– За здоровье семьи Поланецких! – подхватил Гонтовский, на которого красноречие всегда оказывало благотворное действие, готовый в эту минуту простить Поланецким даже все муки, какие из-за них перетерпел.
Все с бокалами устремились к Марыне, а она благодарила, растроганная.
– Ах, Стась, как я-счастлива, – шепнула она мужу, который к ней подошел.
– Я всегда говорил: нельзя землю из рук выпускать! – заявил Плавицкий, когда все снова уселись.
– Верно! – подтвердил Гонтовский, подумав про себя: «Кабы только не баламуты эти окаянные!»
А Розалька качала тем временем маленького Стася в детской, напевая свое грустное деревенское:
Горе горькое в хоромах,
Ясек мой родной!..
После обеда гости стали было собираться, но Плавицкий предложил партию в карты, и разъехались только уже на закате. Поланецкие, натешившись сыном, вышли на террасу и спустились оттуда в сад; вечер был тихий и теплый. Все напоминало им далекое воскресенье, проведенное здесь вместе, и воспоминания эти – а было их множество – казались дивным, сладостным сном. Как и тогда, опускался к горизонту огромный шар и деревья недвижно стояли в вечерней тишине с озаренными закатными лучами верхушками; как тогда, раздавался из гнезда за домом клекот аиста и торжественная, умиротворяющая тишина была разлита вокруг. Они заглянули во все уголки, обежали все аллеи, наконец подошли к ограде и долго смотрели на уходящие вдаль поля, на темную полоску леса на горизонте, тихо переговариваясь друг с другом, и от голосов их веяло таким покоем, каким напоен был этот вечер. Отныне их жизнь – это мир, который их окружает. И оба почувствовали, что земля зовет их и привлекает, что завязывается какая-то связь, обязывающая жить здесь, и нище больше: трудиться, служа богу, на ниве с народом вместе.
Когда солнце зашло, они вернулись на веранду и, как в тот далекий вечер, остались посидеть до наступления полной темноты. Только тогда Марыня сидела поодаль, а сейчас притулилась к мужу.
– Нам будет тут хорошо, правда, Стах? – сказала она.
– Дорогая! Любимая моя! – повторял он, обнимая ее и крепко прижимая к сердцу.
Над окутанными туманом ольхами показалась румяная луна, и лягушки, угадав, наверно, что вернулась та девушка, которая так часто гуляла по берегу пруда, хором завели, нарушая вечернюю тишину:
– Рады! Рады! Рады!..
И потекла новая жизнь, не чуждая забот, но несущая больше меда, чем полыни.
Автор вкусил от этого меда – уже в своем воображении.
важность (ит.).
Влука – около 17 га .
Кшемень – кремень (пол.).
Это поразительно! (фр.)
до свидания! (фр.)
В конце концов (фр.).
Дальше я уже не властен (англ.).
Итак (лат.).
подлинные (фр.).
Хлопот не оберешься! (фр.)
пожизненной ренты (фр.).
между нами (фр.).
Спускающаяся к Висле улица в Варшаве.
Часть Варшавы, расположенная на правом берегу Вислы.
уметь жить (фр.).
Здравствуй, добрый день (фр.).
Здесь ну ладно! (фр.)
Париж стоит обедни (фр.).
принижающим обстоятельством (лат.).
Мадам… даю вам честное слово (фр.).
ты, счастливец… женись! (лат.)
маленькая странница-душа (лат.).
«Вечный покой…», «Душа ее…» (лат.)
Кладбище в Варшаве.
благовоспитанный (фр.).
вельможа (фр.).
Оставь надежду всяк сюда входящий (ит.).
человек разумный (лат.).
святая святых (лат.).
Вот забавная история! (фр.)
корректно (фр.).
Что бог соединяет, человек не разъединит (лат.).
Творец явился (лат.).
Нет уж! Нашли дурака! (фр.)
приписанным к земле? (лат.)
«Л и л л а В е н е д а» – драма польского поэта-романтика Ю. Словацкого (1809 – 1849). П е р е в о д В. Л у г о в с к о г о.
Прелестна!.. (фр.)
напоказ (фр.).
собеседника (фр.).
Святой Павел за городскими стенами (ит.).
сольдо (ит.).
Одно сольдо несчастной! Одно сольдо!.. (ит.)
и так далее (лат.).
Прыгающий раб (лат.).
крупными партиями, оптом (фр.).
«Из молитвы» (лат.).
Это слабоумный (фр.).
пять часов (англ.).
дурного вкуса (фр.).
Добрый день, графиня! (фр.)
Ярмарка-тщеславия!.. (англ.)
Королева забавляется! (фр.)
Как же, как же, это мой родственник! (фр.)
Жемчужина (ит.).
Не знаю (фр.).
Непременно (фр.).
верх блаженства (лат.).
проще простого! (фр.)
Даю согласие! (лат.)
о мертвых ничего, либо хорошо (лат.).
Имеются в виду великие польские поэты-романтики: Зигмунт Красинский (1812 – 1859), Адам Мицкевич (1798 – 1855) и Юлиуш Словацкий (1809 – 1849).
Лоло явился мне! (фр.)
Потерпите! (фр.)
великую новость! (фр.)
после свершившегося (лат.).
безотчетно… (фр.)
Ну, дорогая, будьте благоразумны (фр.).
что-то подозрительное (фр.).
Парижская жизнь! (фр.)
старческое слабоумие (лат.).
итога заблуждений (лат.).
непоправимо! (фр.)
грязные (итал.).
в просторечии (лат.).
высказывание (лат.).
