И вот в пятницу вечером она ждет автобус. Как обычно, синий габардиновый плащ, фетровая шляпа. Домой вернется, как всегда, к рыбному пирогу. А чувствует себя куском сала.
Она уже настроилась ехать домой в одиночестве, как вдруг рядом образовался Невилл собственной персоной, в ярком черно-белом полосатом джемпере и кепке напоминающий дежурный фонарь возле пешеходного перехода[16]. В школе его ланкаширский акцент быстро исчезал, сменяясь речью пилота из «Пути к звездам»[17].
– Вот это удача! Как дела? – Он плюхнулся на сиденье. Голос его еще не начал ломаться и был высоковат, зато ноги вытянулись, словно побеги ревеня. Не дожидаясь ответа, он с ходу принялся рассуждать о том, что «Шелковинкам» хорошо бы попасть на какой-то там конкурс талантов, который будет проводиться около Бэри, а потом перешел к своей роли в школьном спектакле.
Они ставили Шекспира – «Как вам это понравится», но играли одни мальчики. Ему досталась Розалинда.
– А я единственный, у кого голос не начал ломаться, – смеялся он. – Зато у меня самые красивые костюмы. А ты что делаешь на выходных? Так серо и пасмурно всё! Надеюсь, твои планы веселее моих?
Несмотря на всю его болтовню и подшучивание, что-то в его словах заставило Джой предположить, что он чувствует себя немного не в своей тарелке среди юных джентльменов из своей школы. Она-то знала – мальчики бывают не менее жестокими, чем девочки.
– Что ты делаешь завтра? – спросила Джой.
– Помогаю в лавке, а потом ничего, только уроки. Ненавижу учить уроки!
– Так ты не играешь в футбольной команде?
– Я-то? Да у меня обе ноги левые! К тому же у нас не футбол, а регби. Я совершенно безнадежен.
Понятно, нечему удивляться, кивнула она про себя.
– Я такая же, – сказала Джой, с улыбкой разглядывая его голубые глаза и веснушки. – Слишком медленная и слишком толстая.
Невилл оглядел ее снизу вверх.
– Ну, ты несколько полновата для восточного типа, но это всегда можно поправить, – ответил он, глядя в запотевшее окно.
– Как… поправить? – не поняла Джой.
– Сядь на диету. Ешь не так много, откажись от чего-то, вот и похудеешь. Я читал об этом в «Вуманз оун». Банановая диета, например. Творит чудеса, но нужно строго ее придерживаться две недели.
– Терпеть не могу бананы. Яблоки не подойдут? – спросила Джой уже с любопытством.
– Не думаю. Бананы или ничего, – ответил Невилл. – Может, пойдем завтра вместе по магазинам? Купим на рынке бананов…
– Да ты мне просто руки выворачиваешь! А еще мы можем поесть рыбы с картошкой и сходить в кино, если хочешь, – просияв, продолжила за него Джой.
– А диета? – Он слегка ущипнул ее за руку. – На рынке ты сможешь взвеситься. Уж те весы точно тебя выдержат, – рассмеялся он.
– Не будь таким грубым. Если я сяду на эту диету, ты, пожалуйста, не говори никому. У меня не очень-то получается с новыми делами, – добавила Джой, начиная ощущать, что перед нею открываются неизведанные возможности. Гулять по городу с Невиллом – это гораздо лучше, чем ничего, к тому же он тоже любил разглядывать витрины. Он был в курсе всех модных новинок и мог многое рассказать. Голодать, питаясь одними бананами, впрочем, казалось ей менее привлекательным.
– А ты слышала о банановой диете? – спросила она Конни в ту же пятницу ближе к ночи.
– Нет. Диеты – это для больных. Наверное, какое-то очередное сумасшедствие из Америки. А что?
– Невилл спрашивал, – солгала Джой, чувствуя, что не стоит болтать лишнего.
– Бананы – это просто идеальная пища, – сказал мистер Мильбурн, как обычно, слушавший их разговор. – Наши войска в джунглях выживали благодаря им. Надеюсь, ты не собираешься сесть на диету? Ты хороша такая, какая есть.
– Что это Невилл вдруг диетами заинтересовался? – удивилась мама.
– Да просто так. Мы собираемся завтра по магазинам, а потом в кино на «Семь невест семи братьев». А у Конни матч и свои планы, да?
– Возвращайся не поздно. Айви не понравится, что ты разгуливаешь с ее драгоценным сыночком. Она не отпускает его от своей юбки. Совсем испортят его этой частной школой, начнет воображать. – Видеть маму такой раздраженной было непривычно.
– С Невиллом все в порядке, – вступилась за него Джой.
Мистер Мильбурн со звоном бросил на стол две полкроны.
– Ступай развлекайся, прекрасная принцесса из далекой восточной страны, царственный лотос. Молодость у нас одна, – подмигнул он маме, когда та взяла его тарелку, чтобы отнести в мойку.
