Сюзанна, трепеща, умолкла; глаза ее сияли светом, будто озаренные предчувствием грядущего мира. И Люк сказал голосом слабым, как дыхание:
— Да, война умерла: теперь — заключительный этап, поцелуй, которым обмениваются люди-братья, дойдя до конца своего долгого, тяжкого, мучительного пути… Мой день окончен, я могу уснуть.
Он умолк: последние мгновения его жизни были величавы и безмятежны. Жозина, Сэрэтта и Сюзанна не двигались, погруженные в ожидание — ясное, нежное, любовное; спокойная, веселая комната была полна цветов и солнца. Внизу, под окном, по-прежнему радостно играли и резвились дети; слышались крики малышей, смех старших — то было ликование человечества, идущего вперед, ко все более полному счастью. А над городом расстилалось беспредельное голубое небо, на горизонте сверкало ласковое солнце — податель жизни, отец, чью творческую силу удалось удержать и приручить благодаря гению Жордана. В пылании его лучей простирались сверкающие крыши торжествующего Боклера, этого улья, где кипела работа, где в результате возрождения труда и справедливого распределения земных благ жили одни лишь счастливцы. А там, за плодородными полями Руманьи, по ту сторону Блезских гор, уже возникала всечеловеческая федерация, там простиралось царство единого братского народа, единого человечества, достигшего наконец своей цели: истины, справедливости и мира.
И Люк охватил последним взглядом Город, горизонт, всю землю: там, вдали, ширилось и завершалось начатое им дело. Задача была выполнена, Город основан. И Люк испустил дух, вступил в поток мировой любви, вечной жизни.
«Труд», вторая книга серии «Четвероевангелие», по замыслу Золя, должен был стать романом-утопией, основанным на учении социалиста-утописта Шарля Фурье. Золя писал Полю Брюлару 15 октября 1899 года: «Разве после сорока лет анализа я не имею права обратиться к синтезу? Гипотеза, утопия — это одно из неотъемлемых прав поэта». Общий замысел «Труда», изложенный в «Наброске» ко всей серии «Четвероевангелие» в 1897 году, не претерпел затем существенных изменений.
Создание фурьеристской утопии потребовало от писателя большой подготовительной работы. В июле 1898 года Золя вынужден был тайно покинуть Францию и временно поселиться в Англии, так как ему угрожало тюремное заключение и большой денежный штраф за выступление в защиту Дрейфуса. В период своего изгнания он углубленно изучает работы Фурье, взглядам которого посвятил немало страниц в романе «Париж» (1898).
Жан Жорес, посетивший Золя в Англии в 1898 году, рассказывает, что писатель, всецело поглощенный идеями Фурье, говорил ему: «Что касается меня, то я читаю, ищу не для того, чтобы придумать новую социальную систему после стольких, уже придуманных, но чтобы выбрать из книг специалистов то, что наиболее совпадает с моим пониманием жизни, с моим стремлением к активной деятельности, здоровью, изобилию и радости… Один из моих друзей одолжил мне Фурье, и я сейчас читаю его с увлечением.
Я не знаю еще, что получится из моих изысканий, но я хочу прославить труд и тем самым заставить людей, которые его угнетают и оскверняют нищетой, наконец уважать его (газета „Петит Репюблик“ — „La Petite République“, 23 апреля 1901 г.).
Помимо Фурье, Золя внимательно знакомится с работами В. Консидерана „Теория права собственности и права труда“, И. Реньо „Солидарность“, Ж. Годена „Разрешение социальных проблем“. Что касается Годена, то Золя хорошо знал о его попытке осуществить на практике идеи Фурье. Еще в 1896 году Золя беседовал с фурьеристом Нуаро, который заинтересовал писателя рассказом о деятельности фабриканта Годена в городе Гизе, о его фамилистере — производственно-потребительском кооперативе[3]. Золя тогда же побывал в Гизе, где еще существовал фамилистер Годена, и, по своему обыкновению, сделал обстоятельные записи.
Писатель во время своего вынужденного пребывания в Англии читает и перечитывает также книги Сен-Симона, Прудона, Кабе, Леру, знакомится с трудами анархистов: Кропоткина „Завоевание хлеба“, „Анархия, ее философия, ее идеал“, Грава „Анархия и общество будущего“, с утопией Беллами „Через сто лет после 2000 года“.
