Бартоло. Будь вы на моем месте, Базиль, разве вы бы не напрягли последних усилий для того, чтобы обладать ею?
Базиль. По чести, доктор, скажу: нет. Обладание всякого рода благами – это еще не все. Получать наслаждение от обладания ими – вот в чем состоит счастье. Я полагаю, что жениться на женщине, которая тебя не любит, значит подвергнуть себя…
Бартоло. Вы опасаетесь тяжелых сцен?
Базиль. Ох, ох, сударь… в этом году их уже было немало. Я бы не стал учинять насилия над ее сердцем.
Бартоло. Шутить изволите, Базиль. Пусть лучше она плачет от того, что я ее муж, чем мне умереть от того, что она не моя жена.
Базиль. Речь идет о жизни и смерти? Ну, тогда женитесь, доктор, женитесь.
Бартоло. Так я и сделаю, и притом нынче же ночью.
Базиль. Ну, прощайте. Да, в разговорах с вашей возлюбленной непременно старайтесь изобразить всех мужчин чернее самих прислужников ада.
Бартоло. Это хороший совет.
Базиль. Побольше клеветы, доктор, клеветы! Первое средство.
Бартоло. Вот письмо Розины, которое мне передал этот Алонсо. Сам того не желая, он подсказал мне, как я должен себя с ней держать.
Базиль. Прощайте, мы все будем у вас в четыре часа утра.
Бартоло. А почему не раньше?
Базиль. Нельзя. Нотариус занят.
Бартоло. Бракосочетание?
Базиль. Да, у цырюльника Фигаро: он выдает замуж племянницу.
Бартоло. Племянницу? У него нет племянницы.
Базиль. Так по крайней мере они сказали нотариусу.
Бартоло. Этот проныра тоже в заговоре! Что за черт!.
Базиль. Вы, значит, думаете…
Бартоло. Ах, боже мой, это такой шустрый народ! Послушайте, мой друг, у меня сердце не на месте. Сходите к нотариусу и приведите его сюда немедленно.
Базиль. На улице дождь, погода отвратительная, но ради вас я готов на все. Куда же вы?
Бартоло. Я вас провожу – с помощью Фигаро они искалечили всех моих домочадцев! Я совершенно один.
Базиль. У меня фонарь.
Бартоло. Вот вам, Базиль, мой ключ от всех дверей. Я вас жду, я буду настороже. Кто бы ни пришел, – нынче ночью, кроме вас и нотариуса, я никого не впущу.
Базиль. При таких мерах предосторожности вам бояться нечего.
Розина одна, выходит из своей комнаты.
Мне послышалось, будто здесь разговаривают. Уж полночь, а Линдора все нет! Ненастная погода для него как раз очень кстати. Он может быть уверен, что никого не встретит… Ах, Линдор, неужели вы меня обманули?… Чьи это шаги?… Боже, это мой опекун! Уйду к себе.
Розина, Бартоло.
Бартоло (входит со свечой). А, Розина, вы еще не ушли к себе, в таком случае…
Розина. Я иду.
Бартоло. Эта ужасная погода все равно не даст вам заснуть, а мне нужно сказать вам очень важную вещь.
Розина. Что вы от меня хотите, сударь? Вам мало дня, чтобы меня мучить?
Бартоло. Выслушайте меня, Розина.
Розина. Я выслушаю вас завтра.
Бартоло. Одну минуту, умоляю вас!
Розина (в сторону). Что, если он придет?
Бартоло (показывает ей ее письмо). Вам известно это письмо?
Розина (узнает его). Боже милосердный!
Бартоло. Я не собираюсь упрекать вас, Розина: в ваши годы простительно ошибаться, но я вам друг, выслушайте меня.
Розина. Это выше моих сил.
Бартоло. Вы написали это письмо графу Альмавиве…
Розина (с удивлением). Графу Альмавиве?
Бартоло. Видите, какой ужасный человек этот граф. Как только он получил письмо, так сейчас же начал им хвастаться. Оно попало ко мне от одной женщины, которой он его преподнес.
Розина. Граф Альмавива!
Бартоло. Вам тяжело убеждаться в подобной низости. Неопытность – вот, Розина, источник женской доверчивости и легковерия, но теперь вы понимаете, какие вам готовились силки. Эта женщина рассказала мне обо всем, по-видимому, для того, чтобы освободиться от столь опасной соперницы, как вы… Я трепещу! Чудовищный заговор Альмавивы, Фигаро и этого Алонсо, – хотя на самом деле он не Алонсо и не ученик Базиля, а просто-напросто подлый графский прихвостень, – едва не столкнул вас в бездну, откуда уж никакая сила не могла бы вас вызволить.
