— Может, ты и права, Кора, — сказал Джеф, приободрившись. — Гораздо хуже сидеть и дожидаться, пока они там впутывают меня в историю. Некогда больше канителиться.
Он встал и, тяжело ступая, двинулся к двери. Жена пошла за ним и проводила его до крыльца, похлопывая по руке. Торопясь, он сошел с крыльца на кирпичную дорожку и затрусил к автомобилю. На тротуаре он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Кору, но той уже не было видно.
Джим пошел за ним к автомобилю по кирпичной дорожке.
— Если вы рассчитываете пробыть в отъезде дня четыре, а то и пять, — начал он нерешительно, — то, пожалуй, надо вам напомнить насчет миссис Нарциссы Калхун, шериф Джеф.
— Что еще такое?
— Может, вы про нее забыли. Ведь она уже два, если не три месяца собирает подписи под своей петицией. От этой петиции хорошего не жди, опять ввяжемся в какую-нибудь историю с неграми.
Джеф сразу съежился.
— Это верно, — сказал он, опуская глаза и глядя в землю. — Я совсем забыл.
Свет в спальне потух. Кора легла спать, думая, что он уже уехал. Он долго смотрел на темные окна, собираясь с мыслями.
— Если под ее петицией подпишется большинство избирателей, то наперед можно сказать, чем кончатся выборы.
Джеф кивнул, опять уставившись в землю.
Миссис Нарцисса Калхун была соломенная вдова, лет сорока восьми от роду, и зарабатывала на жизнь продажей Библий и брошюр религиозного содержания. Она всю весну и лето донимала Джефа, навязывая ему свои книжонки, и в конце концов он купил у нее одну брошюрку в надежде на то, что теперь она от него отстанет. После этого он довольно долго ее не видел, и вдруг, в одно прекрасное утро, недели три назад, она явилась к нему в контору с большой связкой бумаг под мышкой. Вот тогда-то шериф и узнал, что она ездит по всему округу и собирает подписи под петицией, в которой просит выслать всех негров в Африку. В письме к сенатору Эшли Дьюксу она сообщала, что негры выписывают из Чикаго по почте Библии с черным Христом на переплете и что он сам был бы возмущен и оскорблен не меньше ее, если б увидел Христа в образе негра. Она писала еще, что необходимо безотлагательно принять меры, чтобы пресечь распространение в Америке этих Библий с черным Христом. Сенатор ответил ей и поинтересовался, что же она, собственно, предлагает. Нарцисса написала, что хочет послать президенту петицию с миллионами подписей, чтобы он выслал всех негров обратно в Африку. На это сенатор ответил, что если она убедит всех избирателей в штате Джорджия подписать эту петицию, то он примет соответствующие меры. Для этой-то цели Нарцисса и собирала подписи всех белых, достигших двадцати одного года. Джеф с самого начала сказал ей, что как политический деятель он не может дать ей свою подпись. Но она с такой настойчивостью гонялась за Джефом, что он в конце концов обещал подписать петицию, если все остальные жители округа Джули ее подпишут.
— Эта петиция в корне меняет все дело, — сказал Джеф, усиленно соображая.
— Что же вы собираетесь делать, шериф Джеф? — спросил Джим.
— Уж лучше быть просто нищим: ему только и заботы, где бы выклянчить себе кусок хлеба, — уныло сказал Джеф. — Не так-то сладко быть шерифом, как иные думают, Джим. За день прямо вся душа изболит. Даже не припомню, когда у меня была минута покоя. Сущее мучение с этой политикой — не одно, так другое. Только пройдут одни выборы, а тут уж новые на носу, а ты вертись да беспокойся, чем-то они кончатся. Чудной народ эти избиратели. Уж какие кандидаты на моих глазах проваливались из-за сущих пустяков, из-за того, скажем, что не носили подтяжек. Нет, прямо с ума сойти можно!
Он присел на край тротуара и подпер голову ладонями. Джим стоял рядом, качая головой.
— Кабы знать, куда теперь ветер подует, — сказал Джеф, — не сидел бы я в потемках, как свинья в мешке. А вдруг эта петиция соберет подписи, дурак я буду, если отстану от других. А тут как раз эта история с негром, может, теперь все переменится. Может, теперь все бросятся наперебой подписывать эту самую петицию, захотят показать, что они тоже против негров. Дурак же я буду, если окажусь в хвосте.
Он поглядел на Джима, почти убежденный собственными доводами.
— Если уж такое лицо, как сенатор Эшли Дьюкс, норовит застраховать себя, так шерифу и подавно не мешает позаботиться о будущем. — Он вопросительно взглянул на Джима. — Верно, Джим?
— Верно-то оно верно, — сказал Джим, только вы тут у нас между двух огней. А сенатор Эшли Дьюкс далеко, потому он и не боится обжечься. Ничего еще не известно, эта петиция тоже темное дело, с ней, пожалуй, как раз должность потеряешь.
