В гостиную вошла высокая красивая девушка. Рори смотрел на нее с недоумением. Первоначальную мысль, что это тень леди Агаты, которой осточертели развалины часовни и захотелось побыть в обществе, он отбросил. Но в таком случае, кто это может быть, оставалось неясным. Жена его, как всегда, оказалась более проницательной. Обратив внимание на фартучек и белую наколку на волосах, она сделала правильный вывод, что перед ними сказочное существо под названием горничная.
— Эллен? — удостоверилась Моника.
— Да, миледи. Я ищу его сиятельство.
— Он, я думаю, в своей комнате. Могу я чем-нибудь помочь?
— Там какой-то джентльмен спрашивает его сиятельство. Я видела, как он подъехал в автомобиле, а мистер Дживс был занят в столовой, поэтому я пошла, впустила его и проводила в утреннюю гостиную.
— Кто же это?
— Какой-то капитан Биггар, миледи. Рори радостно хмыкнул.
— Капитан Биггар? Армейская косточка? Помнишь, Мук, в нашем детстве играли в такую игру: если есть полковник, значит, должен быть и целковник, то есть целый ковник. Кто дальше?
— Оставь, Рори, ты ведь уже не маленький.
— А-а, пасуешь? А вы, Эллен?
— Я не знаю, сэр.
— Вопрос: кто такой морковник? Ответ: командир полка, который морит голодом своих солдат. Еще? Может быть, миссис Как-бишь-ее ответит? — обратился Рори навстречу входящей гостье.
Прекрасное лицо миссис Спотсворт сияло скромным торжеством.
— Вы уже сказали сэру Родерику? — поспешила справиться она.
— Да, сказала, — ответила Моника.
— Я отыскала Длинную галерею, сэр Родерик.
— Трижды ура, — отозвался Рори. — Продолжайте в том же духе, и скоро вы еще, глядишь, сумеете найти большой барабан в телефонной будке. Но отвлечемся на минуту. Вы не ответите на такой вопрос: если есть полковник, где сидит ковник, который чином ниже?
Миссис Спотсворт посмотрела на него с недоумением.
— Что за ковник, я не понимаю.
— Не слушайте его, — вмешалась Моника. — В такие минуты он совершенно не опасен. Просто приехал какой-то капитан Биггар, вот он и завелся. Минута-другая, и он придет в себя.
Дивные глаза миссис Спотсворт округлились.
— Капитан Биггар?
— Ответ я подзабыл, — не отступался Рори. — Ничего, скоро вспомню. Гм-м-м… который чином ниже его…
— Капитан Биггар? — повторила миссис Спотсворт. И обратившись к Эллен, спросила: — Такой крепкий джентльмен с довольно красным лицом?
— С очень красным лицом, — уточнила Эллен. Она во всем любила четкость.
Миссис Спотсворт схватилась за сердце.
— Какое чудо!
— Вы его знаете? — спросила Моника.
— Это мой очень старый, очень добрый друг. Я знала его еще когда… О, Моника, нельзя ли… вы не могли бы… пригласить его погостить здесь немного?
Моника встрепенулась, как старый боевой конь при звуке горна.
— Ну конечно, Розалинда. Как ваш друг, он и наш друг. Прекрасная мысль.
— О, спасибо! — миссис Спотсворт обратилась к Эллен: — Где сейчас находится капитан Биггар?
— В утренней гостиной, мэм.
— Будьте добры, проводите меня туда прямо сейчас. Я должна его видеть.
— В эту дверь пожалуйте, мэм.
Миссис Спотсворт поспешно вышла, за ней последовала горничная Эллен. Рори с сомнением покачал головой.
— Ты уверена, что это разумно, Мук, старушка? Возможно, он совсем не нашего круга, какой-нибудь тип в котелке и галстуке на резинке.
Но Моника вся сияла.
— Не все ли равно, какой он тип? Это старый, близкий друг миссис Спотсворт, остальное неважно. Ой, Билл! — радостно воскликнула она, увидев входящего брата.
Билл явился во фраке, при белом галстуке-бабочке, белом жилете и крахмальной манишке, прилизанные волосы его лоснились от каких-то заморских масел. Рори посмотрел на него с изумлением.
— Бог ты мой, Билл! Ты похож на живую картину «Великие любовники всех времен». Если ты воображаешь, что я сейчас побегу и тоже так выряжусь, то ошибаешься. Довольно с тебя будет старого черного галстука Кармойлов и обыкновенной белой рубашки. Я конечно понимаю, что ты задумал. Ты расфуфырился, чтобы произвести впечатление на миссис Спотсворт и оживить воспоминания о счастливых днях в Каннах. Но только смотри не переборщи, я тебе советую. Подумай о Джил. Если она узнает про тебя и эту Спотсворт… Билл вздрогнул.
