Слегка улыбнувшись девушке, Сэм отодвинул кальку гравировки со средней полосы. В гематите было вырезано лишь распятие. Никаких слов. Сэм опустил увеличительное стекло над третьей калькой.
— Здесь куча слов. Но шрифт гораздо мельче и не так хорошо сохранился, — заметил он. — Я могу разобрать только часть.
— Ну и что там написано? — спросила Мэгги, опускаясь на складной стул возле стола.
У нее понемногу начинала болеть голова.
— Дай мне несколько минут.
Сэм склонил голову набок и прищурился. Его ковбойская шляпа сейчас лежала на столе. Профессор Конклин настоял на сохранении в джунглях хотя бы минимума приличий. В палатках все снимали шляпы, и Сэм соблюдал это правило даже в отсутствие дяди. Усмехнувшись, Мэгги отметила про себя, что Сэм хорошо воспитан. Она пристально разглядывала профессорского племянника. На светло-русых волосах Сэма все еще оставался след от шляпы. Девушка едва удержалась от желания взъерошить их.
— Так как насчет надписи? Ты и правда думаешь, будто надписи на полосах выгравированы испанскими конкистадорами?
— А кем же еще? Наверное, конкистадоры нашли эту пирамиду и сделали надписи. — Сэм поднял голову, у него был очень сосредоточенный вид. — А если здесь побывали испанцы, то прощай надежда обнаружить захоронение нетронутым. Можно лишь уповать на то, что конкистадоры оставили какие-нибудь пустячки, чтобы мы могли подтвердить теорию профессора.
— Если верить учебникам, испанцы никогда не находили в этом районе городов. О том, что конкистадоры протянули свои загребущие руки так далеко от Куско, нигде не упоминается.
Сэм лишь показал на латинские письмена на столе.
— Вот доказательства. На худой конец довольствуемся этим. Попавшие сюда конкистадоры могли больше никогда не увидеть своих батальонов в Куско. Что, если местные убили испанцев прежде, чем те спустились с гор? И тайна этого города умерла вместе с теми, кто его открыл.
— Тогда есть шанс, что у них не получилось разграбить гробницу, — не унималась Мэгги.
— Кто знает...
Мэгги понимала, что ее слова малоубедительны. Она также знала, что если конкистадоры успели сделать гравировку на полосах, то у них было более чем достаточно времени на разграбление храма. Не придумав, что еще сказать, Мэгги нервно заходила по палатке.
— Ладно, — начал Сэм. — Вот все, что я способен выжать. «Domine sospitate», затем «hoc sepulcrum caelo relinquemeus». Потом идут несколько строчек, которые я совсем не смог разобрать, а за ними в конце — «ne peturbetur». Вот так.
— И что это означает? — спросила Мэгги.
Сэм пожал плечами и улыбнулся ей одной из своих снисходительных улыбочек.
— Я что, похож на римлянина?
— О боже мой! — воскликнул Филипп, привлекая внимание Мэгги и Сэма.
Аспирант вскочил. Тряпка упала с его лица на колени.
Сэм опустил лупу.
— Что такое?
— Последняя часть переводится так: «Мы оставляем эту гробницу небесам. Да не потревожат ее никогда».
В палатку вошел Ральф, держа в руках сразу четыре кружки.
— Кто хочет кофе? — Заметив, что все застыли с округлившимися от удивления глазами, он остановился. — Что случилось?
Сэм первым оказался способным что-то ответить.
— Может, вместо этого откроем шампанское? Предлагаю тост за конкистадоров, защитивших наши будущие находки.
— Что? — недоуменно переспросил Ральф.
Следующим заговорил Норман, и в его голосе чувствовалось сдерживаемое волнение.
— Мистер Айзексон, наша гробница может оказаться нетронутой!
— Откуда вы взяли?
Мэгги подняла одну из прорисовок и протянула ее Ральфу.
— Ей-богу, как тут не полюбить латынь!
Сэм едва справлялся с волнением, ожидая, когда компьютер через спутник соединится с сайтом университета. Вместе с другими студентами он сидел в палатке связи, защищавшей чувствительные приборы от влажных джунглей благодаря специальной конструкции и пропитке.
В сотый раз Сэм посмотрел на часы. До десяти — времени, когда он или Филипп докладывали профессору о своих успехах в раскопках, — оставалось еще две минуты. В тот вечер у него впервые имелась для дяди необыкновенная новость. Когда наладили связь, пальцы Сэма быстро забегали по клавиатуре. Установленная над монитором маленькая камера мигнула красным глазом. Спутниковую видеосвязь подарило группе Национальное географическое общество.
— Всем улыбаться, — приказал Сэм, закончив набирать адрес дяди.
Компьютер тихонько загудел, добиваясь соединения, и в верхнем правом углу появилось подрагивающее изображение Генри. Сэм нажал несколько клавиш — изображение заполнило собой весь экран. Внешний видеосигнал оставался неустойчивым. Когда дядя Сэма в знак приветствия помахал рукой, его пальцы на мгновение застыли перед лицом.
Сэм придвинул микрофон ближе.
— Привет, док.
Дядя Хэнк улыбнулся.
— Вижу, что сегодня все в сборе. Наверное, у вас для меня что-то есть.
От не сходящей с губ широкой улыбки у Сэма уже устали мышцы, но он не собирался так легко сдаваться.
— Сначала расскажи нам о мумии. Вчера ты говорил, что компьютерная томография назначена на утро. Как успехи? — Едва заметив, как помрачнел дядя, Сэм пожалел, что спросил. Даже на расстоянии в три тысячи миль он понял, что у старика плохие новости, и убрал с лица улыбку. — Что-нибудь случилось? — спросил он уже серьезнее.
Генри покачал головой — движения на экране снова смазались, однако речь звучала плавно.
— Мы не ошиблись, посчитав, что это не мумия инка, — начал профессор. — К сожалению, это европеец.
— Что?
Изумление Сэма разделили все остальные.
Генри поднял подрагивавшую руку.
— Насколько я могу судить, он был доминиканским священником, вероятно монахом.
Мэгги наклонилась к микрофону.
— Значит, инки мумифицировали одного из своих заклятых врагов — служителя чужого бога?
— Понимаю, необычно. Я планирую провести здесь небольшое исследование и посмотреть, нельзя ли до отъезда проследить историю этого монаха. Хотя и не доказательство моей теории, но все же довольно интересное развитие событий.
— Особенно в свете нашей недавней находки, — добавил Сэм.
— Какой находки? — поинтересовался Генри.
Сэм рассказал об обнаружении запечатанной двери и латинских письменах. К концу его описания Генри закивал.
— Выходит, конкистадоры все-таки отыскали поселение. — Он медленно снял очки и потер вмятинки от них на носу. Следующие слова профессора больше походили на размышления вслух. — Но что же произошло здесь пятьсот лет назад? Должно быть, ответ находится за дверью.
Сэм почти улавливал напряженную работу его мозга.
Филипп схватил микрофон.
