Вырубка лесов и разрушение почвы стремительно набирали силу. Возделывание зерновых культур быстро истощало известняковый грунт, на заброшенных полях возникали пастбища, стада удобряли их навозом, а для новых полей приходилось вырубать лес. Отары овец множились, население острова увеличивалось, поэтому ускорилась и расчистка новых земель. Земледельцы безжалостно вырубали леса – впоследствии выяснилось, что за три часа трое мужчин с кремнёвыми топорами могут повалить шестьсот квадратных ярдов березовой рощи. Земледельцы неолита за несколько веков уничтожили лесные массивы почти на всей территории Южной Англии.
Таким образом, пустынные меловые холмы Южной Англии – не естественное образование, а результат деятельности первобытного человека.
Охотников поразила и еще одна характерная черта нового поселения.
На третий год, когда стада принесли приплод, Крун собрал всех поселенцев на холме, неподалеку от священного круга знахаря, и велел вырубить деревья, установить бревенчатый частокол в сорок шагов длиной и двадцать шириной и окружить его рвом и земляной насыпью. Так был построен первый загон для скота – животных приводили сюда на ночь для защиты от волков. Когда работа завершилась, Крун с удовлетворением оглядел долину, и его суровое лицо осветилось улыбкой: наконец-то место стало по-настоящему обжитым.
Между общинами охотников и поселенцев установились дружеские отношения. Размолвок не возникало, и вскоре жилище Круна на холме стало местом встреч. Охотники с удовольствием обменивали шкуры, кремни и оленьи туши на ткани и глиняные горшки. За это время обе общины выучились прежде незнакомым говорам и прекрасно объяснялись друг с другом.
О преступлении Таку быстро забыли. Искалеченные ступни не позволяли охотнику преследовать дичь. Он стал превосходным рыболовом и охотно показывал поселенцам лучшие рыбные места на пяти реках.
Шесть лет спустя после образования поселения в долине между охотниками и поселенцами вспыхнула вражда, едва не уничтожившая обе общины. Случилось это по вине знахаря.
Дважды в год, перед наступлением зимы и в начале сбора урожая, знахарь раскрашивал лицо мелом и, пыхтя, взбирался на холм Круна, где совершал жертвоприношение богу Солнцу. Зимой толстяк просил божество вознаградить племя приплодом, а в конце лета поселенцы благодарили бога за щедрость. В жертву обычно приносили ягненка.
Охотники побаивались и недолюбливали знахаря, потому что он поклонялся только богу Солнцу и обделял вниманием богиню Луну, покровительницу лесных жителей. Вдобавок лысый толстяк с бегающими глазами выглядел подозрительно. Круну охотники доверяли, но от встреч со знахарем уклонялись.
И все же в долине к знахарю относились с почтением: его звали к больным, он благословлял каждую новую делянку, ему полагались самые лакомые куски забитого животного. Он ни в чем не знал нужды, обладал почти такой же властью, как Крун, а недостаток смелости восполнял изворотливостью, хитростью и жестокостью.
Итак, на шестой год после теплой весны полил дождь, который не прекращался двадцать дней и погубил посевы. Поселенцам хватило бы запасов зерна на зиму, но неурожай был настоящим бедствием. Это означало, что жители долины чем-то прогневили бога Солнце. Знахарь, чтобы умилостивить божество, решил принести в жертву четырех ягнят в начале зимы и повторить великое жертвоприношение весной.
Поселенцы с тревогой ждали наступления лета. Беспокоился и знахарь: сила его колдовства требовала немедленного подтверждения. Весна выдалась погожей, поэтому толстяк важно расхаживал по долине, благословлял делянки и предсказывал хороший урожай. В середине лета снова начались затяжные дожди, и посевы сгнили на корню. Поселенцам грозила голодная зима. Сам знахарь встревожился не на шутку. Все вокруг считали, что жертвоприношения не умилостивили разгневанного бога Солнце.
– Бог Солнце от нас отвернулся, не слушает знахаря, отказывается от его подношений, – шептались люди.
По селению поползли недовольные разговоры. Знахаря почитали все меньше и меньше; мужчины его сторонились, больные и хворые к нему больше не приходили, а однажды у загона для скота знахарь увидел, как охотник принес местной женщине целебные травы для ее сына, который забрел в заросли ядовитого плюща. Толстяк заковылял к женщине, но она отвела взгляд и торопливо ушла.
В конце концов поселенцы обратились к Круну с жалобой на знахаря:
– Он наколдовал два дождливых лета, разгневал богов. Его надо прогнать.
