ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЛЮДЕЙ, ОСВОБОДИВШИХ СЕБЯ ОТ ЗАКОНА ТРУДА, ВСЕГДА БЫВАЕТ ПУСТА И БЕСПОЛЕЗНА
1
Занятия праздных людей бывают большею частью такие, что занятия эти не только не облегчают труды рабочих людей, но, напротив, накладывают на них новые труды.
2
Как лошадь на рушильном, покатом колесе не может остановиться, а должна идти, так и человек не может ничего не делать. И потому в том, что человек работает, заслуги столько же, как и в том, что лошадь передвигает ноги, стоя на покатом колесе. Важно не то, что человек что-то делает, а важно то, что он делает.
3
Достоинство человека, его священный долг и обязанность употреблять данные ему руки и ноги на то, для чего они даны, и поглощаемую пищу употреблять на труд, производящий эту пищу, а не на то, чтобы они атрофировались, не на то, чтобы их мыть и чистить и употреблять только на то, чтобы посредством их совать себе в рот пищу, питье и папиросы.
4
Люди, освободившие себя от ручного труда, бывают умны, но редко бывают разумны. Если так много пустяков и глупостей пишется, печатается и преподается в наших учебных заведениях, если все наши писания, музыка, картины так утонченны и малопонятны для всех, то происходит это оттого, что все те, кто занимается этими делами, освободили себя от ручного труда и живут расслабленной, праздной жизнью.
По Эмерсону
5
Ручной труд особенно важен тем, что он мешает шатанию ума: думанию о пустяках.
6
Мозг праздного человека — любимое местопребывание дьявола.
7
Люди ищут удовольствия, бросаясь из стороны в сторону только потому, что чувствуют пустоту своей жизни, но не чувствуют еще пустоты той новой потехи, которая их притягивает.
Паскаль
8
Никто еще не составил расчета тех тяжелых, напряженных миллионов рабочих дней и сотен, может быть, и тысяч жизней, которые тратятся в нашем мире на приготовление увеселений. Оттого и невеселы увеселения в нашем мире.
9
Человек, как и всякое животное, так сотворен, что ему надо работать для того, чтобы не умереть от голода и холода. И работа эта, как для всякого животного, так и для человека, не мучение, а радость, если никто не мешает этой работе.
Но люди так устроили свою жизнь, что одни, сами ничего не работая, заставляют других за себя работать, и, скучая от этого, выдумывают всякие глупости и гадости, чтобы занять себя; другие же люди работают через силу и скучают работой, главное, оттого, что им приходится работать не на себя, а на других.
Нехорошо и тем и другим. Первым, не работающим, худо оттого, что они от праздности губят свои души; вторым же худо то, что они через силу тратят тело.
Но работающим все-таки лучше, чем неработающим. Душа дороже тела.
1
Стыдиться можно и должно не какой-либо работы, хотя бы самой нечистой, а только одного: праздной жизни.
2
Уважать людей надо не по их званию и богатству, а по той работе, которую они делают. Чем полезнее эта работа, тем почтеннее люди. В мире же бывает напротив: уважают праздных, богатых людей, а не уважают тех, кто делает самые полезные всем дела: земледельцев, рабочих.
3
Праздные, богатые люди заботятся о том, чтобы своей роскошью пускать пыль в глаза. Они чуют, что без этого все бы презирали их, так как они того заслуживают.
4
Стыдно человеку, когда ему советуют в трудолюбии подражать муравью. И еще вдвойне стыдно то, когда он совету этому не следует.
Талмуд
5
Одно из самых удивительных заблуждений — заблуждение о том, что счастье человека в том, чтобы ничего не делать.
6
Надобно бы в муки ада включить вечную праздность, а ее-то, напротив, поместили среди радостей рая.
Монтескье
7
У того, кто ничего не делает, всегда много помощников.
8
«Разделение труда» есть большею частью предлог к тому, чтобы, ничего не делая или делая какие-нибудь пустяки, сваливать на других всю нужную для тебя работу. Те, кто распоряжается этим разделением, всегда берут себе ту работу, которая кажется им самой приятной, ту же, которая кажется им тяжелою, предоставляют другим. И удивительное дело: люди эти всегда ошибаются, так что кажущаяся им приятной работа оказывается под конец самой тяжелой, а та, которой они избегали, самой приятной.
9
Никогда не беспокой другого тем, что ты можешь сам сделать.
