Как быстро выяснилось, расстояние между Британией и Францией не являлось препятствием для соединения сознаний. Учитывая, что все происходящее с единым разумом впоследствии ощущалось как свои собственные воспоминания, Гарри, по сути дела, смог побывать за границей.
Был отработан стандартный туристический цикл осмотра всех наиболее известных достопримечательностей и проведено немало времени под жарким солнцем на берегу моря.
«Гарри, уж кто-кто, а ты мог бы так сильно и не смущаться», — заметила Гермиона, пока мальчик пребывал под впечатлением от первого посещения пляжа, — «В конце концов, ты уже видел гораздо больше», — тут девочка уже сама не смогла полностью сдержать смущение.
За прошедшее время они действительно успели повидать друг друга... во всяких ситуациях. Единый разум совершенно не стеснялся собственных тел.
Хорошо, что невербальное общение требовало приложения некоторых усилий, что позволяло не делать общим достоянием некоторые мысли. И хорошо, что в едином состоянии подобное просто не приходило в голову...
* * *
Посещение Лютного пришлось отменить по техническим причинам.
— А ты, случайно, не помнишь, какой срок хранения у оборотного зелья? — задумчиво спросил Гарри, глядя на расслоившуюся жидкость самого неаппетитного цвета.
— Тут не написано, — ответила Гермиона, изучив выписки из «Сильнодействующих зелий».
Нахмурившись, она пролистала подшитую стопку записей до конца.
— Почему они вообще об этом не пишут? Это ведь очень важная информация! Испортившимися зельями можно отравиться насмерть!
Сварить зелье заново за оставшийся месяц они не успевали. Да и не стоило этого делать прямо здесь, в одной из комнат «Дырявого котла». Мало того, что процесс приготовления легко может быть обнаружен, так еще и столь же легко можно будет определить, кто именно им занимался. Все-таки, подобный досуг школьников одобряется как-то не очень.
Вылазку в антипод Косого переулка вновь придется совершать зимой. Пока же стоит ограничиться безопасной частью волшебного квартала.
Но кое-что интересное нашлось и тут.
Анализируя свою встречу с еще одним одержимым, дети не могли не отметить, что им пришлось потратить слишком много времени для незаметного извлечения своих волшебных палочек. И хотя раньше они как-то не задумывались о проблеме хранения своего инструмента, глупо было продолжать ее игнорировать.
Учитывая важность палочки для своего владельца, вполне логично было предположить, что над этим вопросом волшебники задумались уже давно. И наверняка уже смогли получить на него ответ.
Ответ представлял собой что-то вроде ножен, закрепляемых на предплечье. Помещенная в них волшебная палочка была совсем незаметна под рукавом мантии и могла быть очень быстро извлечена и приготовлена к бою. Палочки могли быть самых разных размеров, но даже самые огромные легко помещались в небольшие ножны благодаря расширяющим чарам. Более дорогие модели содержали также дополнительный комплекс заклинаний, направленный на защиту находящегося внутри. В сочетании с драконьей кожей это замечательно обеспечивало сохранность важнейшего инструмента волшебника.
— Похоже, драконья шкура — очень популярный материал для защитного снаряжения, — прокомментировал Гарри.
И Гарри, и Гермиона приобрели парные ножны — были и такие — благо стоимость даже улучшенных моделей была невысока по сравнению со стоимостью самих палочек. Вдобавок, послушав совета, они купили и средства для ухода за палочками.
— Интересно, он сильно преувеличивал, когда говорил, что если за палочкой не следить, она может начать выпускать заклинания не тем концом или даже взорваться прямо в руках?
Глава 20. Сюрпризы большие и маленькие.
Церемония распределения новых учеников вполне могла затеряться на фоне остальных таких же мероприятий, проводящихся в Хогвартсе из года в год. Торжественная атмосфера Большого Зала, нервно озирающиеся по сторонам первогодки, выжидающе глядящие на них старшие ученики — все это было привычно и обыденно для первого дня в новом учебном году. Словом, в школе ничего не указывало на трагедию, произошедшую несколько месяцев назад.
Конечно, просто так вот забыть о неожиданной гибели волшебника, которого некоторые считают едва ли не величайшим со времен Мерлина, было невозможно. Однако, жизнь в волшебной Британии продолжала идти своим чередом. И хотя не было среди ее обитателей таких, кто не знал бы об Альбусе Дамблдоре, крайне мало было тех, у кого он действительно часто был на виду.
Каким бы громким событием ни являлась смерть великого волшебника, на жизнь подавляющего большинства рядовых жителей Британии она не повлияла никак. Конечно, там, где как и в Хогвартсе, Дамблдор занимал весьма высокие должности, волны улягутся еще не скоро, но сами происходящие процессы были вполне обыденны для ситуаций, когда со сцены уходит любой мало-мальски значимый игрок. Хоть в этот раз различные закулисные игрища и отличались несколько большими масштабами, сама их суть была более чем привычна для всех участников, которые приступили к действию спокойно и деловито, быстро перестав забивать себе голову мыслями о первопричине.
В общем, никто специально забывать об Альбусе Дамблдоре не собирался, но трагическое происшествие очень быстро было погребено рутиной. Так же, как всего несколько месяцев назад каждый волшебник был уверен, что Альбус Дамблдор будет существовать всегда, сейчас уже почти никто о нем не думал и не вспоминал.
* * *
Единственным значимым отличием нынешней церемонии от прошлогодней был состав сидевших за преподавательским столом.
В первую очередь в глаза бросалась занимавшая центральное место профессор Спраут. Точнее, теперь уже директор Спраут. Преподаватель гербологии, обычно предпочитавшая носить рабочие мантии грубого покроя, впервые предстала перед школой в парадном облачении. Мадам директор была собрана и сосредоточена, став намного более похожей на строгую МакГонагалл, чем на себя прежнюю.
Также, немалое внимание учеников привлекли двое волшебников, которых еще никто из них за столом с учителями не видел.
Первым был лысый толстячок с седыми усами, с видимым удовольствием оглядывавший всех присутствующих. Его лицо, казалось, прямо излучало радость и энтузиазм, особенно сильно выделявшиеся на фоне сидящего справа Снейпа. Хмурый и мрачный зельевар, похоже, продолжал носить траур по прежнему директору школы. Либо же, что более вероятно, просто пребывал во вполне обычном для себя настроении, всем своим видом демонстрируя будущим первокурсникам необходимость задуматься, так ли уж сильно они хотят целых семь лет находиться с ним в одном замке.
