— А ксендз? — спрашивает кто-то.
— Сейчас приедет, — отвечает приказчик, — последние голоса подсчитывают…
— Подавайте обед! — кричит пан депутат.
— Виват! — повторяют соседи.
Все возвращаются в залу. Теперь гости уже спокойно поздравляют пана и пани, только сама пани не может сдержать свою радость и на глазах у всех бросается мужу на шею. Однако никто не видит в этом ничего предосудительного, напротив, все растроганы.
— Ну, живем еще! — говорит сосед из Убогова.
Между тем у крыльца раздается стук экипажа, и в залу входит ксендз, а за ним старый Мацей из Гнетова.
— Ждем, ждем вас! — кричат собравшиеся. — Ну, каким большинством?
Ксендз с минуту молчит и вдруг словно в лицо этой всеобщей радости бросает резко и коротко два слова:
— Избран… Шульберг.
Минута изумления, град тревожных, торопливых вопросов, на которые ксендз снова отвечает:
— Избран Шульберг!
— Но как? Что случилось? Каким образом? Приказчик ведь говорил совсем другое. Что же случилось?
В эту минуту пан Яжинский выводит из залы бедную пани Марию, которая кусает платок, чтоб не разрыдаться или не упасть в обморок.
— Какое несчастье! Вот несчастье! — повторяют гости.
Вдруг с другого конца деревни доносится какой-то неясный гомон, как будто возгласы радости. Это гнетовские немцы торжествуют свою победу.
Супруги Яжинские снова возвращаются в залу. Слышно, как молодой пан в дверях говорит пани: «Il faut faire bonne mine»[26]. Но молодая пани уже не плачет. Глаза у нее сухи, только лицо пылает.
— Расскажите же, как все это случилось? — спокойно спрашивает хозяин.
— Да как же, милостивый пан, этому было не случиться, — говорит старый Мацей, — если здешние гнетовские мужики голосовали за Шульберга.
— Кто же?
— Как? Здешние?
— А то как же! Я сам видел, да и все видели, как Бартек Словик голосовал за Шульберга…
— Бартек Словик? — переспрашивает пани.
— А то как же! Теперь-то его все ругают, баба его ругает, а мужик катается по земле, плачет. Но я сам видел, как он голосовал…
— Такого из деревни надо гнать! — говорит сосед из Убогова.
— Да ведь все, милостивый пан, — говорит Мацей, — все, кто был на войне, голосовали, как он. Говорят, будто им приказали…
— Злоупотребление! Форменное злоупотребление! Неправильные выборы! Насилие! Мошенничество! — слышатся возмущенные голоса.
Невеселый обед был в тот день в гнетовской усадьбе.
Вечером пан и пани уехали, но уже не в Берлин, а в Дрезден.
Между тем Бартек сидел в своей хате, несчастный, проклинаемый и отверженный всеми, — даже для собственной жены он был теперь чужим, и она за целый день не сказала ему ни слова.
* * *
Осенью бог дал урожай, и пан Юст, получивший землю Бартека, радовался выгодному дельцу.
Спустя несколько дней по дороге из Гнетова шли три человека: мужик, баба и ребенок. Мужик согнулся и был больше похож на старика нищего, чем на здорового мужчину. Шли они в город, потому что в Гнетове не могли найти работу. Лил дождь. Баба выла в голос с тоски по своей хате и родной деревне. Мужик молчал. Дорога была пустынна: ни телеги, ни человека, только крест простирал над ней свои промокшие от дождя руки. Дождь шел все сильнее. Смеркалось.
Бартек, Магда и Франек шли в город, так как герою Гравелотта и Седана предстояло еще сидеть зимой в тюрьме по делу Беге.
Пан и пани Яжинские все еще гостили в Дрездене.
1882
Ах, так, хорошо (нем.).
Человек (нем.).
Военный суд (нем.).
Ax ты, глупая польская скотина! Я тебе, олуху, набью морду так, что из пасти только осколки зубов полетят! (нем.).
Польский бык! Бык из Подолии! (нем.).
Наш (нем.).
Поляки, поляки! (нем.).
Молчать, польские скоты! (нем.).
Смирно, ты там! (нем.).
Вторая строка польского национального гимна «Еще Польша не погибла».
Ах ты проклятый поляк! (нем.).
Слишком глуп, ваше превосходительство! (нем.).
Немец (нем.).
Здесь: вот еще (нем.).
Войну (нем.).
Левой, правой! Сено! Солома! (нем.).
Стой! (нем.).
Что? (нем.).
Дайте есть! (франц.).
Доброе утро, малец! (нем.).
Рitie — жалость, сострадание (франц.).
Дайте хлеба! (франц.).
Тихо, ты там! Сено, солома! (нем.).
Пей, пей пей,
Пока в моем кармане
Звенит еще хоть талер! (нем.).
Ты, польская скотина (нем.).
Нужно делать хорошую мину (франц.).