Марселина. Наконец-то вы здесь, вечный доктор! И, как всегда, до того степенный и медлительный, что можно умереть, пока дождешься от вас помощи, совсем как в былые времена, когда люди успели повенчаться, несмотря на принятые вами меры предосторожности!
Бартоло. А вы все такая же ехидная и язвительная! Да, но кому же здесь все-таки до меня нужда? Не случилось ли чего с графом?
Марселина. Нет, доктор.
Бартоло. Может статься, вероломная графиня Розина, дай-то господи, занемогла?
Марселина. Она тоскует.
Бартоло. О чем?
Марселина. Муж забыл ее.
Бартоло (радостно). Ага! Достойный супруг мстит за меня!
Марселина. Графа не разберешь: он и ревнивец и повеса.
Бартоло. Повеса от скуки, ревнивец из самолюбия, — это ясно.
Марселина. Сегодня, например, он выдает Сюзанну за Фигаро и осыпает его по случаю этого бракосочетания…
Бартоло. Каковое сделалось необходимым по милости его сиятельства!
Марселина. Не совсем так, вернее: каковое понадобилось его сиятельству для того, чтобы позабавиться втихомолку с молодой женой…
Бартоло. Господина Фигаро? С ним такого рода сделка возможна.
Марселина. Базиль уверяет, что нет.
Бартоло. Как, и этот проходимец тоже здесь? Да это настоящий вертеп! Что же он тут делает?
Марселина. Всякие гадости, на какие только способен. Однако самое гадкое в нем — это, на мой взгляд, несносная страсть, которую он с давних пор питает ко мне.
Бартоло. Я бы на вашем месте двадцать раз сумел избавиться от его домогательств.
Марселина. Каким образом?
Бартоло. Выйдя за него замуж.
Марселина. Злой и пошлый насмешник, почему бы вам не избавиться тою же ценой от моих домогательств? Это ли не ваш прямой долг? Где все ваши обещания? Как вы могли вычеркнуть из памяти нашего маленького Эмануэля, этот плод забытой любви, который должен был нас связать брачными узами?
Бартоло (снимая шляпу). Не для того ли вы меня вызвали из Севильи, чтобы я выслушивал весь этот вздор? Этот ваш новый приступ брачной лихорадки…
Марселина. Ну, хорошо, не будем больше об этом говорить. Но если ничто не могло заставить вас прийти к единственно справедливому решению — жениться на мне, то по крайней мере помогите мне выйти за другого.
Бартоло. А, вот это с удовольствием! Но кто же этот смертный, забытый богом и женщинами…
Марселина. Ах, доктор, кто же еще, как не красавчик, весельчак и сердцеед Фигаро?
Бартоло. Этот мошенник?
Марселина. Он не умеет сердиться, вечно в добром расположении духа, видит в настоящем одни только радости и так же мало помышляет о будущем, как и о прошлом; постоянно в движении, а уж благороден, благороден…
Бартоло. Как вор.
Марселина. Как сеньор. Словом, прелесть. Но вместе с тем и величайшее чудовище!
Бартоло. А как же его Сюзанна?
Марселина. Эта хитрая девчонка не получит его, если только вы, милый мой доктор, захотите мне помочь и заставите Фигаро выполнить его обязательство по отношению ко мне.
Бартоло. Это в самый-то день свадьбы?
Марселина. Свадьбу можно расстроить и во время венчания. Если б только я не боялась открыть вам одну маленькую женскую тайну…
Бартоло. Какие могут быть у женщин тайны от врача?
Марселина. Ах, вы отлично знаете, что от вас у меня нет тайн! Мы, женщины, пылки, но застенчивы; какие бы чары ни влекли нас к наслаждению, самая ветреная женщина всегда слышит внутренний голос, который ей шепчет: «Будь прекрасна, если можешь, скромна, если хочешь, но чтоб молва о тебе была добрая: это уж непременно». Итак, коль скоро всякая женщина сознает необходимость доброй о себе молвы, давайте сначала припугнем Сюзанну: мы, мол, всему свету расскажем, какие вам делаются предложения.
Бартоло. К чему же это поведет?
Марселина. Она сгорит со стыда и, конечно, наотрез откажет его сиятельству, а тот в отместку поддержит меня в моем стремлении помешать их свадьбе, зато моя свадьба именно благодаря этому и устроится.
