– Я просто к тому, что будет здорово, если ты переночуешь у Ричарда в Ист-Сайде.
– О, я вовсе не хочу его обременять.
Кристин рассмеялась:
– Знаешь, Том, иногда ты говоришь совсем как англичанин, а не американец.
– За столько лет службы на английских кораблях чего-нибудь да нахватаешься.
– Не потому ли ты не захотел рассказывать о своих трудностях?
Гарри резко остановился – теперь бесполезно спотыкаться и чихать.
– Будь ты с самого начала чуть откровеннее, мы с удовольствием помогли бы тебе с ними разобраться. Но, учитывая обстоятельства, нам не осталось ничего другого, кроме как уведомить капитана Паркера и предоставить ему решать, что делать дальше.
Гарри рухнул на ближайший шезлонг, но, поскольку Кристин даже не попыталась прийти ему на выручку, понял, что побежден.
– Это сложнее, чем ты себе представляешь, – начал он. – Но я могу объяснить, почему мне не хотелось привлекать никого лишнего.
– Не нужно, – ответила Кристин. – Капитан уже помог. Но ему хочется знать, как ты разберешься с главной проблемой.
Юноша потупился.
– Я охотно отвечу на любые его вопросы, – заявил он, испытывая едва ли не облегчение.
– Он хочет знать, как ты собирался сойти с судна, не имея ни одежды, ни цента в кармане?
Гарри улыбнулся:
– Я решил щегольнуть халатом со «Звезды Канзаса». Мне показалось, что жители Нью-Йорка это одобрят.
– Откровенно говоря, в Нью-Йорке мало кто обратит внимание, даже если ты и впрямь прогуляешься в халате по Пятой авеню, – признала Кристин. – А те, кто обратит, подумают, что это новая мода. Но, чисто на случай, если этот номер не пройдет, Ричард предложил пару белых рубашек и спортивную куртку. Жаль, что он настолько выше тебя, иначе нашел бы и брюки. У доктора Уоллеса есть лишняя пара коричневых туфель, носки и галстук. Это по-прежнему не решает проблемы со штанами, но у капитана нашлись бермудские шорты, из которых он уже вырос.
Гарри расхохотался.
– Том, ты не обижайся, но мы организовали среди команды небольшой сбор средств, – добавила она, протягивая ему пухлый конверт. – Думаю, тут более чем достаточно, чтобы добраться до Коннектикута.
– Как мне вас отблагодарить? – вздохнул Гарри.
– Успокойся, Том. Мы все очень рады, что ты выжил. Жаль, нам не удалось спасти еще и твоего друга Гарри Клифтона. Но не переживай – капитан Паркер поручил доктору Уоллесу лично доставить твое письмо его матери.
В то утро Гарри одним из первых вышел на палубу – часа за два до прибытия «Звезды Канзаса» в Нью-Йорк. Минут через сорок компанию ему составило солнце, и к этому времени он уже точно знал, как проведет свой первый день в Америке.
Он уже попрощался с доктором Уоллесом и, как умел, поблагодарил его за все, что тот для него сделал. Уоллес заверил его, что отправит письмо миссис Клифтон сразу, как только прибудет в Бристоль, и нехотя согласился не навещать ее, когда Гарри намекнул на слабость ее нервов.
Гарри был тронут тем, что капитан Паркер лично заглянул в лазарет, чтобы занести ему бермуды и пожелать удачи.
– Тебе пора ложиться, Том, – твердо сказала ему Кристин, когда капитан ушел обратно на мостик. – Тебе понадобятся все силы, если ты завтра собираешься ехать в Коннектикут.
Том Брэдшо с радостью провел бы пару дней на Манхэттене с Ричардом и Кристин, но Гарри Клифтон не мог себе позволить тратить время попусту теперь, когда Британия объявила войну Германии.
– Утром, как проснешься, – продолжала Кристин, – иди на пассажирскую палубу – увидишь рассвет над Нью-Йорком. Я знаю, тебе не впервой, но это зрелище не перестает меня восхищать.
– Меня тоже, – откликнулся Гарри.
– А когда причалим, почему бы тебе не подождать, пока мы с Ричардом не закончим дежурство? Сойдем на берег вместе!
Облаченный в спортивную куртку и рубашку Ричарда, немного великоватые, чуть длинноватые капитанские бермуды и докторские туфли и носки, несколько тесноватые, Гарри с нетерпением ждал, когда ступит на сушу.
На корабле заранее дали телеграмму в иммиграционную службу Нью-Йорка, сообщив о присутствии на борту лишнего пассажира, гражданина США, по имени Том Брэдшо. В ответе сообщалось, что мистеру Брэдшо следует обратиться к одному из их чиновников, а дальше они сами займутся его делом.
Гарри планировал немного поболтаться на вокзале Гранд-сентрал, где его высадит Ричард, а после вернуться в порт, обратиться в профсоюз и узнать, какие корабли отходят в Англию. Порт назначения роли не играл – только не Бристоль, конечно.
