— Конечно.
— Труднехонько нам это далось, — сказал Мэтью Арнольд. — Вы не разрешите зайти на минутку? Мы хотели задать два-три вопроса относительно ваших пособий.
— На меня нажаловались?
— В первый раз слышу. Просто такой у нас порядок. Выборочное обследование.
— Хотите зайти?
Они прошли по веранде, стараясь не наступить на замусоленные кукольные платья, колесо от коляски, замызганного резинового утенка. В комнате было темно, спущенные жалюзи не пропускали солнечного света.
— Я теперь не миссис Ипполит, — сказала девушка, когда Мэтью Арнольд разложил на столе свои анкеты. — Теперь у меня другая фамилия. Вы, может, скажете у себя там, где эти пособия.
— Какая же у вас теперь фамилия?
Она произнесла что-то, но Морган Рейни не расслышал.
— Как вы сказали? — спросил Мэтью Арнольд. — Йобен? Й-О-Б-Е-Н?
— Вот-вот, — сказала девушка. — Так.
— А имя?
— Сантонина[40].
— Сантонина? Сантонина? — повторил Мэтью Арнольд. — Сантонина Йобен?
— Сантонина. — Она неуверенно обернулась. — Так меня зовут, — крикнула она в соседнюю комнату. — Так ведь?
— Так, — донесся мужской голос.
— Могу я узнать, кто этот джентльмен? — чопорно осведомился Мэтью Арнольд. — Он здесь проживает?
Сантонина Йобен расположилась на диване напротив них и вдруг устремила пристальный взгляд на Рейни, который в это время смотрел на слегка задравшиеся полы ее халатика. С самым невинным видом она перевела взгляд с лица Рейни на свои колени и обратно на его лицо.
— Вы тоже можете сесть за стол, — гостеприимно предложила она. — Зачем стоять-то?
— Благодарю вас, — сказал Морган Рейни, залившись краской и судорожно водя рукой в поисках стула. — Благодарю вас.
— Э-э, так джентльмен в той комнате, — напомнил Мэтью Арнольд. — Он кто?
— Он спит, — сказала Сантонина Йобен.
— Это очень может быть, — сварливо проговорил Мэтью, — однако кто он?
— Это вам лучше у него спросить.
— Вы хотите сказать, что не знаете, кто он?
— Это пусть лучше он вам скажет, — ответила Сантонина Йобен.
— Ага, — произнес Мэтью Арнольд с понимающей улыбкой.
Он обернулся и поманил Рейни, сделав вид, будто прикрывает ладонью зевок.
— Слушайте, — прошептал он, украдкой оглянувшись на Сантонину Йобен, которая в это время наблюдала за передвижениями таракана по диванной ножке. — Я не успел вам сказать раньше: мы должны сообщать, если застанем в доме такого вот субъекта, который может быть ее сожителем, имейте это в виду.
— Понимаю, — сказал Морган Рейни.
— Хорошо, — снова улыбаясь, сказал Мэтью Арнольд. — Вы работаете, миссис Йобен?
— Случается поденная работа.
— На прошлой неделе вы сколько-нибудь работали?
— На прошлой неделе я три дня работала для одной дамы на кладбище.
— Сколько вы получили?
— Не знаю, — сказала Сантонина Йобен.
— Хотя бы приблизительно.
— Не скажу вам. Может быть, что и по три доллара в день.
Мэтью Арнольд сделал запись в зеленой анкете, закончив ее утомленным росчерком.
— Тут указано, что с вами проживают двое малолетних детей. Где они сейчас?
— Они у друзей, — ответила Сантонина Йобен.
— У друзей?
— У них. В гостях они сегодня.
— Жаль, что нам не удалось их увидеть, — огорченно заметил Мэтью Арнольд. — Мы чувствуем себя спокойнее, когда можем пересчитать всех по головам.
— Угу, — сказала Сантонина Йобен. — Когда опять придете, мы постараемся собрать ихние головы, чтобы вы посчитали. Их две всего.
— Да уж, пожалуйста, — сказал Мэтью Арнольд. — Ваш попечитель заходил в этом месяце?
— Это кто такой?
— А это, помимо всего прочего, тот, кто приносит вам талоны на продукты. Я полагал, что это может служить достаточно ясным отличительным признаком.
— Это может чего?
— Я говорю, что вы, надо полагать, знаете, откуда у вас берутся масло и яйца?
— Я беру продукты по билетикам — их приносит один белый. Вы про это говорите?
— Я про это говорю, — сказал Мэтью Арнольд, скривив пухлые губы. — И речь идет именно об этом джентльмене.
— Об этом джентльмене? — повторила Сантонина Йобен, поднявшись с дивана. — Так он и есть попечитель?
Она перевела взгляд с Мэтью Арнольда на Рейни.
— Эй, — крикнула она в заднюю комнату, — помнишь, этот добрый маленький дядечка, который приносит билетики в лавку? Ты знаешь, кто он?
— Скажи скорее, я не знаю, — произнес мужчина в задней комнате.
— Он попечитель.
— Ага, попечитель, — произнес мужчина в задней комнате. — Тогда ладно.
