может, плохо человеку или пьяный какой… потряс его…
— Потряс! Небось переворачивал? Кто просил? — недовольно пробурчал эксперт научно-технического отдела Ломейко.
— Ничего подобного! — торопливо, с оттенком незаслуженной обиды возразил Дергачев. — Я только тронул и сказал: «Эй, дядя, вставай!» А он ни звука. Я, значит, Тяпу в охапку и к дому. А там вот этот товарищ повстречался. — Он кивнул в сторону плечистого сержанта милиции с бледным, хмурым лицом.
На мгновенье опять стало тихо.
— Кем установлена его смерть? — глухо спросил Дудин.
Лейтенант отчеканил:
— Минут двадцать назад приезжала «скорая помощь». Врач осмотрел тело и констатировал наступление смерти. На левой височной части головы у Мальцева имеется ранение, нанесенное, по предположению врача, тупым предметом.
Тарасевич подошел ближе к убитому, низко склонился над ним, что-то рассматривая и бормоча себе под нос.
— Кстати, обратите внимание, товарищ капитан, — продолжал Петров, освещая карманным фонариком валявшуюся в полутора метрах от умершего лопату. — Вот, видите? Есть подозрение, что ранение было нанесено именно ею. На тыльной стороне металлической части сохранились следы крови.
— Чуть посторонитесь, товарищи, — сказал Ломейко, изготавливая фотоаппарат для обзорной съемки. Щелканье затвора, вспышка, еще раз вспышка…
— Продолжайте, лейтенант. — Дудин отвернулся, чтобы не слепило глаза. — Удалось еще что-либо предварительно осмотреть? Зацепки есть?
— Похоже, что есть, товарищ капитан. — Петров сошел с гравия влево и присел на корточки. — Ну-ка, сержант, дай огонька, — сказал он милиционеру, стоящему у мотоцикла. Тот крутанул руль, включил дальний свет. Подошедшие Дудин и Поздняков увидели на глинистом грунте среди высохших стебельков травы довольно отчетливые отпечатки следов обуви.
— Ты смотри! След женский. На высоком каблуке, — удивился Поздняков.
Дудин, нагнувшись, сосредоточенно вгляделся.
— Да, ты прав. К тому же она бежала. Передний край отпечатка смазан. Видишь?
Вдруг сине полыхнула молния, озарив на мгновение поросший чахлой травой пустырь.
— Сатаев! — крикнул Дудин, выпрямляясь. — Давай сюда собаку, а то к черту все смоет!
— Вулкан, работай! — приказал проводник. Овчарка, азартно посапывая, опустила узкую морду к земле.
Раскатисто ударил гром. Внезапный порыв ветра сдул фуражку с головы Петрова, и она, подпрыгивая, покатилась по земле.
— Взял след, товарищ капитан! — возбужденно воскликнул Сатаев. Вулкан туго натягивал поводок, повизгивая от нетерпения.
Дудин распорядился:
— Поздняков, давай за Сатаевым! И вы, товарищ Петров, тоже с ним!
Ломейко укоризненно взглянул на небо.
— Плащ-палатка есть? — обратился он к водителю мотоцикла. — Накройте отпечатки.
— Тело не забудьте прикрыть! — фальцетом крикнул от гаража Тарасевич. — Ух, мамочки, сейчас польет!
Почти в тот же миг на пустырь обрушился ливень. В полосах света его хлещущие струи казались косо поставленным стеклянным частоколом. На разом взмокшей земле заплясали водяные пузыри.
Чертыхаясь, Дудин и Ломейко кинулись в гараж, где еще раньше укрылся Тарасевич. Остальные тесно набились в милицейский «рафик». Водитель выключил фары.
В гараже Дудин встряхнул пиджак, нащупал на стене выключатель. Однако электричество не зажигалось.
— Перегорела, наверное, — сказал Ломейко, наводя фонарь на свисавшую с потолка лампочку. — А тут просторно, — одобрил он, оглядывая стены с навесными полками, заваленными разными автомобильными принадлежностями и каким-то хламом, пару табуреток и небольшой кухонный столик, примостившийся у задней стены.
Дудин между тем подошел вплотную к машине, обернул ладонь носовым платком и отворил переднюю дверь. Свет в салоне едва мерцал, очевидно, сел аккумулятор.
— Иван Карпович! — позвал Дудин. — Надо здесь внутри поискать. Должны быть пальцы.
— Одну минуточку, Андрей Борисович! — оживленно откликнулся Ломейко. — А сюда вам не угодно взглянуть?
В желтом пятне фонаря Дудин различил на пыльном каменном полу возле стены отпечатки женских туфель. По внешнему виду следы были точно такие же, какие они обнаружили на грунте.
— Чувствуете! Идентичные! — обрадованно сказал Ломейко. — А вот здесь — видите? Следы мужского ботинка!
Некоторое время они молча осматривали помещение гаража.
Гроза стала постепенно стихать, залпы грома звучали все реже и глуше, и дождь заметно ослабел. Где-то совсем рядом заурчал мотор автомашины, раздались голоса.
Дудин поспешил выйти наружу. В шагнувшем к нему невысоком человеке с усами на худощавом лице и в надвинутой на лоб шляпе он узнал следователя прокуратуры Головачева. Они поздоровались.
— Убийство? — спросил Головачев низким голосом, становясь под навес крыши и внимательно вслушиваясь в то, что негромко рассказывал Дудин.
