Граф, Педрильо в куртке, в сапогах, держит запечатанный пакет.
Граф (быстро). Ты меня хорошо понял?
Педрильо. Понял, ваше сиятельство. (Уходит.)
Граф один, кричит.
Педрильо!
Граф, Педрильо возвращается.
Педрильо. Что прикажете, ваше сиятельство?
Граф. Тебя никто не видел?
Педрильо. Ни одна живая душа.
Граф. Возьми берберийского коня.
Педрильо. Конь возле садовой ограды, уже оседлан.
Граф. Вихрем — в Севилью!
Педрильо. До Севильи не больше трех миль, но уж зато верных.
Граф. Как приедешь, узнай, прибыл ли паж.
Педрильо. В гостинице узнать?
Граф. Да. Главное, узнай, когда именно.
Педрильо. Слушаю-с.
Граф. Отдай ему приказ и поскорей возвращайся.
Педрильо. А если его там нет?
Граф. Возвращайся еще скорее и доложи мне. Ступай.
Граф один, задумчиво ходит по комнате.
Удалив Базиля, я сделал неверный шаг!.. Гнев до добра не доводит. Базиль передает мне записку, в которой меня предупреждают, что кто-то имеет виды на графиню; при моем появлении камеристка запирается в туалетной; ее госпожа охвачена страхом, то ли деланным, то ли непритворным; какой-то мужчина прыгает в окно, а потом другой признается… а может быть, хочет так изобразить дело… что это будто бы он… Нить от меня ускользает. Что-то во всем этом есть неясное… Одно дело вольности, которые себе позволяют мои вассалы, — что мне до этого сорта людей? Но графиня! Вдруг какой-нибудь наглец покушается… Однако до чего же я договорился! Когда кровь бросается в голову, тут уж самое трезвое воображение и впрямь становится безумным, как бред! Она просто-напросто забавлялась: этот приглушенный смех, эта плохо скрытая радость! Нет, она блюдет свое доброе имя. Ну, а моя честь… О ней, черт возьми, позабыли? С другой стороны, я-то в каком положении? А вдруг плутовка Сюзанна выдала мою тайну?… Благо она сама еще не является ее участницей?… Ну зачем только я держусь за эту прихоть? Двадцать раз я пытался от нее отказаться… Странная нерешительность! Если б это не стоило мне борьбы, я бы к этому совсем не так стремился. Однако Фигаро заставляет себя ждать! Надо осторожно навести его на разговор (в глубине сцены появляется Фигаро и останавливается) и постараться всеми правдами и неправдами выведать у него, известно ли ему что-нибудь о моих чувствах к Сюзанне.
Граф, Фигаро.
Фигаро (в сторону). Как раз вовремя.
Граф. Если только она ему проговорилась…
Фигаро (в сторону). Уж не без этого.
Граф. Я женю его на старухе.
Фигаро (в сторону). На той самой, к которой пылает любовью господин Базиль?
Граф. И тогда посмотрим, как нам поступить с молодой.
Фигаро (в сторону). С моей женой, будьте добры!
Граф (оборачивается). А? Что? Что такое?
Фигаро (подходит к нему). Я к вашим услугам.
Граф. А что ты сказал?
Фигаро. Я ничего не говорил.
Граф (повторяет). «С моей женой, будьте добры».
Фигаро. Это… конец моей фразы: «Об этом поговорите с моей женой, будьте добры».
Граф (ходит по сцене). С его женой!.. А позвольте узнать, сударь, почему вы так долго не являетесь, когда вас зовут?
Фигаро (делает вид, что оправляет на себе платье). Я ведь упал на клумбы, ну и перепачкался. Пришлось переодеться.
Граф. На это нужен час?
Фигаро. Час не час, а время нужно.
Граф. Слуги в этом доме… одеваются дольше господ!
Фигаро. У них нет лакеев, которые помогали бы им.
Граф. Я не совсем понял, что вынудило вас зря подвергаться опасности и выбрасываться…
Фигаро. Подумаешь, опасность! Как будто я живьем закопался в землю…
Граф. Вы пытаетесь строить из меня дурачка и при этом сами прикидываетесь дурачком, неверный слуга! Вы прекрасно понимаете, что меня волнует не самая опасность, а причина.