Мэтью Арнольд хотел заглянуть в приотворенную дверь задней комнаты и, наклонившись вперед, развалил стопку зеленых бланков.
— Теперь, когда мы выяснили, кто такой попечитель, — крикнул он туда, — неплохо было бы узнать, кто вы такой… Дружище, — добавил он хрипло.
Невидимый человек поднялся: они услышали шорох и скрип пружин.
— Сейчас. Звать меня Джон Джонс, а кто поважнее — зовет меня Дружище, и я не против.
— Хорошо, — сказал Арнольд. — Посмотрим, какой из этого получится отчет. — Он и Рейни принялись собирать с пола рассыпавшиеся листки. — Вы, наверное, думаете, что нам отдельно платят за то, что выслушиваем ваши увертки.
— Господи, — сказала Сантонина Йобен, — вы только гляньте на небо. Гляньте, какие красивые облачка. — Она опять сидела на диване, полузакрыв глаза.
Мэтью Арнольд и Рейни оглянулись на окна. Жалюзи на окнах почти не пропускали света, дверь тоже была закрыта наглухо.
— Самый расчудесный день для парада, — продолжала она.
Морган Рейни, опустившись на колено и держа в руке пачку собранных анкет, посмотрел на Арнольда: тот взволнованно кивнул на две трехлитровые бутыли вина, стоявшие на кедровом комоде у двери — откупоренные, с мокрыми горлышками.
— Очинно птичек люблю, — раздумчиво произнес мужчина в задней комнате. — Кружатся себе там, кружатся наверху.
— Можно закругляться, — тихо сказал Арнольд. — В таких случаях прилагается особого рода отчет.
— Нет, гляньте только на тех двух больших белых… — не вставая с дивана, сказала Сантонина Йобен.
Мэтью Арнольд не дал ей договорить.
— Мы уходим, — поспешно объявил он. — Мы страшно сожалеем, что обеспокоили вас. О решении по вашему делу вас, разумеется, поставят в известность.
— Вот спасибо, — сказала Сантонина Йобен, провожая их к двери. — Дай вам Бог здоровья. А вы тоже попечитель? — спросила она Мэтью Арнольда.
— Нет, — раздраженно отвечал тот, запихивая измятые бланки в папку. — Я не попечитель.
— А этот дядечка, который с вами. Он попечитель?
— Нет-нет, — сказал Морган Рейни и опять покраснел. — Нет.
— Он не очень разговорчивый, а? Рта ни разу, считай, не раскрыл за все время.
Морган Рейни взглянул на нее и вышел, Арнольд — вслед за ним.
На крыльце Арнольд обернулся к девушке:
— Он мало говорит, потому что занимает важный пост, и я думаю, он отлично понял, что здесь сегодня происходило. — Он спрыгнул на дорогу и догнал Рейни. — Не пойму. То ли в моей личности дело, то ли что.
— Мы мало что можем сделать, как вам кажется? — спросил его Рейни. — Такова уж ситуация. И мы обязаны как-то в ней действовать.
— По-вашему, это справедливо? Вот, несмотря на ситуацию и ничем не оправданное озлобление, мы пытаемся помочь во имя простого человеколюбия. Казалось бы, в ответ можно ждать какой-то благодарности, даже от таких людей.
Они шли вдоль товарных дворов, огибая коричневые лужи и подсыхающую грязь у дороги.
— И я постоянно втягиваюсь в нечто подобное.
— Да… Я понимаю… — отозвался Морган Рейни. — Трудно от этого уклони… Трудно!
Пока они шли к машине, в каждом окне дома открывались жалюзи.
Когда Морган Рейни подошел к муниципалитету, знойный, безветренный, безоблачный день был уже в разгаре — сухая, жесткая трава курчавилась на залитой солнцем лужайке. Пожилые адвокаты шаркали по длинным прямым дорожкам, подняв черные зонты, напоминавшие о бренности всего живого; чиновники не спеша подходили к большим стеклянным дверям, обмахиваясь утренними газетами.
В вестибюле работали кондиционеры — и так интенсивно, что на стеклянных стенах около них наросли каемки инея. Ровное гудение холодильных машин приглушало звуки муниципального лейтмотива «Непогода».
За диспетчерским столом сидела сухопарая дама в свитере.
— Сегодня, Рейни, я не даю вам маршрутов, — сказала она. — Для вас есть какое-то особое задание.
Она протянула ему папку с разноцветными анкетами: к ним была пришпилена записка на личном бланке мистера Клода Буржуа, заместителя по административной части.
«Рейни, — говорилось в записке, — мы еще раз просмотрели Ваши данные и считаем, что Ваши подготовка и опыт дают Вам право на самостоятельную работу. Отправляйтесь немедленно на Саут-Ней, 2231 (угол Артизиан), в администрацию гостиницы Лестера и Рудольфа „Элита“. Разыщите Лестера Клото (цветного), который ждет Вас и поможет Вам провести обследование в этом районе. С Лестером у нас прекрасные отношения, и мы убедительно просим Вас не доставлять ему лишних хлопот. С уважением, Клод Буржуа. P. S. Мистер Арнольд будет сегодня в этом районе и в 12.30 подъедет к гостинице, чтобы увезти Вас».