— Ты на что это намекаешь?
— Ни на что, я просто так, на язык подвернулось.
— Не обращай на него внимания, Билл, — сказала Моника. — Человек бредит. Болтает всякую чушь. Джил — девушка разумная.
— Да и потом, — добавил Рори для полного успокоения, — это ведь все происходило до того, как ты обручился с Джил.
— Что — все происходило?
— Ничего, старина, абсолютно ничего.
— Мои отношения с миссис Спотсворт были чисты, как слеза.
— Ну конечно, само собой.
— У вас в «Харридже» продаются намордники, Рори? — спросила Моника.
— Намордники? А как же. В секции «Кошки, собаки и домашние зверушки».
— Придется купить для тебя намордник, чтобы ты молчал. Вообрази, что его здесь вообще нет, Билл, и послушай, что я тебе расскажу. Произошло нечто замечательное. Приехал старый друг миссис Спотсворт, и я пригласила его погостить у нас.
— Что еще за старый друг?
— Еще один любовник, надо полагать.
— Прекрати сейчас же, Рори. Ты что, не понимаешь, как это для нас великолепно, Билл? Мы оказали ей услугу, и она перед нами в долгу. Представляешь, как она теперь растает?
Восторженное настроение сестры передалось Биллу. Он ясно понял ее мысль.
— Да, ты права. Это большая удача.
— Правда? Нам здорово повезло. Она теперь будет как глина в твоих руках.
— Да, как мягкая глина. Молодчина, Маленький Мук! Сразу сообразила. А кто он такой, этот друг?
— Фамилия — Биггар. Капитан Биггар.
Билл невидящей рукой нашарил позади себя стул. По лицу его расползлась зеленоватая бледность.
— Что?! — вскрикнул он. — Капитан Би…би…би…?
— Ага, вспомнил! — обрадованно возвестил Рори. — Где сидит тот, кто ниже чином? Ответ: в подполе, конечно, на то он и подполковник.[16] Я так и знал, что вспомню, — заключил он, очень довольный собой.
Покойный А. Б. Спотсворт, которого, хоть он по-своему неплохо относился к жене, никак нельзя было считать дамским угодником или, скажем, сравнивать со средневековыми трубадурами, любил шутить, что, мол, секрет счастья и успеха состоит в том, чтобы при первой же возможности отделаться от женщин. Дайте прекрасному полу под зад коленкой, рассуждал он, стаскивая пиджак и доставая фишки для покера, и после этого можете пуститься во все тяжкие. Он часто повторял, что самый прекрасный и возвышающий душу миг — это когда по завершении обеда дамы гуськом выходят из столовой, оставляя мужчин одних предаваться мирным мужским разговорам.
Биллу Ростеру в девять часов вечера все того же беспокойного дня такая точка зрения показалась бы совсем неубедительной. Меньше всего его прельщал мирный мужской разговор с капитаном Биггаром. Он стоял и придерживал дверь, пропуская переходящих в гостиную миссис Спотсворт, Монику и Джил, а душу ему томило горькое чувство утраты и неведение того, что его ждет впереди. Примерно такие же кошки скреблись бы на сердце у осажденного дикарями гарнизона, если бы прибывший на подмогу полк морской пехоты Соединенных Штатов вдруг сделал поворот кругом и замаршировал прочь.
А ведь до сих пор все шло так хорошо. Даже сам Билл, хоть и терзаемый муками совести, не находил в застольной беседе капитана Биггара ничего такого, к чему можно было бы придраться. На протяжении всего обеда, начиная с супа и кончая сардинками на поджаренных хлебцах, Белый Охотник придерживался только таких нейтральных тем, как знакомые вожди каннибалов и меры, которые следует принять, когда тебя обступили охотники за головами, вооруженные трубками с отравленными зарядами. Рассказал две довольно длинные и крайне скучные истории про каких-то своих приятелей Толстого Фробишера и Субадара. И сообщил Джил, на всякий случай, мало ли что, рецепт отличной мази от укусов аллигатора. Об обманщиках-букмекерах, гонке преследования по открытой местности и регистрационных номерах автомобилей речь вообще не заходила.
Но теперь, когда дамы удалились и двое крепких мужчин — или трое, если считать Рори Кармойла, — остались с глазу на глаз, кто скажет, сколько еще может продлиться это благополучное положение дел? Хоть бы Рори не ляпнул сразу что-нибудь такое, что, мол, не интересуется ли капитан Биггар скачками?
— Капитан, вы не интересуетесь скачками? — произнес Рори, едва закрылась дверь.
С губ капитана Биггара сорвался стон, похожий на предсмертный хрип зебры. Билл, подскочивший на шесть дюймов вверх, угадал в нем глухой, безрадостный смех. У него и самого мелькнула было мысль разразиться чем-нибудь в таком же роде.