Непосредственная работа над романом „Труд“ началась после возвращения Золя на родину в июне 1899 года. Золя набрасывает несколько вариантов плана будущего романа. Вначале он думает сосредоточить действие на стекольном заводе, который привлекает его возможностью нарисовать картины работы стеклодувов, дать яркие натюрморты, описания причудливого по формам и краскам стекла. Но затем писатель отказывается от этой чисто эстетической задачи, считая, что для постановки важнейших социальных проблем необходимо взять производство, объединяющее большие массы индустриального пролетариата. „Если я остановлюсь на стекольном заводе, — намечал Золя, — то это сузит мой замысел. Необходимы в романе доменные печи, большой индустриальный завод, лучше всего металлургический“.
С присущей ему обстоятельностью писатель принимается за изучение сталелитейного дела и машиностроения. Он штудирует специальную техническую литературу, делает записи по технологии металлургического цикла, подолгу простаивает перед новыми машинами и заводскими макетами на выставке 1900 года в Париже.
Золя тщательно изучает историю и экономику сталелитейных заводов Юньё около Фирмини-на-Луаре, историю трех поколений их владельцев, которые служат ему прототипами для Кюриньонов, хозяев „Бездны“. По приглашению Менар-Дориана, одного из владельцев заводов, Золя посещает Юньё и проводит долгие часы в цехах. Он привозит из Юньё многочисленные записи, чертежи домен, планы цехов, зарисовки индустриальных пейзажей, которые потом широко использует в романе.
Много времени занимает работа над „Наброском“, на страницах которого Золя принимает или отвергает тот или иной ход сюжета, намечает перечень основных персонажей, определяет их взаимоотношения. „В первой части, — писал он, — показать городок таким, каков он есть, со всей его нищетой и позором, показать, что представляют собой капитал и труд. Во второй части — борьба, городок меняется, каким образом происходит эта перемена. В третьей части — что стало с городком, превращение его в Город и закончить мечтой о Городе, который создаст соседние города и постепенно покорит весь мир“.
Вся эта разнообразная и кропотливая подготовительная работа заняла около года.
Пятнадцатого марта 1900 года Золя написал первую страницу нового романа и закончил его 6 февраля 1901 года. Законченные главы романа печатались в газете „Орор“ (L’Aurore). Роману было предпослано следующее редакционное предисловие, в составлении которого, очевидно, принимал участие и сам Золя:
„Труд“, новый роман Эмиля Золя, является вторым эпизодом цикла „Четвероевангелие“, куда войдут „Плодовитость“, „Труд“, „Истина“ и „Справедливость“. В „Плодовитости“ он основал семью. В „Труде“ он основывает Город. Это потрясающая картина преобразования труда, воплощение идеи, медленно зреющей в нашем старом, агонизирующем обществе. После изучения современного труда, изнурительного, презираемого, обесчещенного, писатель теперь показывает труд во славе, труд, ставший единственным источником здоровья, радости и богатства. Он заканчивает свою книгу видением будущего, где общение людей и народов будет происходить на основе труда, ставшего законом жизни, создателем и правителем мира».
В 1901 году в издательстве Фаскеля роман «Труд» вышел отдельной книгой.
По своей идейной проблематике «Труд», как и предшествующий ему роман «Плодовитость», непосредственно примыкает к циклу «Три города». В «Труде» получают более полное развитие важнейшие социальные вопросы, уже намеченные в «Трех городах». Связь двух циклов находит свое выражение и в сюжете романа, так как герой «Труда» Люк Фроман — сын Пьера Фромана, главного персонажа цикла «Три города».
Золя рассматривал роман «Труд» как своеобразный итог своих социальных исканий. Он писал в «Наброске»: «Это естественный вывод из всего моего творчества, после длительного изучения действительности — проникновение в будущее: все это в лирических тонах. Я открываю дверь в грядущие века».
В 90-е годы Золя, художника и мыслителя, интересовало не только изображение и осмысление контрастов и противоречий капиталистического мира, но и возможности разрешения социальных проблем и конфликтов, поиски путей в будущее. Поразительна смелость, с которой Золя стремился разобраться в сложнейших вопросах современности. Правда, эти поиски приводили его нередко к утопическим выводам, к иллюзии о возможности достижения социальной справедливости путем мирной эволюции. Слабость и раздробленность социалистического движения во Франции в конце XIX века, оторванность писателя от действительной, конкретной революционной деятельности французского пролетариата питали эти ошибочные, утопические воззрение.