Бартоло. Она права. Черт возьми, а ведь это блестящая мысль — выдать мою старую домоправительницу за этого негодяя, участвовавшего в похищении моей невесты…
Марселина (живо). И строящего свое счастье на крушении моих надежд…
Бартоло (живо). И стащившего у меня когда-то сто экю, которых мне до сих пор жалко.
Марселина. О, какое наслаждение…
Бартоло. Наказать мерзавца…
Марселина. Стать его женой, доктор, стать его женой!
Марселина, Бартоло, Сюзанна.
Сюзанна (держит чепец с широкой лентой, на руку у нее перекинуто платье графини). Стать женой? Стать женой? Чьей? Моего Фигаро?
Марселина (ехидно). Хотя бы! Вот вы, например, выходите же за него.
Бартоло (со смехом). Когда женщина сердится, здравого смысла в ее речах не ищи! Мы толкуем, прелестная Сюзон, о том, что вы составите счастье своего мужа.
Марселина. Не говоря уже о его сиятельстве — о нем мы умолчим.
Сюзанна (приседает). Благодарю вас, сударыня. От вас всегда услышишь что-нибудь колкое.
Марселина (приседает). Не стоит благодарности, сударыня. Да и где же тут колкость? Разве справедливость не требует, чтобы щедрый сеньор тоже вкусил той радости, которую он доставляет своим людям?
Сюзанна. Которую он доставляет?
Марселина. Да, сударыня.
Сюзанна. К счастью, сударыня, ваш ревнивый нрав столь же хорошо известен, сколь сомнительны ваши права на Фигаро.
Марселина. Они могли бы быть, пожалуй что, и неотъемлемыми, пойди я вашим, сударыня, путем.
Сюзанна. О, сударыня, это путь всякой неглупой женщины!
Марселина. Скажите, какой ангелочек! Невинна, как старый судья!
Бартоло (пытаясь увести Марселину). Прощайте, очаровательная невеста нашего Фигаро!
Марселина (приседает). И тайная суженая его сиятельства!
Сюзанна (приседает). Которая вас глубоко уважает, сударыня.
Марселина (приседает). В таком случае, сударыня, не удостоюсь ли я хотя бы в слабой степени и вашей любви?
Сюзанна (приседает). Можете в этом не сомневаться, сударыня.
Марселина (приседает). Вы такая обворожительная особа, сударыня!
Сюзанна (приседает). Разумеется! Ровно настолько, чтобы вас, сударыня, привести в отчаяние.
Марселина (приседает). Главное, такая почтенная!
Сюзанна (приседает). Это выражение более подходит к дуэньям.
Марселина (вне себя). К дуэньям! К дуэньям!
Бартоло (удерживая ее). Марселина!
Марселина. Идемте, доктор, а то я за себя не ручаюсь. Всех вам благ, сударыня. (Приседает).
Сюзанна одна.
Ступайте, сударыня! Ступайте, несносная женщина! Мне так же страшны ваши козни, как оскорбительны ваши намеки. Вот старая ведьма! Когда-то чему-то училась, отравляла графине юные годы, а теперь на этом основании желает всем распоряжаться в замке! (Бросает платье на стул.) Вот уж я и забыла, за чем пришла.
Сюзанна, Керубино.
Керубино (вбегает). Ах, Сюзон, два часа я ищу случая поговорить с тобой наедине! Увы! Ты выходишь замуж, а я уезжаю.
Сюзанна. Каким это образом моя свадьба связана с удалением первого пажа его сиятельства?
Керубино (жалобно). Сюзанна, он меня отсылает.
Сюзанна (в тон ему). Керубино, кто-то напроказил!
Керубино. Вчера вечером он застал меня у твоей двоюродной сестры Фаншетты: я ей помогал учить роль невинной девочки, которую она должна играть на сегодняшнем празднике. При виде меня он пришел в ярость. «Убирайтесь, — сказал он мне, — маленький…» Я не могу повторить в присутствии женщины то грубое слово, которое он мне сказал. «Убирайтесь, и чтоб завтра же вас не было в замке!» Если только графине, моей милой крестной матери, не удастся его смягчить, то все кончено, Сюзон: я навеки лишен счастья видеть тебя.