10
Сомнения, печаль, уныние, негодование, отчаяние, — все эти бесы караулят человека и, как только он ведет праздную жизнь, тотчас же нападают на него. Самое верное спасение от всех этих бесов — телесная упорная работа. Возьмется человек за такую работу, и все бесы не смеют подойти к нему, — и только издали ворчат на него.
Карлейль
11
Дьявол, ловя людей на свою уду, насаживает разные приманки. Но для праздного человека не нужно никаких, — он идет на голый крючок.
12
Есть две пословицы: «От работы будешь горбат, а не будешь богат» и еще: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Пословицы эти несправедливы, потому что лучше быть горбатым, чем быть неправедно богатым, и труды праведные много лучше, чем палаты каменные.
13
Были два брата: один служил у царя, а другой кормился трудом рук своих. Богатый брат сказал раз бедному:
Зачем ты не поступаешь на служение к царю, — ты бы не знал тяжелого труда.
На это бедный сказал:
А зачем ты не трудишься: ты бы не знал унижения, рабства.
Мудрецы говорили, что лучше спокойно есть хлеб своего труда, чем носить золотой пояс и быть слугою другого. Лучше месить руками известь и глину, чем складывать их на груди в знак покорности.
Саади
14
Лучше взять веревку и пойти в лес за дровами и продать вязанку дров на пищу, чем просить людей, чтобы кормили вас. Если они не дадут вам, — вам будет досадно, а если дадут, — будет еще хуже: будет стыдно.
Магомет
15
Не стоять у дверей богатого и не говорить голосом просителя — это лучшая жизнь. А для того, чтобы этого не было, надо не бояться работы.
Инд. Гитопадеша
16
Если не хочешь трудиться, то или унижайся, или насилуй.
17
Милостыня тогда доброе дело, когда подаешь от своих трудов.
Пословица говорит: сухая рука прижимиста, потная рука таровата. Так и в «Учении 12 апостолов» сказано: пусть милостыня твоя потом выходит из руки твоей.
18
Лепта бедной вдовы не только равноценна богатейшим дарам, но только эта лепта и есть настоящее милосердие.
Только бедные, трудящиеся могут иметь счастье милосердия. Богатые, праздные лишены этого.
19
Было у одного богача все, что желают люди: миллионы денег, и разубранный дворец, и красавица жена, и сотни слуг, и роскошные обеды, и всякие закуски, и вина, и полна конюшня дорогих коней. И все это так прискучило ему, что он целый день сидел в своих богатых палатах и вздыхал и жаловался на скуку. Только ему и было дела и радости, что еда. Просыпался он — ждал завтрака, от завтрака ждал обеда, от обеда — ужина. Но и этой утехи он скоро лишился. Ел он так много и так сладко, что испортился у него желудок, и позыва на еду не стало. Призвал он докторов. Доктора дали лекарства и велели ходить каждый день по два часа.
И вот ходит он один раз свои положенные два часа и все думает о своем горе, что нет охоты к еде. И подошел к нему нищий.
Подай, — говорит, — Христа ради, бедному человеку.
Богач все о своем горе думает, что ему есть не хочется, и не слушает нищего.
Пожалей, барин, день целый не ел.
Услыхал богач про еду, остановился.
Что же, хочется есть?
Как не хотеть, барин, страсть хочется!
«То-то счастливый человек», — подумал богач. И позавидовал бедняку.
Бедные завидуют богачам, а богачи завидуют нищим.
Всем равно. Бедным лучше тем, что бедные часто не виноваты в своей бедности, а богачи всегда сами виноваты в своем богатстве.
Грех корыстолюбия состоит в приобретении все большего и большего количества предметов или денег, нужных другим людям, и в удержании в своей власти этих предметов или денег для того, чтобы пользоваться по своему желанию чужими трудами.
1
Человек в нашем обществе не может спать, не платя за то место, на котором он спит. Воздух, вода, солнечный свет принадлежат ему только на большой дороге. Единственное право, признанное за ним законом, это ходить по этой большой дороге до тех пор, пока он не зашатается от усталости, потому что он не может остановиться, а должен ходить.
Грант-Ален
2
Десять добрых людей улягутся и мирно выспятся на одном войлоке, а два богача не уживутся в десяти комнатах. Если доброму человеку достанется краюха хлеба, то половиной ее он поделится с голодным. Но если царь завоюет одну часть света, он не успокоится, пока не захватит еще другую такую же.
