Подобрала себя с пола, как раз в тот момент, когда со стороны задней двери появился «усовершенствованный» рычащий и брызжущий слюной мистер Лапус. И он нёсся на меня. Вместе с Алеком, у которого вместо «солнца» в глазах появилась пустота. Чёрные, пустые глазницы.
А дальше, я не помню, как оказалась на улице под проливным дождём. Видимо инстинкт самосохранения, наконец, взял верх над умирающим сознанием и вытащил моё покалеченное тело из этого дома ужасов и демонических (несуществующих!) созданий.
Мчалась по дороге, утопая по щиколотку в воде, разбрызгивая её в стороны и смахивая с глаз то ли слёзы, то ли дождь. Всё потеряло значение, всё казалось неважным, всё, кроме кошмара, в котором я оказалась.
Изо рта продолжали вылетать всхлипы, значит всё же плачу. Дышать трудно, почти невозможно, в висках стучит, а ноги едва ли слушаются.
Это был не Алек. Это ведь был не Алек! Он бы никогда… Ни за что не сделал бы мне больно. Не ударил бы! Это всё я! Мой рассудок, который по непонятным причинам показывает настолько дикие и странные картинки. Я просто тронулась умом, а значит, мне надо в больницу.
Несколько раз упала, погрузив руки в поток ледяной дождевой воды, огляделась — никто не преследует. Заставила себя подняться и продолжила бег в направлении больницы.
Ещё одна мысль ломилась в голову, но я всячески отгоняла её, потому что не хотела признавать очевидного, но в итоге, мысль взяла верх и я с ужасом констатировала — улицы пусты! Никого! Вообще никого! Ни одного человека, ни одной машины, кроме тех, что одиноко подпирают обочины. Никого.
Город вымер.
Или это я умерла и попала в ад.
«Одно ясно — если дождь не прекратится, улицы утонут в воде!»
Не понимаю, как такое возможно, и почему дождевые стоки не работают, но они точно не работают, ибо не справляются с поставленной задачей! Или по какой ещё причине вода уже практически достаёт мне до колен?!
Даже бежать не могу! Медленно передвигаю ногами в направлении центра, трясусь от холода и стучу зубами. И всё ещё молюсь о том, чтобы кошмар наконец закончился.
Когда же он закончится?
Дождь лил стеной, вода поднималась выше, а паника заставляла задыхаться и судорожно озираться по сторонам, в надежде увидеть хоть одного человека похожего на меня: напуганного и непонимающего что происходит. Именно такого человека, а не зомбированное чудовище с пустыми глазницами, вроде Алека!
Но никого не было. Город пуст.
Обернулась назад в тот момент, когда огромная волна высотой с двухэтажный дом, выросла буквально на глазах и обрушила на меня всю свою мощь.
Задержать дыхание не успела, вынырнула на поверхность с булькающими звуками и с трудом достала ногами до земли.
Я плохо умею плавать, поэтому барахтаться, дёргая конечностями в разных направлениях — всё, что оставалось.
Это ведь стихия. Обычное стихийное бедствие. Видимо, люди, что занимаются подобными прогнозами, давно предвидели нечто подобное, а военные эвакуировали весь город. Ну а меня забыли. Понятия не имею, где была в тот момент, когда всё происходило, но меня точно забыли.
Чёрт, а данное умозаключение даже воодушевляет. По крайней мере, стихийные бедствия поддаются научным объяснениям.
«Не думать о монстре Лапусе. Не думать о спятившем Алеке. Они побочный эффект. Посттравматический синдром. Всего-то. Двигать руками и ногами. Плыть».
Добарахталась до дверей паркинга и побрела на верхний уровень, оставляя за собой длинную мокрую дорожку.
Смотрела только под ноги, борясь с приступом рвоты и слабостью во всём теле. Ещё ни разу в жизни не было так холодно. И так плохо. Зубы стучали так громко, эхом отражаясь от стен, что приходилось периодически подпрыгивать от испуга — а вдруг не я.
На верхнем уровне принялась дёргать за ручки припаркованных автомобилей, в надежде, что хоть один окажется открытым и удастся найти в нём хоть какую-нибудь сухую одежду, или одеяло.
Все закрыты. Все до единого.
Прислонилась спиной к капоту жёлтого фургона и только смирилась с мыслью, что хуже уже быть не может, как звук передёргивания затвора, известил о том, что кошмар только начинается.
Высокий человек в капюшоне стоял сбоку от меня и целился мне в живот дулом винтовки. Судорожно обернулась, ни произнося не звука. Человек был не один: слева и сзади ещё люди.
— Кончай с ней, и убираемся отсюда! — прозвучал холодный женский голос, и человек в капюшоне поднял винтовку выше, целясь мне в голову.
— Что… что вы делаете?! — успела прохрипеть я, и раздался выстрел.
В ту же секунду перед глазами выросла высокая тёмная фигура, заслонив меня своим телом от пули. Но пули не было. Вместо неё из дула винтовки вылетело множество крохотных воздушных шариков и чем выше они поднимались, тем больше становились. А касаясь высокого потолка паркинга, громко лопались один за другим. Бах. Бах. Бах.
Я молчала, дрожа всем телом и огромными глазами, наблюдая за группой людей возникших из ниоткуда.
— Я же сказал! Она не фантом! — воскликнул человек, заслонивший меня от пули… или от шариков. Это ведь были шарики? Обычные, разноцветные, воздушные шарики.
Человек передо мной прошёл вперёд, оказался перед тем, что с оружием, и опустил дуло его винтовки вниз.
— Я же сказал: она не фантом, — повторил тише и повернулся ко мне.
Ничего не могу разглядеть, ни одного из лиц. В глазах режет и плывёт.
— Значит, раньше рот надо было открывать! — рявкнул парень с оружием и закинул винтовку на плечо.
Вот сейчас. Сейчас я упаду в обморок.
— Эй, рыжая, чего застыла? — размазанный голос донёсся до отключающегося сознания. — Может, исправишь ту хрень, что натворила?
Упала спиной на капот и сползла на пол. Глазам и лёгким больно, мир вращается…
— Отвали от неё, Райт! Она новенькая.
— И что? Все мы были новенькими! Пусть вырубает дождь, пока мы захлебнулись! Я, знаешь, ли, не хочу в начало!
Кто-то приблизился ко мне и присел на корточки. Высокие чёрные ботинки, всё, на чём удавалось фокусировать взгляд.
— Эй, — позвал парень, — слышишь меня?
— Где я?.. — прохрипела я едва слышно.
Раздался смех: густой, невесёлый. Смеялся кто-то сзади.
— Заткнись, Райт! — прозвучал женский голос и смех стих.
— Она спрашивает: где она?! Разве не нужно ответить?
— Хватит!!! — рявкнул парень передо мной, видимо обращаясь к тому, кто смеялся. К Райту, или как там этого припадочного…
— Почему же?! Эй, рыжая… Слышь, ры-жа-я?!
Из последних сил подняла голову и взглянула в лицо зовущего, совершенно не различая черты. Капюшон и винтовка за спиной — единственное, что имело контуры. И улыбка. Человек улыбался.