Розина (удручена). Какой ужас!… Как! Линдор!… Как этот молодой человек…
Бартоло (в сторону). Ах, это Линдор!
Розина. Так это он для графа Альмавивы… Так это для другого…
Бартоло. Так по крайней мере мне сказали, передавая ваше письмо.
Розина (вне себя). Ах, какая низость!… Он будет наказан. Сударь, вы хотели на мне жениться?
Бартоло. Пылкость чувств моих тебе известна.
Розина. Если они еще не остыли, то я ваша.
Бартоло. Отлично! Нотариус придет сегодня ночью.
Розина. Это еще не все. Боже, как меня оскорбили!… Знайте, что некоторое время спустя коварный осмелится проникнуть сюда через окно, – они ухитрились стащить у вас ключ от жалюзи.
Бартоло (рассматривая связку ключей). Ах, мерзавцы! Дитя мое, я от тебя не отойду.
Розина (в испуге). Ах, сударь, что, если они вооружены?
Бартоло. Твоя правда, тогда моя месть не удастся. Пойди к Марселине и как можно лучше запрись. Я схожу за подмогой и буду ждать его возле дома. Когда мы поймаем его, как вора, это будет для нас два удовольствия сразу: мы и за себя отомстим и избавимся от него. A ты уж будь спокойна: моя любовь тебя вознаградит…
Розина (в отчаянии). Только бы вы забыли мой проступок! (В сторону.) Ах, я достаточно строго себя наказала!
Бартоло (уходя). Пойду устраивать засаду. Наконец-то она моя! (Уходит.)
Розина одна.
Его любовь меня вознаградит!… Несчастная!… (Достает платок и заливается слезами.) Как быть?… Линдор сейчас придет. Останусь и поведу с ним игру: увижу своими глазами, как низко может пасть человек. Гнусность его поступка послужит мне защитой… А я в ней так нуждаюсь! Благородное лицо, ласковый взгляд, такой нежный голос!… А на самом деле это не кто иной, как подлый приспешник соблазнителя! Ах, несчастная, несчастная! Боже!… Открывают жалюзи! (Убегает.)
Граф, Фигаро, закутанный в плащ, появляется в окне.
Фигаро (обращаясь за кулисы). Кто-то убежал. Входить?
Граф (за сценой). Мужчина?
Фигаро. Нет.
Граф. Это Розина – твоя страшная рожа обратила ее в бегство.
Фигаро (спрыгивает с подоконника в комнату). А ведь пожалуй, что так… Ну, вот мы и у цели, несмотря на дождь, молнию и гром.
Граф (закутанный в длинный плащ). Дай руку. (Спрыгивает.) Победа за нами!
Фигаро (сбрасывает плащ). Промокли до нитки. Чудная погода – как раз для того, чтобы искать счастья! Как вам нравится, ваше сиятельство, такая ночка?
Граф. Для влюбленного она великолепна.
Фигаро. Хорошо, а для наперсника? Что, если нас с вами здесь накроют?
Граф. Ведь я же с тобой! Меня беспокоит другое: решится ли Розина немедленно покинуть дом опекуна?
Фигаро. Вашими сообщниками являются три чувства, имеющие безграничное влияние на прекрасный пол: любовь, ненависть и страх.
Граф (вглядываясь в темноту). Можно ли ей сразу же объявить, что нотариус ждет ее у тебя для того, чтобы сочетать нас браком? Мой план покажется ей слишком смелым – она назовет меня дерзким.
Фигаро. Она назовет вас дерзким, а вы назовите ее жестокой. Женщины очень любят, когда их называют жестокими. Кроме того, если она действительно любит вас так, как вам хочется, то вы ей скажете, кто вы такой, и она уже не будет сомневаться в искренности ваших чувств.
Граф, Розина, Фигаро.
Фигаро зажигает на столе все свечи.
Граф. Вот она. Прелестная Розина!…
Розина (очень неестественным тоном). Сударь, я уже начала бояться, что вы не придете.
Граф. Очаровательное беспокойство!… Сударыня, мне не к лицу злоупотреблять обстоятельствами и предлагать вам делить жребий бедняка, но какое бы пристанище вы ни избрали, клянусь честью, я…
Розина. Сударь, если бы сейчас же после того, как я отдала вам свое сердце, я не должна была бы отдать вам и руку, вас бы здесь не было. Пусть же необходимость оправдает в ваших глазах все неприличие нашего свидания.