Крун выслушал их и обещал подумать. После того как просители ушли, Лиама напомнила ему:
– Он не умилостивил бога, доверять ему нельзя.
Старый вождь хорошо понимал чувства поселенцев и знал, что его молодая жена неприязненно относится к знахарю, однако прогонять толстяка опасался.
– Нет, нельзя поступать опрометчиво, – возразил он. – И незачем об этом говорить.
Знахарь испугался еще больше: теперь и Крун смотрел на него сурово и сердито. Вдобавок поселенцы помоложе осмелели настолько, что стали делать опасные предположения:
– Здесь, на острове, бог Солнце не властен. Остров принадлежит богине Луне, покровительнице охотников, а мы ей жертв не приносим.
Толстяк сообразил, что дни его сочтены.
Однако теперь, когда под угрозой оказалось само существование поселения, случилось событие, которое позволило знахарю укрепить свою пошатнувшуюся власть.
Однажды утром, ближе к концу лета, из леса на востоке вышел дряхлый старик, опираясь на посох, и медленно побрел к пятиречью. На острове не было человека старее. Охотники обрадовались его нежданному появлению: в последний раз он приходил к ним двенадцать лет назад. В его честь устроят пир, а потом будут обсуждать важные дела, рассказывать о поселенцах и просить совета. Приход старика был событием необычайной важности – встреча с ним выпадала охотникам всего несколько раз в жизни.
Старик был прорицателем.
В те времена на острове было несколько прорицателей. Они вели уединенный, замкнутый образ жизни, бродили по лесам от одного племени к другому, и всякий раз охотники встречали их с почестями. Мудрые отшельники постигли все тайны леса, умели предсказывать погоду и приближение дичи, им были ведомы привычки зверей и целебные травы.
– Ему покровительствует лесной бог, – объяснил Магри поселенцам. – А в полнолуние богиня Луна раскрывает ему все тайны леса. Мы зовем его стариком-лесовиком.
Старику давно минуло шестьдесят лет – невероятно древний возраст в те времена, когда люди редко доживали до пятидесяти. Он не только обладал обширными познаниями об устройстве окружающего мира, но и берег в памяти истории всех племен на юге острова, был сказителем и хранителем устных традиций охотников.
– Он принесет жертву богине Луне, чтобы она послала нам хорошую охоту и много дичи, – сказал Магри.
Когда вести о приходе старика дошли до знахаря, он понял, что следует предпринять.
Через несколько дней в пятиречье, у речной излучины на юго-западе, разожгли два огромных костра: на одном запекли тушу дикой лошади, на другом – косули. Между кострами широким кругом расселись пятнадцать охотничьих семейств, собравшихся со всей округи послушать старика. Пламя костров весело потрескивало, синеватый дымок поднимался к вечернему небу. Охотники оживленно переговаривались: они давно не собирались вместе и теперь обменивались новостями. Еды было вдоволь – дичь, рыба, вкусные коренья и сладкие ягоды. Казалось, в долине у реки не произошло никаких перемен.
На самом почетном месте сидел прорицатель. Охотники глядели на него с удивлением; никогда прежде они не видели такого древнего старика. В молодости он был человеком среднего роста, но от старости усох и сморщился. Тело его напоминало чахлое деревце, узловатые суставы торчали, как сучки и наплывы на стволе. Длинные седые волосы и борода, отливающая серебром, спускались до пояса. Тонкую, полупрозрачную от старости кожу покрывала сеть мельчайших морщинок. Он сидел неподвижно, как изваяние, скрестив ноги и положив перед собой посох, и пристально оглядывал охотников выцветшими голубыми глазами. Ему наперебой предлагали лакомые кусочки, но ел он мало.
Он внимательно выслушал рассказы о поселенцах, однако ничего говорить не стал, отложив обсуждение на следующий день. Сейчас он всего лишь хотел напомнить людям о прошлом и терпеливо дожидался, пока утихнут разговоры.
Наконец воцарилось молчание, и прорицатель заговорил – негромко, почти шепотом. Старческий голос прорезал благоговейную тишину, будто луч света, и постепенно окреп, зазвучал напевно, обволакивая слушателей своим волшебством.
Старик начал рассказ о давних временах, поведал, как предки обитателей Сарума охотились на тура, зубра и вепря, описал остров и населяющих его людей, не забыл и древние предания о богах. Охотники зачарованно слушали прорицателя. Дым костров разносил над рекой аромат жареного мяса. Старик говорил о том, как люди пришли в Сарум, перечислял имена предков и их героические деяния, и слушатели преисполнялись восторга, узнавая о своем прошлом.
