— Ал вне игры. Сможешь отбуксировать его к берегу?
— Это самое малое, что я могу сделать для него.
Питт показал на берег — песчаного пляжа не было, зато скала полого спускалась к воде.
— Похоже, подходящее место для приземления.
— А ты не желаешь, чтобы я за тобой вернулась?
Он покачал головой:
— Я приберегу себя для более важного дела.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, курорта тут еще не построили. А потому нам нужны съестные припасы и прочее. Я отбуксирую лодку к причалу. Будем считать, что он-то тут есть.
Питт помог Джордино перевалиться через полузатонувший поплавок, Мэйв подхватила его под подбородок как профессиональная спасательница и повлекла к берегу. Питт увидел хитрую улыбку на лице Джордино и его же поднятый вверх большой палец правой руки. «Вот подлый чертенок! — подумал Питт. — Радуется даровой прогулке».
Связав обрывки в длинный нейлоновый трос, Питт один конец примотал к полузатонувшему суденышку, а второй обернул вокруг талии и поплыл к берегу. Тяжесть оказалась слишком велика. Приходилось несколько раз останавливаться и подтягивать к себе лодку. Ему помогало течение, которое сбоку подталкивало груз к берегу. Одолев таким образом метров двадцать, Питт наконец-то почувствовал под ногами твердое дно. Он так устал, что у него едва хватило сил выразить признательность Мэйв с Джордино, когда те вошли в воду и помогли затащить лодку на берег.
— Быстро ты очухался, — сказал он Джордино.
— Мои способности к восстановлению всегда удивляли врачей.
— По-моему, он нагло использовал меня, — притворно насупилась Мэйв.
— А я думал, вам понравилось меня обнимать, — притворно удивился Джордино.
Выбравшись на берег, Питт и Мэйв вынуждены были сесть. Двухнедельная болтанка плохо сказалась на их способности сохранять равновесие. Джордино крепко облапил ствол с густой листвой. Когда головокружение прошло, Питт встал и сделал несколько неуверенных шагов. Одеревеневшие ноги слушались плохо. Только проковыляв метров двадцать и вернувшись обратно, Питт почувствовал, что суставы вновь действуют как надо.
Оттащив лодку подальше от воды, они несколько часов отдыхали, а потом поужинали вяленой рыбой, запивая ее дождевой водой, которую нашли в скальных выбоинах. Подкрепившись, друзья пошли осматривать остров. Смотреть, по правде говоря, было почти не на что. Островок, как и его сосед через протоку, оказался сплошной грудой окаменевшей лавы. Будь вода совершенно прозрачной, они бы увидели, что островки — это вершины потухших вулканов.
Джордино шагами измерил остров от берега до берега и объявил, что их прибежище составляет в ширину сто тридцать метров. Высота над уровнем моря — не больше десяти метров. Островок имел форму капли, вытянутой с севера на юг и наветренным изгибом обращенной на запад. Длина от закругленной части до заостренной не превышала километра. Плато походило на крепость, отбивающую непрерывное нападение волн.
Джордино сообщил, что обнаружил остатки парусника. Все поспешили к месту находки. Судно лежало, завалившись на левый борт, половина корпуса и киль отсутствовали. «Красивый был когда-то корабль», — представил себе Питт. Надводная часть парусника была выкрашена в бледно-голубой цвет, а то, что ниже ватерлинии, — в оранжевый. Хотя мачты и снесло, рубка уцелела и хорошо сохранилась. Путешественники внимательно осмотрели ее, прежде чем заглянуть внутрь.
— Отличное мореходное суденышко, — заметил Питт, — длина метров двенадцать, хорошая постройка, корпус из тикового дерева.
— Бермудский двухмачтовый кеч, — сказала Мэйв, проводя рукой по обветшалой и выбеленной солнцем обшивке. — У нас в морской лаборатории на острове Санта-Крус у одного сотрудника был такой. Мы на нем, бывало, меж островов шныряли. По морю тот кеч ходил — одно удовольствие.
Джордино оценивающе глянул на корпусную краску и паклю, которой судно конопатили:
— Судя по состоянию, парусник покоится тут лет двадцать, а может, и тридцать.
— Надеюсь, — тихонько произнесла Мэйв, — тех, кто попал в это заброшенное местечко, спасли.
Питт обвел рукой водные просторы:
— Уверен: ни один моряк, будучи в здравом уме, не свернет с курса, чтобы посетить сей уголок.
У Мэйв вдруг засияли глаза, она даже пальцами прищелкнула, будто поймала то, что пряталось глубоко в памяти.
— Их называют Титьками.
Питт с Джордино переглянулись и прыснули.
— Я не ослышался? Вы и в самом деле произнесли «титьки»? — поинтересовался Джордино.
— Есть такое старинное австралийское сказание о паре островков, похожих на женские груди. Островки, как гласит легенда, исчезают и появляются на манер Бригадуна.[21]
— Мне противна роль разоблачителя мифов, — шутливо заметил Питт, — но вынужден тебя разочаровать: эта скальная груда за последний миллион лет никуда не исчезала.
— Кроме того, островки совсем не похожи на молочные железы, а уж мне довелось их перевидать дай бог каждому, — пробурчал Джордино.
Мэйв окинула мужчин недовольным взглядом:
— Я передаю только то, что слышала. Эта парочка островов расположена к югу от Тасманова моря.
С помощью Джордино Питт забрался на парусник и через люк проник в рубку.
— Ободрана дочиста, — доложил он. — Все, что не было закреплено болтами, снято. Посмотрите, нет ли названия на транце.
Мэйв обошла корму и увидела выцветшие буквы.
— «Танцующая Дороти», — с трудом прочитала она.
Питт вылез из рулевой рубки.
— Надо поискать то, что снято с парусника. Команда могла припрятать кое-какие вещички, которые нам пригодились бы.
Они за полчаса с небольшим обошли побережье каплевидного островка. Потом избороздили плато, разделившись и образовав цепочку, чтобы охватить территорию пошире. Мэйв первой заметила топор, вбитый в трухлявый ствол причудливо изогнутого дерева.
Джордино высвободил топор и поднес к глазам:
— Нужная вещь.
— Странное дерево, — сказал Питт, оглядывая ствол. — Интересно, как оно называется.
— Тасманский мирт, — пояснила Мэйв, — или ложная береза. Достигает в высоту шестидесяти метров. Тут нет песчаного грунта, чтобы удерживать корневую систему, потому окружающие деревья столь низкорослы. Прямо сборище уродливых карликов.
Спустя несколько минут Питт углядел в скалистой расселине наконечник медной остроги для ловли рыбы. В нескольких метрах от расселины оказалась бревенчатая хижина, рядом с ней торчала мачта. Сооружение имело около трех метров в ширину и четырех — в длину. Бревна были переплетены ветками. Неизвестный строитель возвел надежное жилище: оно простояло под напором стихий не одно десятилетие.