Фигаро. Из-за ложного доноса вы в ярости возвращаетесь с охоты и, точно горный поток в Сьерре-Морене, все опрокидываете на своем пути. Вы ищете мужчину, подай вам мужчину, не то вы сейчас высадите двери, проломите стены! Случайно я оказываюсь тут. А ну как вы в запальчивости…
Граф (прерывает его). Вы могли спуститься по лестнице.
Фигаро. И вы нагнали бы меня в коридоре.
Граф (в бешенстве). В коридоре! (В сторону.) Я теряю самообладание, а это дурно: так мне ничего не удастся узнать.
Фигаро (в сторону). Он взял себя в руки, будем осторожны!
Граф (пересилив себя). Я не то хотел сказать, довольно об этом. У меня… да, у меня было намерение взять тебя в Лондон в качестве дипломатического курьера… однако по зрелом размышлении…
Фигаро. Ваше сиятельство изволили передумать?
Граф. Во-первых, ты не знаешь английского языка.
Фигаро. Я знаю god-dam[4].
Граф. Не понимаю.
Фигаро. Я говорю, что знаю god-dam.
Граф. Ну?
Фигаро. Дьявольщина, до чего же хорош английский язык! Знать его надо чуть-чуть, а добиться можно всего. Кто умеет говорить god-dam, тот в Англии не пропадет. Вам желательно отведать хорошей жирной курочки? Зайдите в любую харчевню, сделайте слуге вот этак (показывает, как вращают вертел), god-dam, и вам приносят кусок солонины без хлеба. Изумительно! Вам хочется выпить стаканчик превосходного бургонского или же кларета? Сделайте так, и больше ничего. (Показывает, как откупоривают бутылку.) God-dam, вам подают пива в отличной жестяной кружке с пеной до краев. Какая прелесть! Вы встретили одну из тех милейших особ, которые семенят, опустив глазки, отставив локти назад и слегка покачивая бедрами? Изящным движением приложите кончики пальцев к губам. Ax, god-dam! Она вам даст звонкую затрещину — значит, поняла. Правда, англичане в разговоре время от времени вставляют и другие словечки, однако нетрудно убедиться, что god-dam составляет основу их языка. И если у вашего сиятельства нет других причин оставлять меня в Испании…
Граф (в сторону). Ему хочется в Лондон. Она ничего ему не сказала.
Фигаро (в сторону). Он думает, что я ничего не знаю. Не будем выводить его из этого заблуждения.
Граф. Что это вздумалось графине сыграть со мной такую шутку?
Фигаро. Честное слово, ваше сиятельство, вы это знаете лучше меня.
Граф. Я предупреждаю малейшие ее желания и осыпаю подарками.
Фигаро. Вы осыпаете ее подарками, но вы ей не верны. Если вас лишают необходимого, станете ли вы благодарить за роскошь?
Граф. Прежде ты говорил мне все.
Фигаро. Я и теперь ничего от вас не таю.
Граф. Сколько тебе заплатила графиня за участие в этом прелестном заговоре?
Фигаро. А сколько мне заплатили вы за то, что я вырвал ее из рук доктора? Право, ваше сиятельство, не стоит оскорблять преданного человека, а то как бы из него не вышло дурного слуги.
Граф. Почему во всех твоих действиях всегда есть что-то подозрительное?
Фигаро. Потому что когда хотят во что бы то ни стало найти вину, то подозрительным становится решительно все.
Граф. У тебя прескверная репутация!
Фигаро. А если я лучше своей репутации? Многие ли вельможи могут сказать о себе то же самое?
Граф. Сто раз ты на моих глазах добивался благополучия и никогда не шел к нему прямо.
Фигаро. Ничего не поделаешь, слишком много соискателей: каждому хочется добежать первому, все теснятся, толкаются, оттирают, опрокидывают друг друга, — кто половчей, тот свое возьмет, остальных передавят. Словом, с меня довольно, я отступаюсь.
Граф. От благополучия? (В сторону.) Это новость.
Фигаро (в сторону). Теперь моя очередь. (Громко.) Вы, ваше сиятельство, изволили произвести меня в правители замка: это премилая должность. Правда, я не буду курьером, который доставляет животрепещущие новости, но зато, блаженствуя с женой в андалусской глуши…