Джеф подошел к машине и взялся за дверцу. Он обернулся и посмотрел на окна во втором этаже тюремного здания, не встала ли опять Кора. В окнах было темно и тихо.
— Моя жена умная женщина, хоть собой и не так хороша, — сказал Джеф, озираясь по сторонам. — Жена сказала, чтоб я ехал ловить рыбу, что ж, пожалуй, я так и сделаю, как она сказала. Уж лучше я буду сидеть на бревнышке у ручья, чем бегать тут как очумелый и гадать, как обернется дело, когда все равно никто ничего не узнает до самого конца.
Джим молча смотрел, как шериф лезет в машину, протискиваясь животом под баранку. Он был разочарован. Он надеялся, что уговорит шерифа и тот решится принять участие в облаве на негра. Джим знал только две радости в жизни: охотиться на двуутробку с полночи до рассвета и участвовать в облаве на беглого негра, когда выпадал такой случай.
Из тюремного здания выбежал Берт.
— Опять телефон звонит, шериф Джеф, — сказал он встревоженно. — Я еще не подходил, подумал, что лучше сначала вам сказать, если вы еще не уехали. Что мне теперь делать?
— Ступай подойди к телефону, — сейчас же ответил шериф. — Это твоя обязанность разговаривать по телефону и ничего не обещать.
— Слушаю, сэр — сказал Берт, поворачивая обратно.
Он уже подошел к двери, когда Джеф окликнул его.
Берт опять вышел на крыльцо.
— Я подойду к телефону, только уж больше я ничего делать не буду, — сказал он, стараясь поскорей выбраться из машины. — Возьми трубку, Берт.
Джим помог ему протащить живот между рулем и сиденьем, после чего он без посторонней помощи вылез из машины. Все трое вошли в дом.
Они собрались у телефона. Берт взял трубку.
— Алло! — сказал он. — Алло!
— Только бы это не оказался опять Боб Уотсон, — сказал Джеф, подозрительно косясь на телефонный аппарат. — А то я, пожалуй, рассержусь и наговорю ему чего-нибудь.
— Алло! — повторил Берт.
— Алло! — ответил чей-то голос. — Это Эвери Деннис. — Голос был резкий и крикливый от возбуждения. — Это Эвери Деннис, с Флауэри-бранч. Я хочу заявить шерифу, что у нас бог знает что творится. Собралась целая толпа и топчет мое кукурузное поле. Они ловят этого негра, Сонни Кларка. Мне на него наплевать, а только они мне всю кукурузу вытопчут. В этом году с кукурузой уйма была работы, я все свободное время ее окучивал и не позволю, чтобы ее на моих глазах топтали.
— Так чего же вы от нас хотите? — спросил Берт, оборачиваясь и вопросительно глядя на Джефа.
Джеф кивнул на всякий случай. Он был не совсем уверен, следовало ли об этом спрашивать, но теперь уже ничего нельзя было сделать.
— Скажите шерифу, чтоб он немедленно явился сюда и прогнал их с моего кукурузного поля. Для того ему и платят жалованье, чтоб он охранял нашу собственность; так вот, пускай охраняет мою, пока не поздно. Тем более что сейчас тут на милю кругом ни одного негра не осталось. Вот возьму ружье да и сам начну стрелять, если они не уберутся с моего поля. Какое мне дело, пускай себе ловят негров, только осторожно, но, если они топчут мою кукурузу, ездят по ней на машинах, гоняют через поле мулов, я ни за что не отвечаю, мало ли что с ними может случиться. Так и передайте шерифу Маккертену.
— Я бы на вашем месте поостерегся, мистер Деннис, — посоветовал ему Берт. — Вам же хуже будет, если попадете в историю.
Джеф смотрел озабоченно. Он нагнулся к телефону, стараясь расслышать, что говорят.
— Так пускай шериф приедет сюда и выгонит их, — сказал Эвери Деннис. — Для того его и выбирали на эту должность, за это он и получает хорошее жалованье каждое первое число. Так и передайте ему.
— Я посмотрю, что можно будет сделать, — сказал Берт, вешая трубку.
— Кто это такой? — спросил Джеф, переведя взгляд на Берта.
— Эвери Деннис, — ответил ему Берт. — Он говорит, что у него на участке собралась целая толпа и топчет кукурузу. Он хочет, чтобы вы поехали туда и прогнали их с поля.
Джеф вздохнул с облегчением и сел. Лицо его расплылось в улыбке.
— А я-то готов был поклясться, что опять звонит какой-нибудь дурак, хочет, чтоб я поймал этого негра, пока его не повесили, — сказал он. — Ну, дело еще не так плохо, как я думал.