Когда он подберет подходящее судно, то подпишется на любую работу, какая найдется. Его не волновало, придется ли ему служить на мостике или в котельном отделении, драить палубу или чистить картошку, коль скоро на кону была Англия. Если подходящего места не будет, он закажет самый дешевый проезд домой. Гарри уже проверил содержимое пухлого конверта, врученного ему Кристин, и денег в нем оказалось более чем достаточно, чтобы оплатить каюту, которая никак не могла оказаться меньше того чулана для метел, где он спал на «Девонце».
Гарри печалило, что в Англии он не сможет увидеться ни с кем из друзей и ему придется осторожничать, пытаясь связаться с матерью. Но, едва он сойдет на английский берег, у него будет единственная задача – завербоваться на боевой корабль его величества и воевать против врагов короля, хотя он знал, что по возвращении в порт ему придется оставаться на борту, словно беглому преступнику.
Мысли Гарри прервало появление дамы. Он в восхищении уставился на статую Свободы, как только она замаячила в утренней дымке. Он видел фотографии знаменитой достопримечательности, но те не передавали ее величия, и вот она выросла над «Звездой Канзаса», радушно приветствуя в Соединенных Штатах гостей, иммигрантов и соотечественников.
Пока корабль шел в гавань, Гарри, облокотившись о перила, принялся разглядывать Манхэттен, разочарованный тем, что небоскребы казались не выше, чем некоторые памятные ему бристольские здания. Впрочем, с каждой минутой они все росли и росли, пока не вознеслись высоко в небо и ему не пришлось заслонять глаза от солнца при попытке их рассмотреть.
Нью-йоркский портовый буксир вышел навстречу и благополучно провел «Звезду Канзаса» на ее место у седьмого причала. Когда Гарри увидел ликующую толпу, ему стало не по себе, хотя юноша, этим утром прибывший в Нью-Йорк, был куда старше четвертого офицера, покинувшего Бристоль тремя неделями раньше.
– Улыбнись, Том.
Гарри обернулся и увидел Ричарда, глядевшего в объектив своего «Кодака Брауни». Он рассматривал перевернутое изображение Тома на фоне Манхэттена.
– Из всех пассажиров тебя я буду помнить дольше других, – заметила Кристин.
Она подошла, чтобы Ричард сфотографировал их вместе. Сестринскую форму сменило нарядное платье в горошек, с белым пояском и туфельками.
– Я вас тоже, – ответил Гарри, надеясь, что никто не видит его волнения.
– Нам пора на берег, – напомнил Ричард, закрывая затвор камеры.
Все трое сошли по широкой лестнице на нижнюю палубу. Пассажиры уже начали покидать корабль и общались со встречавшими их родственниками и обеспокоенными друзьями. Пока Гарри спускался по трапу, его изрядно воодушевляло желание многих пожать ему руку и пожелать удачи.
Оказавшись на суше, они направились к паспортному контролю и встали в одну из четырех длинных очередей. Гарри озирался по сторонам, ему хотелось задать множество вопросов, но любой из них выдал бы его полное незнание американской жизни.
Первым бросался в глаза сам народ – не публика, а пестрое лоскутное одеяло. Он лишь однажды видел в Бристоле чернокожего человека и помнил, как замер и уставился на него. Смоленый Джек тогда объяснил ему, что так себя вести – это хамство, и спросил, как бы он себя чувствовал, если бы на него глазели лишь из-за белого цвета кожи. Но больше прочего Гарри захватили шум, суета и неуемный темп жизни города, где он оказался, в сравнении с которым Бристоль выглядел пережитком седой старины.
Гарри уже начинал жалеть, что отверг предложение Ричарда переночевать у него и провести несколько дней в городе, заворожившем его еще до выхода из порта.
– Я пойду первым, – предложил Ричард, когда подошла их очередь. – Заберу машину и встречу вас на выходе.
– Отличная мысль, – согласилась Кристин.
– Следующий! – крикнул сотрудник иммиграционной службы.
Ричард подошел к столу и протянул паспорт чиновнику, который мельком глянул на фотографию и проставил печать.
– Добро пожаловать домой, лейтенант Тиббет. Следующий!
Гарри шагнул вперед с чувством неловкости от того, что у него нет ни паспорта, ни другого удостоверения личности, только чужое имя.
– Меня зовут Том Брэдшо, – заявил он с уверенностью, которой вовсе не ощущал. – По-моему, со «Звезды Канзаса» давали обо мне телеграмму.
Чиновник внимательно присмотрелся к Гарри, взял лист бумаги и принялся изучать длинный список имен. Наконец он поставил галочку, повернулся и кому-то кивнул. Гарри заметил по другую сторону заграждения двоих мужчин в одинаковых серых костюмах и шляпах. Один улыбнулся ему.