– Довольно, мистер Мильбурн, – коротко посмеялась она в ответ, – наша бабушка, Ма Ну, была бирманкой, но ее отец англичанин. И ты британская девочка, Джой, а не восточная, – обернулась она к дочери.
– Британские мужчины питают слабость к восточным девушкам, их яркие улыбки и цветы в волосах так и манят. После войны они оказали им в Рангуне[18] очень теплый прием, – не унимался мистер Мильбурн, поддразнивая маму, и на секунду Джой показалось, что сейчас та треснет его тарелкой.
Жаль, что она не похожа на маму, в который раз пожалела Джой. Жирная, коротконогая, неуклюжая…
Может, банановая диета и в самом деле поможет? До чего же здорово представлять, что она станет не такой толстой, а обычной, ничем не будет выделяться среди других девочек, никто не будет ее дразнить. Всё! Решено! Она полюбит бананы, даже если от них ее будет тошнить…
* * *
К удивлению Джой, банановая диета пошла гораздо легче, чем она опасалась: надо только закрыть глаза и быстро глотать, прежде чем тошнота подступит к горлу. Для начала она встала гораздо позже, и у нее уже не осталось времени на приготовленный мамой завтрак. Взяла с собой пару диетических булочек и отщипывала от них по кусочку, когда становилось невмоготу, но старалась все же есть фрукты. На перемене она съела еще один банан, а вместо школьного обеда вышла прогуляться, чтобы как-то скоротать время. Когда уроки закончились, у нее немного кружилась голова, так что она решила пойти домой пешком и подышать свежим воздухом. На ужин она не стала есть пудинг, и никто не приставал к ней c расспросами, когда она отправилась спать пораньше, прихватив с собой бутылку с горячей водой, намереваясь почитать в постели и отвлечься от мыслей о еде.
Первые дни были самыми трудными, но совершенно неожиданно для себя она обнаружила, что наконец у нее хоть что-то получается. Отказываясь от заманчивой еды, она всякий раз ощущала себя победительницей. Джой твердо решила добиться своего и чувствовала себя прекрасно, лишь иногда тяготясь пустотой в желудке и несвежим дыханием.
На следующих выходных, когда все они собрались у музыкального автомата в салоне Сантини, ко всеобщему удивлению, она отказалась от мороженого и, сославшись на тошноту, пила только пустую газировку.
Никто ни о чем не догадывался, но ей все труднее становилось уворачиваться от еды, приходилось проявлять все больше изобретательности. Ела она очень медленно, гоняя еду по тарелке, зато много разговаривала при этом, и никто не замечал, как мало она в итоге съедала, но ей все равно приходилось быстро спроваживать остатки в мусорное ведро, пока мама ничего не заметила. А Джой терпеть не могла что-либо выбрасывать. В пятницу днем она могла только и думать, что завтра сможет взвеситься, поэтому старалась вообще почти ничего не есть.
В субботу утром она отправилась в город и встала на весы на рынке около лавки с травами.
Девять стоунов![19] Усилия не напрасны! Бюст уменьшается на глазах, а клетчатые штаны уже немного болтаются.
После двух часов танцев и прогулки домой пешком она позволяла себе молочно-банановый коктейль. Иногда в школе она чувствовала некоторую слабость, однако ее спортивная форма доказывала, что фигура меняется. Все вокруг начали восхищаться ее упорством. После уроков девочки то и дело расспрашивали ее о банановой диете. Ей пришлось держаться так, словно она все о ней знает.
Конни пару раз оглядела ее с недоумением:
– Ты не заболела? Выглядишь как-то непривычно, – сказала она, потягивая капучино и глядя, как Джой крошечными глотками пьет черный кофе.
– Нет, мне еще далеко, – ответила она и мысленно добавила: «До того, как я стану такой, как ты».
Если за неделю ей удавалось сбросить достаточно, она вознаграждала себя у Сантини чашкой кофе с молоком, но без сахара. Правда, и от него голова начинала кружиться. Джой теперь владела собой, и ограничивать себя в еде ей было всё легче и легче. Если накатывал голод, она просто шагала быстрее, пока он не проходил. Она добралась уже до восьми стоунов[20], и дальше дело пошло медленнее, поэтому она добавила нагрузку, больше занимаясь танцами и гуляя в горку. На всё это уходило очень много времени.
Когда она стала весить семь стоунов[21], скрывать проявившуюся худощавость стало уже невозможно, и на деньги, сэкономленные от школьных обедов и проезда на автобусе, Джой купила шерсти и принялась вечерами вязать себе бесформенный свитер. А самым лучшим было то, что у нее прекратились месячные. Она поделилась радостью с Конни, и та так ей позавидовала, что тоже села было на банановую диету, но продержалась всего два дня. Джой была на седьмом небе. Вот наконец что-то, что ей удалось лучше, чем сестричке!
