попросил также мессира Аполлона внушить такое же великодушное желание тем современникам, чья скверная речь нуждается в переводе на хороший французский. Эта работа зело дорого обходится авторам и вельми полезна для бедных читателей, о коих они совсем не заботятся.
Когда этот десяток увидит свет, автор безо всякого сомнения будет избавлен от поруганий за подражательство, и он молит Господа отрезать каждому кусок радости, без блох, а после воротится к вам, вооружённый следующим десятком, подобно святому Сильвестру {165}, согласно обещанию, данному им своим сластолюбцам и всем тем, кто его отнюдь не ненавидит.
Тонкопряха.
Сказка, написанная в духе Шарля Перро для господина барона д’Альденбурга
Матакен {166} был королевством очень бедным, и почти все жители его трудились не покладая рук. У каждого отца семейства имелся клочок земли и хижина, женщины пряли или вязали, не забывая о детях и хлопоча по хозяйству. Конечно, там жили и старики неимущие, и сироты бедные, жили и дворяне-землевладельцы, но их число было столь незначительно, что королю Матакена никогда не удавалось заполнить все придворные должности одними дворянами, а посему частенько приходилось ему нанимать простолюдинов, на что последние соглашались с превеликой охотой. Некоторые историки сделали из этого вывод, что страна Матакен ничем не отличается от других, но они ошиблись, ведь это королевство очень часто посещали феи, которые любили его, может быть, как раз из-за его бедности. Хижины там все были похожи одна на другую и выстроены из глины и крупных булыжников, и у каждой имелся большой камин и дымоход, через которые феи приходили к бедным и несчастным, чтобы их утешить и поддержать. Королевство это было бедным ещё и оттого, что находилось высоко в горах и все склоны этих гор были усеяны камнями. По узким горным тропкам могли пройти только козы и люди; даже ослы, ко всему привычные, и те пробирались по ним с большим трудом. Из-за отсутствия дорог Матакен был отрезан от соседних стран, торговля в нём мало что значила, а заграничные новшества доходили с большим опозданием. Макароны и бисквиты ели только во дворце, и там узнали, что такое пралине, лишь на свадьбе инфанты Карамьели, которая славилась своими крохотными ручками и ножками и вышла замуж за принца из знаменитого рода Рике-с-Хохолком. Многие географы называют эту страну Королевством Хижин, но они неправы, ибо каждый может своими глазами прочесть на монетах этого государства окружающие королевский профиль слова: «Такой-то Третий или Двадцать Второй. Король Матакена», а по ребру – надпись: «Бог хранит Матакен!» Только у короля и самых знатных придворных имелись кареты и лошади. Что до подданных, то они все были равны, ибо одинаково бедны, а потому никто никому не завидовал. Нищих и попрошаек не было по той простой причине, что, когда бедная матакенская семья скатывалась в нищету, она получала помощь от двора. Так уж было заведено. При дворе играли в карты и другие игры, но выигрыши отдавались на помощь бедным, понеже добросердечные придворные очень любили королевские увеселения. Подданным, которые почти всю жизнь усердно трудились на своей земле, бунтовать, как это делают граждане некоторых других стран, было некогда; а за недостатком политических событий в стране не было и газет. Матакенцы платили своему монарху дань натурой: сырами, скотиной, детьми и другими продуктами, отчего доходы королевства были очень переменчивы; сие принуждало королей быть очень и очень бережливыми и позволяло в конце года с грехом пополам свести концы с концами. Когда этим добрым королям захотелось обзавестись в столице своим дворцом, своим Лувром, дабы выглядеть не хуже других монархов, у каждого из которых есть по меньшей мере один дворец, они, чтобы чересчур не угнетать своих подданных, повелели выстроить его из местного камня, камня мягкого, податливого и белого, как самый белый козий сыр. Этот дворец, названный Конфитюром, обставили дорогой мебелью, украсили большими зеркалами из цельного стекла, потолками, расписанными художниками хорошей школы, и множеством радующих глаз вещей, которые не стоит труда перечислять. На входе во дворец, там, где оставляют трости, зонтики от солнца и дождя, в общем, все колющие и режущие предметы, продаётся книжечка, в которой имеется перечень всех дворцовых достопримечательностей. Она стоит три матакенских гроша, а эти гроши в два раза дороже грошей чужеземных, ведь в Матакене на один грош можно купить в два раза больше пряных пряников, чем в городе Реймсе, что в Шампани, где этот пряник изобрели, чтобы вылечить одну из королевских дочерей, которая очень редко ходила в уборную. Выручка от продажи книжечек шла на помощь сиротам, которым выдавали полное военное обмундирование, понеже все мальчики поступали в гвардию короля, и он всегда был окружён детьми, коим заменял отца, ибо своих родителей у них не было. И оттого в стране никогда не бывало подкидышей, а у короля была преданная охрана, готовая в случае восстания отдать жизнь за Его Величество, поелику каждый гвардеец почитал себя его сыном.
Прошло уже около тринадцати лет с тех пор, как был выстроен дворец королей Матакена, как установили перила парадной лестницы и со всех подходов ко дворцу убрали чёрные доски, на которых было написано: «Проход запрещён по приказу Его Королевского Величества». Вокруг садов поставили золочёные решётки. И казалось бы, всё хорошо, король Матакена мог быть доволен, однако же, едва закончив дворец и позолотив рельефы внутреннего двора, изображающие амуров, опутанных розами, он почувствовал, что ему, как и другим государям, нужна корона с драгоценными камнями. Казна была пуста, купить бриллианты в нужном количестве он никак не мог, ибо королевству пришлось бы надолго влезть в большие долги. И даже если бы он продал разом весь Матакен, он вряд ли выручил бы за него приличную сумму, а ему хотелось бриллиант большой, такой же большой, как французский «Регент», который, как всем известно, является одним из самых красивых бриллиантов в мире.
Бедный король, а это был не кто иной, как Конфетьер Двадцать Четвёртый, коего прозвали Вольным каменщиком за то, что он закончил строительство дворца Конфитюра, которое началось четыреста лет назад, так вот, бедный король не смыкал глаз по ночам, столь сильной была его печаль и досада. Он скрывал свои чувства и от подданных, и от двора, а поделился ими только с королевой, своей женой, и со своей сестрой, принцессой по имени Безызъяна, которым он всегда доверялся в тяжёлые минуты. Он уже не раз убеждался, какой опорой служит ему жена, женщина рассудительная и исполнительная, бдительно, не хуже любого первого министра, следившая за всеми государственными делами. В лихую годину, когда чума опустошала столицу Матакена, Её Королевское Высочество госпожа Безызъяна без долгих прений и обсуждений насчёт мер против
